Вячеслав Бакулин - Призраки и пулеметы (сборник)

– Шенахан, дружище, тысяча извинений! – пылко произнес он, когда Патрик открыл глаза. – Мы не предполагали, что на вас это так подействует.

Что-то в этой фразе было неправильным, но Патрик не мог понять, что именно. В голове плавал туман, мешая сосредоточиться. Патрик нахмурил брови, пытаясь поймать неправильность, – и голова взорвалась болью. Но именно боль и прояснила сознание.

– «Мы»? – в упор спросил он, и виноватый взгляд доктора был ему однозначным ответом.

– Мы, – подтвердил Тэлбот, поддерживая Патрика за плечи.

– Признаться, я был удивлен, когда вы пришли ко мне с объявлением Джеймса, – помолчав, сказал Мортимер. – Но и обрадован. Ваше чувство ответственности наилучшим образом подтверждало справедливость нашего выбора.

– Вы ведь не единственный откликнулись на объявление, мистер Шенахан, – пояснил Тэлбот. – Но выбрали мы именно вас.

– Почему? – все еще сипло спросил Патрик.

Он уже понял, что Мортимер и Тэлбот были знакомы куда раньше, чем убийца дал объявление о том, что нуждается в сыщике, и не только понял, но и принял. Вампиры существуют. Тэлбот не сумасшедший. Они с Мортимером давние знакомцы. Разве это странно? Ничуть.

– Прежде всего потому, что вы – рационалист до мозга костей, мистер Шенахан, – ответил Тэлбот. – И ни в каких вампиров не верите. Вы сыщик, а не мистик. Нам был нужен сыщик, который станет искать убийцу, а не любитель сверхъестественного, который будет искать вампира.

– Почему? – вновь спросил Патрик.

В конце концов, отправить выслеживать вампиров человека, который в них верит, только логично.

– Ну, хотя бы уже потому, что Шерингем – не единственный вампир, посещающий «Солнце бессонных». Но только он – убийца.

Патрик уставился на Тэлбота в немом изумлении.

– А что вас так удивляет, Шенахан? – мягко поинтересовался Мортимер. – Кто вам сказал, что любой вампир – непременно убийца? Все не так просто, как вам кажется. Доктор Фрейд плакал бы от восторга навзрыд, попадись ему хоть один вампир в пациенты.

– Почему? – спросил Патрик в третий раз.

– Шенахан, а вы представьте себе, каково это – стать вампиром. Еще вчера ты был человеком, а сегодня уже не человек. Еще вчера люди вокруг были друзьями, врагами, родней, любимыми – а сегодня стали пищей. Это страшное потрясение, и не всякий его выдерживает. Многие ломаются именно здесь, на самом начальном этапе. Психика уязвима, и то, что это уже не психика человека, дела не меняет. Нелегко сохранить рассудок, получив бессмертие ценой человеческой крови. Древним божествам кровь жертв была не в диковинку – но вчерашним людям опасно возомнить себя богами. Это путь к сумасшествию.

– А кем же они себя считают?

– Сеньорами, – не задумываясь, ответил Мортимер. – Себя – сеньорами, людей – вассалами. Кровь – это подать, которую они берут с людей, вассальная дань. И у сеньора есть закон и есть долг перед ленником. И закон запрещает принимать дань от одного человека дважды и пить больше, чем полпинты. Этого довольно для поддержания бессмертия. А для поддержания рассудка наилучший способ – благотворительность.

Патрику казалось, что на сегодня лимит его изумления исчерпан. Сейчас он понял, что ошибался.

– Во всех ее видах, – продолжал меж тем Мортимер. – Строительство больниц, школ, концертных залов и галерей, ассигнование средств на научные исследования, да мало ли что еще… вы и не представляете себе, какова доля вампиров в подобных начинаниях. Ну, а те, кто недостаточно для этого богат, отдают свой долг людям иначе – каждый на своей территории. Среди вампиров много врачей, исследователей, полицейских. В конце концов, похождения Джека-Потрошителя прервал вовсе не Скотланд-Ярд, а вампир Уайтчепела.

– Надо же, какая идиллия, – недоверчиво произнес Патрик. – Вот только если все так благолепно, откуда же берутся такие, как Шерингем?

– По недосмотру, – вздохнул Тэлбот. – Именно потому, что случаются такие, как Шерингем, и нужны такие, как я. Видите ли, у вампиров очень сильный внутренний запрет на убийство себе подобных.

Патрик забрал у Мортимера фляжку, глотнул и только тогда посмотрел на Тэлбота в упор.

– Да, – произнес Тэлбот, не опуская глаз. – Вы верно поняли, мистер Шенахан. Я работаю на вампиров. Это они обучили меня моей профессии. Обычному необученному человеку с вампиром не справиться, как вы успели убедиться, – даже и пробовать не стоит.

– А я как раз такой и есть, – едко парировал Патрик. – Обычный и необученный. Однако вам это не помешало, когда вы отправляли меня в клуб одного и без присмотра.

– Одного, но не без присмотра, – возразил Тэлбот. – Безусловно, риск был, но меньший, чем вы думаете. Наверное, вы кляли меня на чем свет стоит за требование подавать мне ежедневные отчеты. Но они позволяли мне следить за происходящим, не появляясь в клубе. А как только я понял, что вы подбираетесь к убийце вплотную, я дал вам наручники. А это вещица не простая. Вы не могли бы забыть их или просто оставить дома, даже если бы и захотели.

– Не очень-то я и сумел ими воспользоваться, – пристыженно пробормотал Патрик.

– А это не так и важно, – махнул рукой Тэлбот. – Главное, что они зачарованы.

Зачарованы? А отчего бы и нет? Если есть вампиры – отчего бы и не быть магии?

– И как только вы услышали Зов, они подали мне сигнал, – добавил Тэлбот. – Так что я смог появиться вовремя.

– Зов? – непонимающе нахмурился Патрик. – Какой еще зов?

– Приказ прийти туда, где вас ждет вампир, – пояснил Тэлбот.

– Но я ничего подобного не слышал! – запротестовал Патрик.

Мортимер мягко рассмеялся.

– Шенахан, дружище, – а как вы это себе представляете? Если человек вдруг ни с того ни с сего слышит в голове голос: «А ну-ка, живо ступай туда-то и туда!» – неужели он пойдет, куда голос велит, а не к врачу? Нет, Зов имеет совершенно иную природу. Он ощущается как свои, а не чужие побуждения. Вопреки слухам, вампиры не умеют читать мысли – иначе таких, как Шерингем, никто и никогда не сделал бы вампиром. Но они умеют мысли внушать. Человек получает приказ прийти – а заодно и приказ найти причину это сделать. Вескую для него самого и ничем не подозрительную для окружающих, если кто-то спросит невзначай, куда и зачем он вдруг сорвался. Вот вас что привело в лапы Шерингема?

– Я опасался, что он нападет на Крейна, – медленно ответил Патрик, чувствуя себя редкостным дураком. – Я видел, что он не ест, значит, собирается напасть, и боялся, что Крейн ему подвернется. Поэтому я вышел первым… чтобы подкараулить Шерингема.

Теперь, задним числом, он понимал, насколько неестественным было его нетерпение.

– Желание защитить, – кивнул Мортимер. – Желание настичь убийцу. Чувство долга. Очень сильная мотивация. Очень. Ему и звать не было нужды – вы бы и так вышли. Вы и в самом деле замечательный человек, Шенахан. Мы не ошиблись в выборе.