Кровавый след - Таня Хафф
– Да. – Ву вздохнул. – Жаль, что в те ночи у нас не было какой-нибудь крупной заварушки с захватом заложников, которая помогла бы вычислить убийц.
– Жаль, – согласилась Вики и спрятала совершенно неуместную улыбку.
Мальчик – молодой человек – был совершенно серьезен.
– Просто не могу поверить, что кто-то стрелял в родственников Колина. Я имею в виду, – он сел и начал застегивать рубашку дрожащими от негодования пальцами, – они, наверное, самые милые люди, каких я знаю.
– Вас не беспокоит, что эти люди превращаются в животных? – спросил Селуччи.
Барри напрягся.
– Они не превращаются в животных, – отрезал он. – То, что у них есть меховая ипостась, не делает их животными. И вообще, большинство животных, которых я встречал в последнее время, ходили на двух ногах! Кроме того, Колин – отличный полицейский. Как только он учует подозреваемого, преступнику уже не уйти. Нельзя пожелать лучшего напарника, который поддержал бы тебя в трудной ситуации. Больше того, именно вервольфы практически разработали концепцию командной игры.
– Я только поинтересовался, беспокоит ли это вас, – мягко сказал Селуччи.
– Нет. – Яростно запихивая рубашку в брюки, Барри слегка покраснел. – Теперь не беспокоит. Я имею в виду – как только узна́ешь парня получше, уже не можешь ненавидеть его только потому, что он вервольф.
«Мудрые слова для нашего времени», – подумала Вики.
– Вернемся к стрельбе…
– Да, я знаю кое-кого, кто мог бы помочь. Берти Рид. Знаете, она настоящий энтузиаст, из тех людей, которые могут привести факты и цифры за последние пятьдесят лет. Если поблизости есть кто-то, способный так стрелять, Берти его знает. Или сможет выяснить, кто это.
– А сама она стреляет?
– Иногда из стрелкового оружия, но из крупнокалиберного больше нет. Ей, должно быть, за семьдесят.
– Вы знаете ее адрес?
– Нет, не знаю, и ее телефона нет в вашем списке – я слышал, как однажды она называла его на стрельбище, – но ее нетрудно найти. Она почти каждый день заглядывает в спортивный клуб на Гроув-роуд, выпивает там в гостиной несколько чашек чая и критикует всех за стрельбу.
Барри оторвал взгляд от листа бумаги, на котором записывал указания.
– Она сказала, что я слишком напрягаю предплечье. – Согнув руку, Ву добавил: – И она права.
– А почему вы не тренируетесь на полицейском полигоне? – спросил Селуччи.
Барри со слегка смущенным видом передал адрес клуба.
– Иногда тренируюсь. Но там на меня всегда кто-то глазеет, и… Ну, все мишени там сделаны в виде людей. Мне это не нравится.
– Мне самой это никогда особо не нравилось, – сказала Вики, опуская сложенный листок в сумку.
Может, такие мишени и были логичными, раз полицейским приходилось стрелять в людей, но ежегодная сдача нормативов по стрельбе всегда вызывала у нее чувство легкого стыда за свое мастерство.
Они проводили Барри до парковки, посмотрели, как он натягивает кожаную куртку («Лучше вспотеть, чем размазать локти по асфальту») и шлем с оранжевой светоотражательной полосой сзади, аккуратно кладет кепку под сиденье своего мотоцикла и с ревом уносится прочь.
Вики вздохнула, осторожно прислонившись к нагретому металлу машины Селуччи.
– Пожалуйста, скажи, что я никогда не была такой одержимой своей работой.
– Ты такой не была, – фыркнул Селуччи. – Ты была еще хуже.
Он открыл дверцу машины и опустился на виниловую обшивку сиденья. Вокруг не было тени, в которой можно было бы припарковаться, хотя по приезде он не обратил на это внимания, увлеченный разговором. Сейчас Селуччи выругался себе под нос, задев локтем спинку сиденья, и открыл дверь для Вики. Пока та залезала в машину, он возился с кондиционером. Эхо их ссоры все еще висело в салоне. Никто из них не говорил, боясь, что спор может начаться снова.
Селуччи не имел ни малейшего желания произносить монолог об опасности моральных суждений Вики, и он знал, что для нее эта тема закрыта.
«Но если она надеется, что я уеду отсюда до того, как все закончится, надеется напрасно».
Ему не нужно было возвращаться на работу до четверга, а после, если понадобится, можно будет взять больничный. Дело уже не только в Генри Фицрое. Вики надо спасти от нее самой. Ну а пока можно поддерживать перемирие.
