Тропа Крысиного короля - Лариса Петровичева
– Отвратительно! – Мия почти выплюнула это слово. Оливер снисходительно посмотрел на нее.
– А, например, выдать вашу одноклассницу Джейни Хоуль за престарелого сластолюбца – не отвратительно? Несчастная девица покончила с собой через неделю семейной жизни. Зато он щедро заплатил родителям, чтобы получить ее невинность и чистоту в свое полное распоряжение.
Мия знала об этом случае. Родители говорили о Джейни шепотом и не разрешили Мие пойти на похороны. Джейни Хоуль опозорила мужа и родителей и ввергла себя в адские пучины, так сказала мать. Мия тогда подумала, что ад, наверное, казался ей намного лучше объятий законного супруга, лысого жирдяя на двадцать лет старше ее отца.
Впрочем, кто и когда думал о таких пустяках, как девичьи чувства? Оливер улыбнулся. Мия понятия не имела, что он знает о том трагическом случае.
– Ну вот, вижу, вы меня понимаете. Люди хотят выгоды прежде всего. Денег, теплого дома, сытной еды на столе. За это они готовы продать и себя, и близких. Но с вами все будет намного проще. Я обещал подобрать вам хорошего мужа, и сегодня вы его встретите.
У Мии от ужаса задрожали ноги. Вспомнился зародыш, который превращался в человеческую фигуру в глубине гадальной чаши. Сани пролетели над Ангеатом, делая некое подобие круга почета. Посмотрев вниз, Мия увидела человеческие фигурки, нарядную елку, новогодние огни. Кто-то поднял руку и помахал, приветствуя. Оливер помахал в ответ.
– Просто примите совет от вашего родственника: перестаньте так трястись, – сказал он. – Леди Аврора не была северянкой, и Крысиный король сказал, что хочет Мать Матерей также со стороны. Я предложил ему ту, в которой есть часть моей крови, и он согласился.
– Вы негодяй, – пробормотала Мия, понимая, что это никак не заденет Оливера. Тот усмехнулся.
– Я ученый. И скоро меня ждет триумф. Величайшая победа.
Сани опустились возле дворца: все фонари рядом с ним горели, все окна светились огнем. Двери были распахнуты, от них по ступеням стекал алый ручеек ковровой дорожки, и на каждой ступени стоял караульный в темно-синем мундире. Мия не видела крысиных хвостов, но знала, что они есть.
Ангеат встречал Мать Матерей.
Оливер спрыгнул из саней на тщательно очищенные булыжники мостовой и, протянув Мие руку, посоветовал:
– Я скажу вам только одно: будьте умницей. Не сопротивляйтесь, делайте все, что вам скажут, и тогда утром я освобожу вас.
Мия едва не расхохоталась на всю крепость. Утром? Разве у нее еще будет какое-то утро, которое она встретит живой? В свете фонарей кружились мелкие снежинки, над миром лежала ночь, и она казалась бесконечной.
– Хотите сказать, что я могу вам верить? – смогла спросить Мия. Оливер пожал плечами.
– Я никогда вас не обманывал, – ответил он и распорядился так, словно заказывал обед: – А сейчас идите, готовьтесь. Вас обоих ждет самая важная ночь в вашей жизни.
* * *
Для обряда приготовили белое платье, похожее на подвенечное. Мия увидела его разложенным на кровати, и все в ней покрылось тоненькой корочкой льда.
Ее приносили в жертву чудовищу.
Раньше Мия боялась смерти, но знала, что это откроет ей дорогу к родителям. Теперь же, в землях Крысиного короля, ей было ясно: не будет никакого царствия небесного, никакой встречи с отцом и матерью. Она навсегда останется на севере – превратится в очередной призрак, станет шелестеть в стенах и никогда не освободится.
Кирси пришла помочь госпоже: помогла надеть платье и сделать новую прическу – простые косы с алыми лентами. Мия думала, что служанка начнет расспросы, но девушка молчала. Семейство Каллахан было человеческим; если бы Кирси была крысой, которой чары Оливера придали людской вид, то Мия кричала бы, не переставая.
Она медленно падала в безумие. Ангеат навсегда останется с ней, даже если Оливер не соврал, и Мие будет позволено покинуть это место утром. Даже дома, в столице, она будет видеть эти стены, слышать бесконечный шорох за обоями, улавливать тонкий кровавый запах в рубинах.
– Миледи, вы… – все-таки подала голос Кирси. – Вы не бойтесь. Это великая честь – стать Матерью Матерей. Крысиный король хочет отомстить, а вы поможете его мести свершиться. Тут каждая рада была бы занять ваше место.
Мия усмехнулась. Тени в углах становились гуще, тянули к ней призрачные руки, пытаясь дотронуться до края платья.
– Вам всем тут так хочется умереть? – спросила она.
– Вы не умрете, миледи, не бойтесь! – горячо заверила Кирси. – Вы станете последней ступенью, откроете последние двери! С вами Крысиный король выйдет в мир и отомстит за все, что с ним сделали. Что сделали с Севером.
– Замолчи, – оборвала Мия, служанка тут же закрыла рот и послушно поклонилась. В дверь осторожно постучали. На пороге обнаружился юноша в темно-синем мундире, и Мия готова была поклясться, что видит крысиный хвост, падающий на мрамор пола.
Ее опекун добавлял в воду яд, который ослабляет сердца людей, а крысам дает человеческий облик. Должно быть, этот крысенок счастлив, что стал человеком.
– Мать Матерей ждут у спуска из крепости, – с нескрываемым почтением произнес юноша. Кирси кивнула, а Мия вдруг поняла, что не сумеет сделать и шага. Все в ней сделалось ватным, неподвижным, неживым. Служанка поняла, что дело плохо, махнула крысенку, и вдвоем они подхватили Мию под руки и помогли ей встать.
– С Альвиной было так же, – сообщил крысенок. Теперь Мия отчетливо видела черты животного, которые проступали через человеческий облик. – Помнишь, она тоже от страха окоченела, идти не могла.
– Ох, помню, – вздохнула Кирси. – Ничего, миледи, ничего. Вы-то Мать Матерей, вас не осушат. Вот так, пойдемте. Умница!
Вдвоем они вывели Мию из комнаты. Дворцовый коридор был озарен ярким светом бесчисленных ламп. На лестнице стояли караульные. Дернувшись всем телом, Мия стряхнула с себя чужие руки и холодно сказала:
– Мне не нужна ваша помощь, я пойду одна.
Крысиному королю нужна жертва – безвольная, вялая, выложенная на алтарный камень покорной куклой. Мия не собиралась доставлять ему такого удовольствия. Раз уж ей выпал этот путь, она решила пройти его с достоинством. Как только Мия напомнила себе о том, что нельзя раскисать и превращаться в желе, ей сделалось легче.
Все девушки умерли. Сестра Терри Бренсона умерла. Мию тоже ждала смерть – она не обольщалась и не верила в слова Оливера.
Но и смерть
