Веридикт - Лета Ли
Галиард сдержанно поблагодарил докладчика, но всё же изъявил желание сначала ознакомиться с итоговым заключением фармации и только потом подумать о рациональности раскопок. Двигать многотонные блоки с гигантскими высотками на них — рискованная затея, под каким углом ни посмотри. Там, где с лёгкостью проскакивает манёвренный экспресс, вылитые по форме склона платформы неизбежно покачнутся, а небоскрёбы способны сложиться и от меньшего воздействия.
Ученица покосилась в сторону придворных дам. Они шептались и сдавленно хихикали, роскошные красавицы в дорогих нарядах, с безупречным макияжем, делающим их лица похожими на раскрашенный фарфор. И вдруг заметила на этом ярком празднике жизни постороннюю, во всех смыслах, женщину. Она, как и Меральда, скрывалась за спинами толпы. Облачённая в траурные одежды, с чёрным платком на голове, она медленно повернулась и будто само небо Миража, мрачное и плаксивое, смотрело её глазами. Студентка громко втянула воздух, не позволяя волнению стальным обручем стиснуть грудь. Она уже видела этот вздёрнутый носик и исполненный скорби взгляд. А ещё вспомнила, как леди Марет предлагала профессору позаимствовать платье у вдовы Бравиати. Тогда девушка решила, что речь идёт о матери красного лекаря, но для этой роли женщина казалась слишком молодой. Жена погибшего брата? Впрочем, детали не так важны. Эта дама определённо была в библиотеке в день кражи — ехала на соседнем сиденье, расплёскивая свою печаль как горькое молоко. Не будь у Меральды сверхчеловеческой памяти, она бы засомневалась. Но картинка вспыхивала так ясно, что затмевала собой образ герольда, приглашающего Алеса Роза к выступлению. Грубый рывок вытряхнул девушку из салона экспресса. Настолько реального, что от жары у неё потекла тушь.
— Ваше величество, я, конечно, не биолог и не генетик, но просто попробуйте представить, как выглядит кобыла, вынашивающая одновременно шестерых жеребят. Аномально, верно? Вряд ли она способна хотя бы встать. На ферме работали полторы дюжины человек — зная об опасностях химеризма, разве они не забили бы тревогу? Кроме того, у меня есть результаты экспертизы агрохимического состава почвы. Если там и есть что-то, могущее заинтересовать геологов, оно лежит на поверхности, принесённое тем, кто продырявил цистерну и перерезал глотки лошадям. Пусть начнут с конюшни, снесут стены, выбьют фундамент и разроют хоть до туманной скважины. Необязательно сразу выкорчёвывать тридцать гектаров почти зрелой пшеницы. Дайте мне два полнолуния…
— Корона выплатит тебе компенсацию. Перестань делать из этого трагедию и закупи зерно у любого поставщика, — оборвал его король, нахмурив седые брови. — Каждый должен делать свою работу и твой нос ещё не дорос ни до одной из них. Можешь продолжать играть в профессора, охотиться, когда тебе вздумается, и даже делить ложе с моей супругой. Но не мни себя принцем, думая, будто у тебя есть право голоса.
— Я уже слышал это. Как раз перед тем, как назвал имя убийцы вашей дочери, — с холодным вызовом ответил Алес. Королева содрогнулась и широко распахнула глаза, обеими руками хватаясь за живот, словно кто-то всадил туда нож.
— Не дерзи мне, мальчик, — правитель покачал головой, обратив внимание, как слова Роза взбудоражили королеву-консорта.
— Простите, ваше величество. Я уверен, что комиссар Хиг разберётся в этом деле и лишь прошу вас дождаться результатов расследования, — с обманчивым смирением отозвался Алес, опуская подбородок.
— Я подумаю, — медленно кивнул Галиард Первый, демонстрируя глубокие чёрные переливы в алых камнях короны. — Герольд Ингран, включите трансляцию. Полагаю, Алес Роз готов представить нам свою избранницу.
Глава 14. Лицемерие
Реальность происходящего всегда мягче ожиданий. В моменте страх рассеивается, уступая место восприимчивости. Бояться было бы глупо — Меральда уже здесь, стоит перед всем королевским двором, и приятный баритон Алеса Роза объявляет об их помолвке. Королева Грисель выдавила измождённую улыбку — ей совершенно точно нездоровилось. Студентка обернулась, стремясь убедиться, что лекарь Бравиати не покинул церемонию и сможет оказать помощь, если понадобится. Его самочувствие тоже вызывало сомнения, но когда зал зааплодировал, Азесин поддержал всеобщее ликование механическими, неживыми движениями. Меральда вздрагивала в такт каждому его хлопку. Под тонкими перчатками, сделанными из странного материала, не было ни кожи, ни ногтей, она даже полагала, что на поверку не все кости окажутся на своих местах. Ей не хватило бы воображения представить тот уровень боли, который он испытывает — постоянно, ежесекундно, непрерывно. Эти рукоплескания наверняка превращали его кисти в ошмётки и только перчатки помогали удерживать форму, пока сальватор заново лепил скульптуру из полумёртвой плоти. На лекаре был обычный браслет, не такой, как у архангелов. Почему он подчинился приказу герцога и влил скверну в её стакан?
— Я так рада за вас, — искренне начала Грисель. — Уже назначили дату свадьбы? Ах, мой милый цветочек женится! Я пришлю к вашему празднику вагон лучшего вина! Или, может, устроите торжество в столице? Я так хотела бы увидеть тебя счастливым!
— Мы пока не решили, — уклончиво сообщил профессор. Похоже, он тоже не ожидал получить благословение, и на смену обычной расхлябанности пришла настороженность. Девушка чувствовала это в его закостеневшей руке, в беззвучной охотничьей походке, в пульсирующей жилке у виска. Спускаясь под одобрительный шум толпы, Меральда отметила, что главный комиссар по-прежнему сканирует окружающих. Он словно фиксирует каждый жест, кивок и касание, улыбку и даже взмах ресниц. Но старательно избегает человека рядом с ней. Проскальзывает, на мгновение проваливается в небытие, потому что Алес Роз для него не существует. Герцог выслуживается перед королём, показывая, какой он замечательный профессионал, как бдительно следит за правопорядком, но не может пересилить ненависть к брату, настолько острую, что неспособен просто взглянуть на него. Пустое место, ничтожество — вот что представляет собой профессор Роз для Тобиэла Хари. Вряд ли они не поделили в детстве какую-нибудь игрушку, у такой непримиримой вражды должны быть куда более глубокие корни. Поспорили из-за девушки? Принцесса Аптера росла вместе с ними и вполне подходила на роль источника разногласий. История опять солгала, переиначив причину гибели последней законнорождённой в династии королей. У её смерти было имя. Меральда обязательно узнает его и сохранит в своей безграничной памяти. Скрытая от архивов правда — это как грабли, подложенные на пути следующих поколений. Человечество обречено повторять ошибки снова и снова, всякий раз разбивая лоб об один