– Уже почти половина третьего, и я зверски голоден. Как насчет того, чтобы остановиться и перекусить?
Вики оторвала взгляд от нацарапанных Барри указаний и с благодарностью приняла предложение мира.
– Только если мы поедим в машине по дороге.
– Хорошо. – Он выехал на улицу. – Но курицу брать не будем. В такую жару ею провоняет весь салон, я никогда не избавлюсь от этого запаха.
Они остановились у первого попавшегося фастфуда.
Сидя в машине и поедая картошку фри в ожидании, пока Вики выйдет из туалетной комнаты, Селуччи то и дело посматривал на черно-золотой джип, припаркованный через дорогу. Где-то он уже видел такую машину, но не мог припомнить, где именно; знал только, что с этой тачкой у него ассоциируется что-то неприятное.
Джип стоял перед древней сапожной мастерской. Выцветшая вывеска в той половине витрины, которую мог разглядеть Селуччи, гласила: «У вас не будет опрятного вида, если ваша обувь побита». Майк все еще ломал голову, где видел машину, пока ответ не вышел из мастерской.
– Марк Уильямс. Неудивительно, что у меня было дурное чувство.
Селуччи от души ненавидел такие манеры, какие демонстрировал Уильямс – всегда лучше вызывающая несносность, чем поверхностное обаяние.
«Что и объясняет мои отношения с Вики».
Жуя бургер, он ухмыльнулся.
Весело насвистывая, Уильямс обошел джип со стороны водителя, открыл дверцу и бросил объемистый пакет из коричневой бумаги на пассажирское сиденье, прежде чем забраться внутрь.
Будь он на своем участке, Селуччи, возможно, подошел бы поболтать, просто из принципа: дать этому типу знать, что за ним наблюдают, попытаться выяснить, что в свертке. Селуччи не сомневался, что Марка Уильямса лучше держать в поле зрения. Но он был не дома, поэтому сидел и смотрел, как тот уезжает. Когда джип отъехал, стала видна вторая часть вывески в витрине обувного магазина: «Заточка ножей».
– Берти Рид? – Сидевший за столом мужчина средних лет нахмурился. – Вряд ли она уже пришла, но…
Зазвонил телефон, и он с недовольным видом снял трубку.
– Спортивный клуб на Гроув-роуд. Правильно, завтра вечером на пистолетном стрельбище. Нет, мэм, пока не кончится вечеринка, стрельбы не будет. Благодарю. Надеюсь вас там увидеть. Чертовы телефоны, – проворчал он, возвращая трубку на рычаг. – Стоило бы засунуть ноги Александра Грэхема Белла в цементные сапоги и сбросить его с континентального шельфа. Итак, на чем мы остановились?
– Берти Рид, – напомнила Вики.
– Ах да. – Мужчина взглянул на настенные часы. – Сейчас только три, и Берти вряд ли появится здесь раньше чем через час. А можно узнать, что вообще нужно паре частных детективов из Торонто от Берти?
Предположение, что ее удостоверение личности касается и Селуччи, развеселило Вики, и она одарила собеседника своей лучшей профессиональной улыбкой, призванной вселить уверенность в публику.
– Мы ищем информацию о соревнованиях по стрельбе. Барри Ву сказал, что лучше всего обратиться к мисс Рид.
– Вы знаете Барри?
– Мы считаем своим долгом тесно сотрудничать с полицией, – сказал Селуччи. Он не возражал, чтобы его принимали за напарника Вики. Все лучше, чем размахивать в Лондоне своим полицейским жетоном, – такое поведение наверняка заслужило бы неодобрение его начальства в Торонто.
– Мы тоже считаем это своим долгом. – Мужчина ощетинился. – Члены оружейного клуба отвечают за свое оружие. Каждый ствол, который поступает в это заведение, зарегистрирован как в полиции провинции Онтарио, так и в местной полиции, и мы не храним боеприпасы на территории клуба. Придурки, которые думают, что пистолет – это мощный удлинитель члена… прошу прощения… те, кто открывает стрельбу в ресторанах и на школьных дворах или случайно убивает своего дядю Ральфа, демонстрируя новую игрушку тридцатого калибра, – не наши люди.
– Быть застреленным намеренно не лучше, чем быть застреленным случайно, – едко заметила Вики.
Тем не менее она признала правомерность такой точки зрения. Если все огнестрельное оружие нельзя запихнуть обратно в ящик Пандоры, лучше убрать из сознания людей его романтический ореол, чтобы оно стало просто еще одним инструментом или хобби.
