Тайна старинного саквояжа - Ольга Хараборкина
— Мистер Гардиан, я устала, оставьте меня, — вежливо попросила Хизер. Вроде разговор так неплохо начинался, и опять скатился в ультиматумы. Они уже ругались, как пара старых супругов.
— Хорошо. Вам надо выспаться. На завтра у нас назначено несколько визитов, помимо них Вам нужно посетить модистку, чтобы тот рыжий ужас не отравлял Ваш внешний вид, — распоряжался маг. Он медленно стал подниматься на ноги, опираясь на кровать, было видно, что комната потеряла для него устойчивость, и шагнул вперед, забыв, что на полу в ковре осколки от бутылки.
Мистер Рейнард даже не вскрикнул, лишь поморщился, когда один из них легко пропорол кожу и вошел в ступню. На ковре стало расползаться пятно крови.
— Не стоило мне пить, — покачал он головой. — Хизер, подайте мне полотенце. И почему вы так пристально смотрите мне на ногу.
— Оказывается у Вас есть кровь! — зло бросила она.
— Конечно, у меня есть кровь! — опешил мистер Гардиан.
— Не находите это обстоятельства весьма странным? У кого ледяное сердце ее не может быть, — холодно ответила она и не шевельнулась.
— Упрямая баба! — выругался проводник и, размахнувшись, бросил бокал в стену, тот осыпался мелкими осколками. Маг щёлкнул пальцами и дверь открылась, взмах руки — стекло со звоном вылетело в коридор, после чего он, сцепив зубы, вышел из комнаты.
— Сладких снов! — бросил мистер Гардиан и захлопнул дверь.
Хизер даже не обратила внимания на его выступление, она так и осталась сидеть на кровати, завернутая в одеяло. Через некоторое время она отмерла и зло сказала:
— Так тебе и надо, мужлан! Ой! — даже в одиночестве она не могла позволить себе ругаться, воспитание давало о себе знать. Еще мисс Хукридж сидела и обдумывала разговор и его завершение. Раньше она не замечала за собой подобных вспышек злости, прислушавшись к себе, она больше не нашла и следа этого чувства, значит эмоции были не её, а мистера Гардиана, она же просто отзеркалила их.
Что же касалось разговора, то про себя маг не сказал ни слова. Еще при оглашении завещания девушка заметила его натянутые отношения со всеми членами дивного семейства. Видимо и там имелась нелицеприятная история, которой он не пожелал поделиться.
Неожиданно в окне раздался стук по стеклу. Сначала Хизер подумала, что это оторванная ветка зацепилась за раму, но после послышался скрежет, будто по нему провели чем-то острым. Похоже за эти несколько дней мисс Хукридж растеряла все запасы страха, так как подошла к окну, чтобы понять в чем дело. За стеклом, встопорщив металлические перья, сидел Виспер, механическая химера лорда Блэкхарда.
Глава 11
Мисс Хукридж с жалостью наблюдала за птицей, которая важно шагнула в комнату, когда ей открыли окно. Хизер не понимала желание магов коверкать жизнь с помощью механизмов и потока. Уродство — вот то слово, которое отражало состояние Виспера. Но несчастная птица не понимала того, что с ней сотворили — для нее было нормально иметь металлический клюв и лапки и парить с помощью потока. Она не помнила другой жизни.
— Здравствуй, — ласково произнесла Хизер и нежно провела пальцем по живым перышкам на голове Виспера. Ворон знал девушку и потому благосклонно принял ласку.
— Извини, у меня нет ничего вкусного, — честно призналась мисс Хукридж, странно было бы хранить сырое мясо в комнате. Виспер недовольно дернул головой, лишая возможности себя гладить. Хизер не стала настаивать, она не раз видела, как химера своим металлическим клювом убивала мелких зверьков и хищных птиц.
— Ты мне что-то принес? — мягко спросила она. Ответом был важный кивок головы и выставленная вперед лапка, на которой был привязан маленький кожаный тубус. Размер был ровно такой, чтобы в него уместилась свернутое письмо.
Мисс Хукридж аккуратно отвязала послание и открыла окно, чтобы Виспер мог улететь. Но химера не двинулась с места, наоборот расправила свои металлические крылья и сделала пару взмахов, стряхивая дождевую воду. Хизер взглянула на улицу — там все так же бушевала стихия.
— Я не выгоняю, но тебя не должны здесь увидеть, — оправдывалась девушка. Она не хотела выпроваживать в такую погоду питомца лорда Блэкхарда, но по-другому поступить не могла.
Дилемму решил сам Виспер, слетев на пол, он деловито забрался под кровать и затих. Мисс Хукридж только плотнее закрыла окно, смирившись с еще одним соседом по комнате.
— Только никому не показывайся, — вежливо попросила его Хизер, зная, что Виспер прекрасно понимал ее. Она пару раз видела, как Аннета спорила с птицей, со стороны это казалось забавным, но только до того момента, когда Виспер не открыл свой клюв и не издал странный звук, заставивший девушку содрогнуться. — И, пожалуйста, молчи.
Хизер поплотнее закрыла окно и захотела сесть в кресло, но на полпути остановилась — там лежал проклятый саквояж. Мистер Гардиан тоже хотел занять это место, но не стал трогать его. Какая-то вещь диктовала живым людям условия — немыслимо.
— Я же его хозяйка, — подбодрила себя девушка и взялась за ручки, тут же почувствовав, как отток потока усилился. — Кровопийца, сейчас мы найдем тебе другое место.
Велико было желание выкинуть его в окно, но мисс Хукридж проявила невероятную стойкость характера и не дала минутной слабости совершить столь неприглядный поступок. Неожиданно ей в голову пришла мысль, куда спрятать злосчастный саквояж. На губах девушки мелькнула озорная улыбка, и она засунула кожаный артефакт под кровать. По комнате разнесся недовольный то ли свист, то ли визг, звук был чем-то похож на тот, когда поезд резко тормозил, и колесная пара громко кричала, протестуя.
— Я тоже многим недовольна, — заметила Хизер и совестливо прикусила нижнюю губу. Ей стало неловко от своих действий — птица же ни в чем виновата не была, а от саквояжа исходил неприятный магический фон. Мисс Хукридж назвала бы его потусторонней жутью, а в справочнике бы написали влияние остаточного воздействия артефакта на окружающее пространство.
Несколько дней в Скримвотере закалили девушку, поэтому она не поменяла решения, оставив саквояж на попечение химеры, которая тоже не вызывала особого тепла в душе. Сочувствие и брезгливость всегда перемешивались в душе Хизер рядом с этой птицей.
Мисс Хукридж совершенно невоспитанно забралась с ногами в кресло, спрятав голые ступни под подол ночной сорочки. Ей
