Закери Ронн - Стражи империи: хроники Чрезвычайного отдела

Из дверей управления выскочил комиссар и еще трое полицейских, среди которых был и лейтенант Каласи. По его виду было понятно, молодой фурри не понимал причины тревоги, но все же исправно на ходу проверил обойму своего пистолета и сунул обратно в кобуру.

— Садитесь за руль. Я не знаю, где живет ваш Кулени. — Распорядился Норин, садясь в машину комиссара.

Каласи, по молчаливому согласию сел с ними. Оставшиеся два полицейских сели во вторую машину. Включив сирены, обе сорвались с места и рванули прочь с площади.

Буквально в считанные минуты, пролетев через половину Лихнака, служители закона затормозили напротив небольшого уютного, как и все остальные в этом городе, дома старшего лейтенанта Кулени.

— Слушать сюда! — громко произнес Норин, выскакивая из еще толком не затормозившей машины и выхватывая свой «единорог». — Преступник очень опасен! Близко не подходить! Им займусь лично я. Остальные меня прикрывают.

Норин больше всего досадовал, что сейчас рядом с ним нет майора Рохура и его молодцов. Вот бы где пригодились эти молотоголовые.

— Дункан! — во всю глотку рявкнул Норин, увидев их с напарником машину, оставленную возле калитки дома Кулени. — Дункан!

Влетев в заснеженный дворик, Норин хотел было вломиться в дом, но вдруг расслышал странные звуки, доносившиеся откуда‑то с заднего двора. Крепко сживая в руке пистолет, увязая и спотыкаясь в глубоком снегу, Норин кинулся туда. Первое, что он увидел, вломившись на задний двор — это спину в костяном доспехе и длинные черные волосы, мечущиеся над ней.

Серкона, облаченная в свой охотничий костюм, яростно сражалась с монстром. Она не соврала, она действительно превосходно знала свое дело. Вендиго был чуть ли не в два раза выше её, но охотницу это нисколько не смущало. Она бросалась на него короткими атаками, стараясь добраться своими клинками до сердца чудовища. По легенде оно должно быть из чистого льда и если его расколоть, то тварь мгновенно умрет. Все остальные раны для вендиго не смертельны. А регенерация у него была просто невероятной.

Когда Норин выскочил прямо на них, Серкона как раз размашистым ударом раскроила тощий живот твари, но из раны не выкатилось ни капли крови. Сама же рана буквально тут же начала затягиваться. Разъяренный же вендиго, оскалив саженные клыки, ринулся на охотницу.

— Пригнись! — гаркнул Норин, вскидывая пистолет.

Серкона не видела, кто это ей крикнул, но её профессиональное чутье подсказало, что надо послушаться. Присев, она откатилась в сторону. Выскочив вперед, Норин выстрелил, раз, другой, еще и еще. Если бы вместо серебра был свинец, то тварь, скорей всего, даже бы не заметила попытку Норина прикончить его, но серебряные пули принесли хоть какой‑то результат. Хотя и не такой большой, на какой рассчитывал Норин.

Получив несколько прямых попаданий в грудь и голову, вендиго взревел нечеловеческим голосом. Закрыв руками грудь, он оскалился на новую опасность в лице Норина и взревел еще раз. Но уже совсем по‑другому. Как и тогда в лесу, Норина окатило ледяным, пронизывающим до костей холодом и липкая паутина марева окружила со всех сторон. В глазах эльфа помутилось, как от удара под дых. Он упал на колени и, выронив пистолет, схватился за голову.

Серкона тоже попала под действие архаичной магии монстра, но частично и сознания не потеряла. Полулежа на снегу, она видела, как тварь неудержимо приближалась к упавшему на колени эльфу, но ничем не могла ему помочь. Липкое, ледяное марево паутиной словно сковало все её тело, а более того, разум.

Когда же охотница подумала, что напарнику Дункана уже пришел конец, откуда‑то появился молодой фурри‑лис с погонами лейтенанта на плечах. Ни на мгновение не растерявшись, он вскинул свой пистолет и выпустил в тварь всю обойму. Вендиго поневоле пришлось отступить, закрывая лапами голову.

Этого было достаточно. Марево утекло, словно его и не было. Не дожидаясь, пока тварь оклемается, Серкона вскочила на ноги, подпрыгнула и вонзила оба свои клинка ему в спину. Вендиго взревел, выгибаясь дугой, но охотница крепко вцепилась в свою добычу, одной рукой пытаясь её задушить, а второй била и била в левый бок твари, пытаясь добраться до сердца. И в какой‑то момент ей это удалось. Тварь издала странный жалобный звук и словно подкошенная рухнула ничком. Серкона скатилась с его спины, вскочила на ноги и одним махом отсекла голову. Не успокоившись на этом, она ногой перевернула уже бездыханного вендиго на спину и по самую рукоять вогнала свой клинок ему в грудь, в сердце, чтоб наверняка.

Тяжело дыша, откинув волосы с лица, она отступила назад и обернулась. Молодой фурри все еще стоял с поднятым пистолетом и взирал на происходящее широко распахнутыми глазами. Руки его тряслись, а хвост стоял столбом, распушившись, как ершик.

Держась за голову, Норин поднялся на ноги. Огляделся по сторонам, увидел Серкону, увидел мертвого вендиго, обернулся на Каласи и отвел от себя его руку с пистолетом. Фурри словно очнулся и разжал пальцы, выронив оружие на истоптанный снег.

— Где Дункан? — первое, что произнес Норин, пристально глядя на Серкону.

Ответить охотница не успела. Чертыхаясь и увязая в снегу, показался весь какой‑то встопорщенный комиссар Макаров с пистолетом наголо. Увидев изрубленного монстра на снегу и стоящих возле них эльфов и фурри, он чертыхнулся вполголоса и как‑то скорбно посмотрел на Норина.

— Господин майор… там это… — пробормотал начальник местной полиции, указывая в сторону дома. — Ваш… ваш сотрудник.

Не дослушав, Норин, как бешенный, устремился в дом.

На крыльце, на пороге двери, очень для себя не, кстати, на пути майора попался один из двоих полицейских, ехавших во второй машине. Отшвырнув его в сторону, эльф влетел в дом.

— Дункан! Дун…

Ворвавшись в гостиную, Норин остановился как вкопанный.

Дункан лежал на полу. Лужа крови, натекшая из его разорванной шеи, успела разбежаться до самой шкуры лигра, окрасив её в бурый цвет. Великолепный черный мундир был разорван на груди, обнажая исполосованную когтями грудь. Еще больше было изуродовано его лицо. Но кто‑то заботливый прикрыл его носовым платком, который успел пропитаться кровью насквозь.

— Жаль, что только один. — С трудом проговорил Кулени.

Он сидел на полу у окна, привалившись спиной к стене, и прижимал к телу левой рукой отрубленную по локоть правую.

Прежде чем схватиться с вендиго, Серкона успела добраться до шамана и отхватить у него одну руку. Так он не мог колдовать и, значит, помочь своей зверюшке. Теперь рядом с ним суетился полицейский, накладывая жгут на культю. Хотя это мало помогало. Шаман уже потерял много крови и был бледен, как мертвец. Жить ему оставалось не долго.