Тихие шаги - Лена Александровна Обухова
– Да, я знаю, – только и смог ответить на это Карпатский. К такому повороту беседы в три часа ночи он был морально не готов.
Диана подняла на него взгляд. Тот был таким непривычно взрослым, какой нечасто встретишь даже у людей постарше. А глаза выглядели слегка покрасневшими, как будто она успела поплакать.
– Знаете, но звать так не будете, да? Как и обращаться на «ты».
– Не буду, – с улыбкой подтвердил он, ругая себя за то, что не включил в прихожей свет, когда они вошли.
В тот момент казалось, что освещения на улице уже достаточно, и яркого света лампы не хотелось, но если бы он сделал это, сейчас не пришлось бы стоять с ней лицом к лицу в предрассветной полутьме квартиры.
– Держите дистанцию?
Удивительно, как легко она догадалась.
– Вроде того.
Диана неожиданно склонила голову набок и почти игриво уточнила:
– А зачем?
Это снова подозрительно походило на флирт, как в фитнес-центре, только теперь выглядело еще более странно. В конце концов, его уже нельзя было объяснить шуткой. Очень уж неосмотрительно шутить подобным образом, находясь с мужчиной один на один в его квартире посреди ночи, куда пришла совершенно добровольно. Даже если этот мужчина – майор полиции. Диана не производила впечатления неосмотрительной девушки, ее решение не пускать Савина посреди ночи говорило само за себя.
Вот только с ним она не побоялась остаться ночью наедине, хотя знает его примерно столько же. Доверяет, потому что он представитель закона? Или потому, что он ее спас? Или просто потому, что уже ночевала здесь однажды…
Диана все еще смотрела на него и улыбалась, ожидая ответа, и ему показалось, что она даже затаила дыхание. Нет, это не шутка и не игра. Это осторожный шаг навстречу, прощупывание почвы. Скорее всего, под воздействием момента. Ей страшно, одиноко и хочется на кого-то опереться. Он мог бы сделать ответный шаг, протянуть руку и дать ей то, чего она хочет. По крайней мере, на какое-то время. Получилось бы вполне в его стиле: короткие отношения без свиданий и ухаживаний. Без будущего.
Но Карпатский этого не хотел. Не в этот раз. Не с ней.
– Так лучше, – наконец ответил он.
– Для кого?
– Для нас обоих.
Он искренне полагал, что этого будет достаточно, но явно недооценил ее решительность и нежелание сдаваться. После секундного колебания Диана качнулась к нему и коснулась губами губ в весьма невинном поцелуе, который ничего не требовал, только предлагал. И предложение это было весьма соблазнительным. Карпатскому давно так отчаянно не хотелось кого-то обнять. Голос в голове, подозрительно похожий на голос Дементьева, напомнил: «Если она так решила, то кто ты такой, чтобы отказываться?»
И все же Карпатский не ответил на поцелуй. Наоборот, отстранился сам и для верности коснулся ее плеча, удерживая от новой попытки.
– Не надо.
Диана и не стала больше пытаться. Растерянно отпрянула и опустила голову, ее взгляд испуганно забегал. Она то ли сильно смутилась, то ли расстроилась, то ли просто очнулась, осознала, что творит, и испугалась.
– Простите, я…
– Извиняться тоже не надо, – перебил он, чтобы ей не пришлось искать себе оправданий. – Просто идите спать, Диана Анатольевна.
Она замерла с опущенной головой, глядя куда-то в сторону, но уйти не торопилась.
«Иди уже, – мысленно взмолился Карпатский. – Ну же! Я ведь не железный…»
Словно услышав его мысленный призыв, она все-таки обогнула его, не говоря ни слова, и скрылась в спальне.
Карпатский выдохнул и побрел на кухню, на небольшой балкон. Ему срочно нужно было покурить.
Глава 21
20 июня, воскресенье
г. Шелково
Несмотря на усталость, Диане не удалось быстро уснуть. Она наконец чувствовала себя в безопасности, но сон все равно не шел. За окном светлело, в соседней комнате то и дело поскрипывал диван, когда Карпатский ворочался, пытаясь устроиться поудобнее. Свою способность засыпать в любом месте он, по всей видимости, слегка переоценил. Диана дважды слышала, как он вставал, брел на кухню и выходил на балкон. Вероятно, курил. Ее это тревожило: сама она никогда не курила, даже не пробовала, и считала это пристрастие одним из самых опасных.
Потом Диана все-таки уснула. Просто в один момент выключилась, как электроприбор, вдруг выдернутый из розетки, буквально на середине какой-то путаной мысли. Проснулась так же внезапно, когда солнце уже вовсю светило в окно.
В первый момент она дернулась от неожиданности, не понимая, почему вокруг все не так, но через пару секунд успокоилась и расслабилась, вспомнив, где находится и как сюда попала. Времени оказалось не так уж много: около восьми, но Диана сразу поняла, что больше не уснет, а потому села на кровати, обнимая руками колени.
С любопытством обвела взглядом комнату, в которой провела ночь. Раньше ей было как-то не до изучения обстановки, а сейчас стало интересно. Впрочем, ничего примечательного она не нашла. Комната была почти такой же маленькой, как и та, в которой ей довелось спать в прошлый раз, лишь немного больше. Однако Карпатский почему-то предпочел превратить в спальню именно ее, хотя обычно делают наоборот. Вдоль стены стоял платяной шкаф-купе, напротив кровати – комод. Еще один узкий шкаф спрятался в углу у стены с окном. И двуспальная кровать: не самая широкая, в квартире Дианы была чуть больше. Собственно, больше мебели в комнате и не поместилось бы.
Диана прислушалась к звукам в квартире. Или правильнее сказать, к тишине, поскольку звуки эти полностью отсутствовали. Или Карпатский уже ушел, или еще спит. Ее человеколюбивая половина надеялась на второе, поскольку гостеприимно приютивший ее хозяин имел право выспаться после всех причиненных ему неудобств, а малодушная – на первое. В этом случае удастся избежать неловкости утренней встречи после ее ночного поведения.
Навалившиеся воспоминания заставили Диану прикрыть глаза, запустить пальцы в спутанные после сна волосы и еле слышно застонать. Что на нее нашло? Мало того, что заявилась к Карпатскому посреди ночи, так потом еще полезла со странными разговорами, намеками, поцелуями…
На самом деле Диана прекрасно знала ответ на свой вопрос. Карпатский нравился ей практически с первой их встречи, хотя при знакомстве она, конечно, не смотрела на него как на мужчину. Во-первых, у нее тогда были отношения, а во-вторых, она только-только узнала о гибели близкой подруги. Тут уж не до романтических размышлений.
Потом все так странно и страшно закрутилось, что ей снова было не до анализа чувств. Но как-то так сложилось, что именно Карпатский больше всех поддержал Диану в сложный период: спасал, заботился, утешал. Да, иногда орал, говорил
