Веридикт - Лета Ли

— Подожди. Я поговорю с ней, тебе нужно в здравницу. Я же обещал, — Иши Алрат робко повёл плечами, проверяя объятия на прочность.

— Не волнуйся. У меня тоже есть встречающий, — она отодвинулась и взлохматила его чёлку. — Перестань прятать глаза, они очень красивые.

Мальчишка кивнул, совсем по-взрослому, по-мужски, а затем обменялся такими же многозначительными кивками с герцогом. Стоило конвою расступиться, опекун схватила подростка за запястье — своей стремительностью движение ярко напомнило бросок кобры. И, чертыхаясь, как заправский сапожник, поволокла того прочь.

Меральда хотела присесть, чтобы собрать разлетевшиеся по перрону вещи, но не смогла удержать равновесия и упала на колени. Платью, многократно заплёванному желчью, уже ничего не грозило, поэтому она сделала вид, будто так и планировала. Как только белые мундиры перестали загораживать проход, на неё хлынул нескончаемый поток людей, взбивающих подошвами облака едкой пыли.

— Не ищите проблем, ученица. Возвращайтесь в Солазур, — тихо напутствовал комиссар, прежде чем развернуться на деревянных ногах и скрыться в салоне экспресса. Что это значило? Он всё-таки исхитрился считать подложные записи с её браслета? Девушка ускорилась, пока сменную одежду и её саму не затоптали прохожие. Взвесь песка оседала во рту и неприятно скрипела на зубах. Пустой живот сводило от приступов кашля. Вот так, ползающей на четвереньках, её и застал Алес Роз.

— Думал, они уже никогда не уедут, — ворчливо высказался профессор, отряхивая чехол с пошитым на заказ платьем. На нём были сапоги без голенища, поэтому тёмные брюки по нижней кромке приобрели белёсый оттенок. — Хреново выглядишь, — прокомментировал он её состояние и только потом догадался помочь спутнице подняться.

— Беспокоитесь о своём имидже? — огрызнулась девушка, даже не пытаясь счистить грязь с юбки. Чувствовала она себя так же, как, по словам Роза, выглядела. Погода стояла по-настоящему жаркая, но её всё равно знобило. Раскалённый ветер не приносил облегчения ни ей, ни всем тем, кто изнывал от жары. Мужчина критически осмотрел её наряд, принюхался и хмыкнул.

— Похоже, кто-то шарился в моём буфете.

— Я уже протрезвела. Сразу после того, как стянула перчатку с культи лекаря Бравиати.

— Что ты сделала? — риторически вопросил Алес и рассмеялся. — Орешек, я оставил тебя всего на одну ночь, а ты тут же напилась и напала на лекаря?

— И ещё обвинила главу гарнизона в убийстве. Дважды, — угрюмо призналась Меральда, сильнее прижимая к груди скомканное бельё. Подсознание отчаянно искало способы согреться. Она вздохнула, прикрыв горящие изнутри веки, и устало добавила: — Давайте уедем отсюда. Я не хочу опоздать на суд.

Профессор привычно потянулся к её руке, но та увернулась, задев кого-то плечом. Незнакомец выронил песочные часы. Стукнувшись основанием, они срикошетили от платформы по косой. Меральда с ужасом бросилась их ловить, но не учла, что-то же самое сделает их владелец. В итоге они нелепо сошлись лбами, а сосуд благополучно долетел до земли и разбился. Девушка лихорадочно водила глазами, не зная, что сказать. Когда рассыпаешь прах покойного, простого «извините» явно недостаточно.

— Смотри, куда прёшь, кретинка малолетняя! — прорычал мужчина. Послышался хруст стекла и щелчок. Короткие сапоги Алеса стояли прямо на осколках, а сам он протягивал синк разъярённому незнакомцу, словно предлагал испить крови из его запястья.

— Колба была пуста, — скучающим тоном разъяснил он и в доказательство потоптался ещё усерднее. Мужчина нехотя принял компенсацию, сверкнул напоследок недобрым прищуром, будто запоминал или записывал лица обидчиков, а затем ушёл.

Успокоившись, Меральда вернула внимание к озадаченной физиономии Алеса.

— Мы больше не в Мираже, — холодно напомнила она.

— А я не намерен без конца оглядываться и проверять — поспеваешь ты за мной или нет, — рыкнул Роз и, грубо сцапав её ладошку, потащил вперёд. Часть вещей выпала, но он и не подумал притормозить. Шипел, как дикий гусь, а ветер уносил и без того неразборчивые слова в другую сторону.

Пассажирская станция, в отличие от грузовой, не пролегала вдоль всего города, но всё равно показалась Меральде бесконечно длинной. Здание вокзала, как расфуфыренная куртизанка, пестрело иллюзорными огоньками, каждый из которых объявлял прибытие очередного междугороднего экспресса. Стенами служило матовое стекло, настоящее, что вполне ожидаемо для прародины кварца, но совершенно нецелесообразно. Это сколько нужно прислужников, чтобы поддерживать чистоту? Выяснилось, что нисколько, потому как стекло было не матовым, а равномерно пыльным. А то, что Меральда приняла за сложные гравюры над цоколем, являлось результатом многочисленных касаний, слой за слоем припорошенных песком.

Девушку мутило. Лёгкое головокружение практически полностью компенсировала крепкая рука сопровождающего, но с остальным ей приходилось справляться самостоятельно. Разница температур ощущалась так, будто изнутри её поджаривали кусочки термалита, а каждый сантиметр кожи покрывал пронизывающий холодом криомантит. Сохранять ритмичное дыхание с заложенным носом никак не получалось, поэтому от быстрого шага живо закололо в боку. Меральда не жаловалась, поскольку все мысли занимала необходимость переставлять ноги. Она попадёт на заседание, даже если от неё останется только заледеневший пепел. На борт девушка поднималась уже в полубреду: она точно помнила, что её спутником был Алес Роз — об этом свидетельствовали широкие скулы, небрежно стянутый на затылке хвост и одежда всех оттенков чёрного — но на его плечах красовались архангельские крылья-эполеты, такие же, как у его брата. Опустившись в комфортабельное кресло, она потянулась к нашивке, в надежде развеять иллюзию. Прозрачное, эфемерное золото, ниспадающее по рукаву его рубашки, вдруг встрепенулось, завибрировало и словно бы потянулось в ответ, раскрываясь в таком размахе, что на всю длину не хватило бы и ширины салона. Встретившись с её рукой, наваждение зазвенело и рассыпалось, как крошится от удара закалённое стекло. После взрыва в воздухе остались лишь мерцающие частицы, но и те оказались просто пылинками, танцующими в лучах солнца. Меральда ещё долго пыталась бы отследить движение каждой из них, если бы не зацепилась за настороженный взгляд профессора, будто за острый сук. Такое сравнение пришло на ум не случайно — по ощущениям она снова падала с дерева, переживая испуг пополам с гибельным восторгом. Девушка закрыла рот, старательно придавая осмысленное выражение своему лицу. Через несколько секунд обнаружила, что из-за насморка не может дышать, сложила губы трубочкой и резко выдохнула, одновременно оценивая, насколько сильно облажалась. Алес недоумённо повёл бровью.

— Ты что, дунула на меня?

— Извините, профессор. Я просто устала, — пролепетала ученица и отвернулась. Бессонная ночь и вправду давала о себе знать. Сознание выключалось постепенно, как разряженный флюорит, но не окунало её в блаженную темноту. Вместо этого её тело долго варили