Тихие шаги - Лена Александровна Обухова
Ее не тревожила разница в возрасте. После отношений с мужчиной на восемнадцать лет старше иначе и быть не могло. Карпатский ничем не походил на Кирилла, но казался ей весьма привлекательным, а потому накануне Диана была готова предложить ему что угодно, лишь бы он обнял ее. Ей это было очень нужно. Последним Диану обнимал Кирилл. Незадолго до того, как попытался убить ее. Через все, что пришлось пройти после, она проходила без этой такой простой, но столь необходимой ласки.
Ей казалось, что Карпатскому она тоже нравится. Диана читала это по его глазам даже ночью, но что-то заставляло его держать дистанцию. Другие отношения? Она никогда не видела рядом с ним женщину, в его квартире не было и намека на то, что кто-то бывает тут более или менее регулярно, но встречаться ведь можно и на ее территории.
Или его как раз напрягает разница в возрасте?
Или все гораздо проще, и Диана просто видит то, что хочет видеть, а он всего лишь добр к ней. По-отечески, а не как мужчина. Ведь не зря же Карпатский тогда упомянул, что его дочь сейчас была бы почти ее ровесницей.
Так или иначе, а встретиться с ним лицом к лицу после ночного эпизода будет очень стыдно. Впрочем, ей не привыкать: в прошлый раз тоже было стыдно. Да и вряд ли им удалось бы избежать неловкости, если бы ночью он пошел у нее на поводу и в этой постели утром они проснулись вдвоем. Наверное, стоит быть благодарной ему за то, что он не воспользовался ситуацией. За то, что повел себя как взрослый, ответственный человек.
Наверное, стоит… Но сейчас, задумчиво скользя кончиками пальцев по собственным губам и вспоминая прикосновение к ним его губ, она могла думать только о том, на что был бы похож их настоящий поцелуй.
Почувствовав, как по щеке скатилась внезапная слеза, Диана разозлилась на себя. Вытерев щеку и несколько раз моргнув, решительно откинула в сторону одеяло и встала. Нечего тут сырость и драму разводить. Все уже случилось, как случилось, ей не изменить ни собственные действия, ни его ответ, так что стоит заняться делами поважнее.
Например, решить, что делать с потенциальным призраком, поселившимся в ее квартире. Если это действительно неспокойная душа Кирилла, то ей может грозить нешуточная опасность. Ведь почему люди становятся призраками после смерти? Правильно: из-за незавершенных дел. Что не доделал Кирилл при жизни? Правильно: ее не добил. Стало быть, зачем он приходит? То-то и оно…
Но и призрак – дело сложное, а для начала можно все-таки выяснить, дома ли хозяин. И если он еще спит, следует заняться приготовлением завтрака. Это меньшее, что она может для него сделать.
Карпатский оказался дома. Мирно спал в соседней комнате. Дверь в нее была приоткрыта, Диана осторожно заглянула внутрь и невольно улыбнулась. Он лежал на боку, поджав ноги, поскольку был слишком высоким, чтобы помещаться на диване. Тот был коротковат даже для нее. Но как ей показалось, Карпатский спал довольно крепко, что не могло не радовать. Хоть немного отдохнет.
Ретировавшись так же тихо, Диана на цыпочках направилась сначала в ванную, а потом и на кухню.
* * *
Ворочаясь под утро на слишком коротком для него диване, Карпатский в какой-то момент отчаялся уснуть. Он не врал Диане, когда говорил, что способен сделать это в любом месте и в любой позе, но этой ночью не смог бы даже на самой удобной кровати. Слишком много мыслей роилось в голове, слишком много эмоций тревожило сердце. Да и как уснуть с такими ранними восходами солнца?
Как это часто бывает, едва он принял невозможность выспаться, сразу провалился в глубокий сон, из которого его выдернули непривычные звуки и запахи. Где-то рядом, но не в его комнате, тихо бормотал телевизор, что-то шкварчало, что-то хрипело, пахло жареным и кофе.
Карпатский жил один уже давно, с самого развода. У случавшихся с тех пор любовниц на ночь никогда не оставался, к себе их тоже не приводил, а потому последние десять лет ни разу не просыпался от запаха готовящейся еды.
Он немного полежал, прислушиваясь, принюхиваясь и ловя себя на мысли, что ему этого очень не хватало. Стало даже немного не по себе от забытого ощущения домашнего уюта, от которого хотелось улыбаться, несмотря на туман в голове.
Потом Карпатский дотянулся до смартфона, посмотрел на время, тихо выругался и вылез из-под одеяла. Воскресенье, конечно, но, когда идет расследование по горячим следам, о выходных думать не приходится.
Торопливо одевшись, он вышел из комнаты и побрел на кухню. Диана, конечно, была там. В его футболке, своих джинсах, босиком. Ей, судя по всему, нечем оказалось заколоть волосы, и, чтобы те не мешали во время готовки, она заплела их в косу. Коса постепенно расплеталась, но все-таки пока держала форму. Сама Диана стояла у плиты и что-то жарила, рядом хрипела и фыркала кофеварка, на телевизоре был включен новостной канал. Карпатский скрестил на груди руки и привалился плечом к дверному косяку, наблюдая эту картину и все-таки давая волю улыбке.
– Доброе утро, – поздоровалась Диана, обернувшись через плечо.
Она лишь скользнула по нему быстрым взглядом и снова переключила внимание на содержимое сковородки. Смущается. Что ж, зато не злится и не обижается. Значит, он все сделал правильно, и она это поняла. Еще ночью или только к утру, не так уж важно.
– Привет, – отозвался он тихо и немного хрипло. Голос после сна еще не очень-то слушался.
– Я тут немного похозяйничала, надеюсь, вы не против, – объявила Диана, бросая на него еще один быстрый взгляд. – Решила приготовить завтрак в качестве компенсации за все причиненные неудобства.
– Это было совсем необязательно, не такие уж страшные неудобства, – хмыкнул Карпатский. – Но я не против. Пахнет вкусно.
– Здесь ничего такого, – словно извиняясь, уточнила она. – Прямо скажем, холодильник у вас не забит под завязку, пришлось работать с тем, что есть.
– Меня несколько неожиданно вызвали на работу после отстранения, так что запастись я не успел. Но еды там вроде бы хватает.
– С одной стороны, да, а с другой – некоторые продукты вообще есть нельзя. Вы когда-нибудь смотрите на состав и КБЖУ?
– На что?
– Калории, белки, жиры и углеводы, – пояснила Диана с улыбкой, снова оборачиваясь. – Вы холестерин давно проверяли?
Ее нарочито возмущенный тон заставил его улыбнуться шире, Карпатский даже с трудом подавил смешок
