Джим Батчер - Холодные деньки

Он присел, упёрся локтями в колени и опустил голову на руки.

— Что мы с этим разберёмся. Что ты будешь не один.

Воткнул.

И провернул.

Он был прав. Это было так просто. Мой брат был прав. Я был эгоцентричным и самонадеянным. Может быть, это можно было понять, учитывая всё, что давило на меня тогда, но это не значит, что я не сделал ошибок колоссального масштаба.

Я должен был поговорить с ним. Довериться ему. Я не думал ни о ком, кроме Мэгги, даже не додумался попробовать поискать поддержки у своей семьи. Я просто следовал той части плана, где я нанял одного из лучших сверхъестественных убийц в мире, чтобы застрелить меня. Это, вероятно, что-то говорило о степени моего отчаяния.

Но это не имело такого же большого значения для моего брата. Он был по-своему прав. Я никогда раньше сознательно не сталкивался с подобным, но своим поступком сказал Томасу, что лучше быть мёртвым, чем превратиться в чудовище — монстра вроде него. А действия говорят гораздо громче, чем слова.

Я всегда думал, что для человека в моём возрасте всё должно становиться проще. Но всё становится только сложнее и сложнее.

— Прости. Я должен был с тобой поговорить, — начал я. Мой голос звучал хрипло. — Я должен был всё тебе рассказать три месяца назад. Но не мог — не потому, что был вне зоны доступа. Я думал, что не должен ни с кем вступать в контакт.

— Почему? — спросил он, подняв голову.

— Потому, что не заслуживал, — тихо ответил я. — Потому, что продался. Потому что мне было стыдно.

Он вскочил с разгневанным видом:

— Да, безусловно, я понимаю. Я имею в виду, тебе нужно было держаться подальше. Иначе мы бы все узнали, что ты не само совершенство, ты, тупой, никчёмный, надменный, эгоистичный…

Он ударил меня в грудь и обнял так крепко, что рёбра затрещали.

— …неуклюжий, вспыльчивый, несносный, бездарный, непутёвый…

Я крепко обнял брата и слушал бесконечный поток уничижительных эпитетов, пока тот не иссяк.

— … засранец.

— Да, — сказал я. — Я тоже по тебе скучал.

Глава 15

Томас вёз нас к острову, ориентируясь по звёздам.

Я продолжал поглядывать на компас судна. Не потому что я не доверяю своему брату, а потому что я, черт возьми, понятия не имел, как он ухитрялся держать «Жучка-Плавунца» на верном курсе без компаса. Молли провела первую часть пути внизу в кабине, закутавшись во все одеяла — это была холодная ночь на озере. Томасу и мне было вполне комфортно в рубашках. Я подозревал, что моя ученица всё ещё ощущала последствия от пребывания рядом, во время моего воссоединения с Томасом.

Я ввёл Томаса в курс последних событий, опустив только детали об убийстве бессмертных. У меня было дурное предчувствие, что знание такой важной вещи о столь могущественных существах было прекрасной возможностью умереть страшной смертью в любую ночь в году, если она не была Хэллоуином.

— Да, да, да, — сказал Томас, когда я закончил инструктаж. — Ты уже видел её?

Я нахмурился:

— Видел кого?

— А кого ты видел? — спросил он.

— Только тебя и Молли, — ответил я.

Он одарил меня полным разочарования взглядом и покачал головой.

— Спасибо, папочка, — произнёс я.

— Ты жив, — сказал он. — Ты просто обязан пойти и увидеться с ней.

— Возможно, когда всё закончится, — ответил я.

— Ты к тому времени можешь погибнуть, — сказал он. — Голод мне в глотку, Гарри. Неужели твоё маленькое приключение на озере не научило тебя одной чёртовой вещи?

Я нахмурился ещё сильнее:

— Какой же?

— Такой, что жизнь коротка, — выпалил он. — Такой, что ты не знаешь, когда она может закончиться. Что некоторые несказанные вещи могут остаться такими навсегда.

Он вздохнул.

— Я грёбаный вампир, чувак. Я рву на части души людей и пожираю их, и делаю их счастливыми, когда это происходит.

Я ничего не сказал. Это то, чем был мой брат. Само собой, он был намного большим, но было бы глупым отбрасывать эту его часть.

— Я скорее монстр, — сказал он. — И даже я знаю, что она заслуживает услышать от тебя, что ты её любишь. Даже если она никогда не получит больше, чем это.

Мои брови снова сошлись на переносице:

— Погоди. А о ком мы вообще сейчас разговариваем?

— Об обеих, — огрызнулся он. — Перестань корчить из себя идиота. Прекрати корить себя за то, что подвергаешь её опасности одним своим присутствием в её жизни. Ты для неё единственный, Гарри. Поверь мне. Такому, как ты, нельзя найти замену.

— Ни для кого нельзя найти замену, — устало парировал я. — Поживём — увидим.

Томас не стал давить на меня дальше. Хотя было видно, что ему этого хотелось.

— А что насчет тебя? — поинтересовался я. — Всё так же развлекаешься с Жюстиной и её подружкой?

— Подружками, — рассеянно сказал Томас. — Множественное число.

Это нечестно.

— Хмпф, — фыркнул я.

Он сдвинул брови:

— Эй. Откуда тебе об этом известно?

— Призрачный я был там в ту ночь, когда Жюстина решила, что с неё хватит твоей хандры, — пояснил я.

— И насколько долго призрачный ты там находился? — задал он вопрос.

— Я ушёл перед тем, как вы дошли до «детям от 17 и старше».

Он фыркнул:

— Да, ну, Жюстина… Типа, хочет стать диетологом.

— Гхм, что?

Он пожал плечами:

— Ты — то, что ты ешь, так? Этот же принцип работает и у вампиров. Если Жюстина считает, что я печальный, она приводит кого-то счастливого. Если она думает, что я напряжён — кого-то спокойного и непринуждённого.

Он поджал губы.

— Действительно… Это было здорово. Сбалансировано, я бы сказал.

Его глаза сузились и заблестели бледными оттенками.

— И я снова могу быть с Жюстиной. Даже если бы это был ад, оно того стоило.

— Чувак, — сказал я, заставляя слово прозвучать мерзко. — Все одинокие парни тебя ненавидят. Начиная с меня.

— Я знаю, ладно? — согласился он, кивнув и улыбнувшись. Затем он взглянул вперёд и указал: — Вон там, видишь?

Я вгляделся вперёд в темноту и обнаружил огромный кусок более твёрдой темноты. Мы прибыли на остров.

Дверь кабины открылась, и оттуда показалась Молли. Одеяло всё еще было обернуто вокруг ее плеч. Судя по лицу, ей всё ещё было нехорошо, но она уже не была такой бледной, как перед тем, когда мы покидали пристань. Она поднялась по ступенькам на верх рубки и встала рядом со мной.

— Томас, — задала она вопрос. — Почему ты был на борту этой ночью?

Томас моргнул и уставился на неё:

— Что ты имеешь в виду?

— Я спросила, почему ты спал на лодке?