Тропа Крысиного короля - Лариса Петровичева
– Встали! Там пути замело!
– И сколько ждать? – спросил Терри.
– Пару часов. Сейчас артефакт прогреется, запустим его на рельсы.
– Богато живут, – ответил следователь, вернувшись в купе и снова заперев дверь на замок. – У них тут есть артефакт.
Он вынул из кармана серебряный орех и, показав Мие, произнес:
– С его помощью твой дядя и обескровливал девушек. Самое главное то, что он уже не скажет, что это не его вещь. Здесь в рунах оттиснуто имя владельца, без имени артефакт никогда не будет работать так, как надо.
– Зачем ему столько крови? – спросила Мия, чувствуя, как в носу начинает щипать – верный признак подступающих слез. Она пыталась понять – и не могла. – Ведь пятнадцать лет… Столько девушек погибло. Неужели все это просто ради денег? Ради богатства?
Она не договорила.
Что-то ударило в стену вагона с такой силой, что едва не сбросило его с рельсов.
* * *
Окно содрогнулось от удара. Терри заглянул за занавеску и увидел, как по нему рассыпается паутина трещин. Откуда-то издалека донесся крик, и Мия вздрогнула всем телом и прижала руки к груди, словно собиралась молиться. Пальцы, сцепленные в замок, побелели от напряжения.
Мужчина продолжал кричать на одной ноте, а потом вдруг захлебнулся криком и умолк. Терри поднялся с сиденья, подошел к двери, и Мия воскликнула:
– Нет-нет, не открывай!
– Тут уже не заперто, – глухо ответил он.
На его глазах замок затягивало полосой синеватого инея: там, где она проходила, металл рассыпался в пыль. Терри толкнул дверь плечом, выглянул в коридор: все окна в вагоне были выбиты, все двери в купе распахнуты. Полусорванные занавески хлопали под ветром, словно крылья.
Проводника не было. Наверное, это он и кричал.
– Не ходи туда, – взмолилась Мия за спиной. – Пожалуйста, я очень тебя прошу.
Терри не ответил. Он смотрел на белые метельные струйки, которые влетали в разбитые окна, и всей кожей чувствовал, как в вагон проникает то нечто, которому он не сможет противостоять. Потому что никто не сможет.
Крысиный король и его подручный дали им надежду. Позволили помечтать о свободе, разрешили вырваться из Ангеата. Но никто и никогда не уйдет от них, пока они не получат свое.
Терри иногда видел такой страх, он превращал сильных и стойких людей в кисель. Он делал ноги ватными, а в голову посылал тот туман, который заставляет идти на алтарь с покорностью жертвенного барашка.
«Ну уж нет, – подумал Терри. – Поживем пока».
Сумрак впереди медленно превращался в человеческую фигуру. Кажется, Терри видел этого приземистого жилистого мужчину в полицейских ориентировках. Снежный призрак оскалился: он умер совсем недавно, замерз в сердце зимнего леса. Терри понятия не имел, откуда к нему пришло это знание. Послышался какой-то странный клацающий звук, и он удивленно понял, что это стучат его зубы.
Кажется, на сегодня он исчерпал всю свою храбрость. Пожалуй, лучше не сражаться – все равно с тремя патронами не выстоять. Опусти руки, опусти голову, сдайся на милость победителя, который один в этих краях карает и милует. Прими из его рук свою судьбу.
Эти студеные липкие мысли не принадлежали Терри, их вложили ему в голову, и когда он это понял, то отвратительное оцепенение соскользнуло в сторону, словно саван.
– Господи, помоги мне, – негромко произнес Терри, и голос, который мог принадлежать только Крысиному королю, разразился в его ушах грохочущим набатом:
– Здесь нет других господ, кроме меня.
В ту же минуту призрак метнулся в его сторону, из тьмы за ним соткалось еще трое, и хлопнула дверь, которая вела из соседнего вагона. Терри нажал на курок, выстрел наполнил вагон грохотом, гарью и запахом крови.
Туманные люди развеялись, и Терри увидел Эрика. Безумный поэт замер, прижимая руку к груди, из-под его пальцев бойко струились темные ручейки, и Терри никогда и ни у кого не видел настолько счастливого лица. Эрик улыбнулся, и в памяти вдруг всплыл обрывок стихотворения: «…когда-нибудь в сиянии апреля я позабуду осень и тоску, украшу полдень завитками хмеля и оборву молчанье, как строку…».
– Спасибо, что освободил, – произнес Эрик, оторвав взгляд от окровавленной руки, и посмотрел в лицо своего убийцы. – Теперь ты заменишь меня.
Он рухнул на пол. Терри сделал к нему несколько шагов, сокрушенно качая головой. Господи, прости, он не собирался быть убийцей, но этот чокнутый парень возник за призраками, как по волшебству. Терри увидел Эрика только тогда, когда он содрогнулся всем телом и качнулся, собираясь упасть.
Мия завизжала так, что ее должны были услышать по всему северу. Она вылетела из купе, размахивая импровизированным факелом – сорвала занавеску, разбила лампу, подожгла. Призрак снежного разбойника, который вылез за ней, получил славный удар горящей тряпкой и рассыпался ворохом льдинок, бойко застучавших по полу.
– Сюда! – крикнул Терри. Мия попятилась к нему. Из купе к ним вышло еще трое призраков, и Терри ощутил движение ледяного воздуха за спиной.
– Эрик… – прошептала Мия, покосившись в сторону мертвеца. Впрочем, тело поэта на полу ее не напугало – призрак, который протянул было руку в ее сторону, тотчас же отпрянул от горящей ткани. Остальные его приятели закачались, как горячий воздух над костром: они не ожидали сопротивления.
– У меня два патрона, – произнес Терри. – Поджигай тут все, мы уходим.
Мия кивнула – ударила перед собой своим факелом, и ковровая дорожка, бежавшая по полу, вспыхнула. Пламя поднялось до потолка, отрезая призраков от живых. Терри подхватил Мию за локоть и потянул в сторону дверей в соседний вагон.
Здесь было пусто, окна тоже выбили, и все двери открыли. Быстро шагая мимо купе, Терри мельком увидел за одной из дверей мертвеца, который беспомощно свесился с сиденья. Над ним завивались грязно-белые нити тумана: еще немного, и магия Крысиного короля поднимет и его тоже, бросит на тех, кто отважился сопротивляться.
Мия всхлипнула. Все за ними медленно, но верно охватывало огнем. Они вбежали в вагон третьего класса, где не было никаких купе, только грязные деревянные скамейки. На одной из них сидел тот мужичок с мешками; Терри понадеялся, что он просто спит, но потом увидел дыру размером с кулак в его груди.
В поезде некого было спасать.
Терри распахнул вагонную дверь и, помедлив, спрыгнул в снег и утонул в сугробе по пояс. Холод пронзил его, словно булавка бабочку. Мия рухнула в его руки, и Терри увидел, что она беззвучно плачет.
«У меня два патрона, – подумал он. – Оливер Гринн здесь, рядом. Ему
