Тайна старинного саквояжа - Ольга Хараборкина

— Железяка проклятая, ты когда ее успел купить⁈ — взревел мистер Энджелстоун, только заметивший тряпку на столе.

— Сэр, ваш стол нуждался в ней! — чопорно ответил механоид. — Еще я настаиваю на приобретение нового чайного сервиза.

— Ты его сломала, Верлен.

— Уже давно Блэкхард, Ричард, — холодно произнес муж Аннеты.

На губах мисс Хукридж заиграла грустная улыбка. Возможно дядя Ричард и поступил с ней жестоко, но Хизер не могла ненавидеть этого человека. В глубине души она уже отпустила обиду к нему, для нее он являлся вторым любимым дедушкой, им он и остался. Да, она злилась на него, хотела накричать, заплакать, но копить в сердце столь жгучее чувство — этот путь не для нее. Пусть люди, что давно очерствели внутри, носят в себе злобу на мир, Хизер будет стараться верить только в хорошее. Конечно, она простила его, но это не значило, что будет полностью доверять ему, теперь она полагается только на себя.

— Вспомнили что-то приятное? — поинтересовался мистер Гардиан. Он смотрел прямо на ее губы, которые до сих пор сохраняли теплую улыбку. Мисс Хукридж дернулась, как будто споткнулась, и вернулась из своих мыслей.

— Дедушку, — поделилась она.

— Соболезную вашей утрате, — сочувствующе произнес он и допил остатки виски в бокале, чтобы вновь наполнить его.

— А я вашей, мистер Гардиан, — глядя уже на затылок мага, произнесла Хизер.

Некоторое время в комнате слышались только звуки грозы, бушевавшей снаружи: хлопанье и натужный скрип ставень от сильных порывов ветра, стук дождя по окну и бег воды по стоку, и после ярких вспышек молний на небе его громкое содрогание.

— Бейли — я остановился на нем. Дядя вписал Вас в завещание при условии, что вы выйдете замуж за Гардиана. Тетушка Друзилла с своём стремление вполне могла внести Александра в семейную книгу, будучи вдовой это право у нее есть. Кузен бы не отказался от подобного.

— Вы же сказали, что он предан Церкви, — Хизер никак не могла связать одно с другим.

— Вера не запрещает ему жениться, у синода очень гибкая политика в плане выгоды для духовного дела, — саркастично произнес Рейнард. — Церковь, через Бейли, стала бы владельцев заповедника. Удачный брак — это удачная сделка с минимальными затратами для ее заключения, — блеснул остротой мистер Гардиан.

— А как же любовь? — вспоминая родителей, спросила Хизер.

— Мисс Хукридж, чувства весьма тонкая материя и договором их не подкрепить, — откровенно ответил Рейнард. — Не переживайте, я Вас не обижу. У нас в семье будет уважение…

— И страх, — перебила его девушка. — Вы мне очень хорошо показали каким Вы можете быть, об уважении не может быть и речи.

— Сейчас это неважно, — отбросил он это заявление, как несущественное, — мы говорили про то, что дяде кто-то угрожал и я рассказывал про свою семью. С тетушкой Друзиллой и кузеном Александром мы разобрались. Остался Кристофер. Старший сын семьи — надежда, опора и ее будущее, — ирония сквозила в каждом слове Рейнарда. — После смерти Бартоломью….

— Что произошло с ним? — перебила его Хизер, заслужив острый взгляд. — Извините.

— Бартоломью погиб на учебном поединке от руки Кристофера. Из-за этой трагедии он ушёл служить Короне, и как это часто бывает надорвался, перегорел, пытаясь забыться в работе. Теперь он одержим идеей вернуть дар, а драконы — это воплощение живого потока.

— Мистер Гардиан, — опять перешла на официальный тон Хизер, — возможно сейчас я скажу кощунственную вещь, но убить вашего дядю могли все перечисленные родственники. У меня в разуме не укладывается, как сын мог бы покуситься на жизнь отца!

— Вы ничуть меня не задели, скажу больше я уже думал об этом. Кристофер после смерти брата и перегорания очень сильно изменился, не в лучшую сторону. Тётушка Друзилла, став вдовой, примерила на себя роль мужчины и теперь лезет туда, куда не следует, что же касается кузена Бейли — затрудняюсь ответить, что в его голове. Еще не стоит забывать, что помимо этих членов семьи есть и другие, не говоря уже про совершенно чужих людей. Не многие знают, какие именно ингредиенты продаёт семейство Гардианов, но те кто в курсе люто завидуют и хотят заполучить заповедник, и нельзя исключить просто случайных приезжих, охочих до чужого добра, — вслух рассуждал Рейнард.

— Еще это могли сделать Вы, — безрассудно предположила Хизер, а в ответ лишь услышала веселый смех.

— Действительно, храбрая морковка! — проговорил он. — Но опасаться меня Вам не следует, бойтесь всех остальных — теперь вы цель номер один.

— Мы ходим по кругу, — тяжело вздохнула Хизер, — я уже в который раз говорю Вам, что виноваты в этом Вы. Зачем Вы привязали артефакт ко мне?

— Саквояж на тот момент не имел владельца, в хранилище могли войти те, кто указан в завещании. Когда вы вынесли его, то он потерял защиту, и его мог перехватить даже Кристофер.

— Так привязали бы его к себе! — возмутилась Хизер, ведь решение по своей простоте было идеальным.

— Я не хотел нарушать волю покойного Чарльза, дав слово чести, что поступлю достойно в отношении семейного благополучия, — упрямо произнес он. Хизер уже слышала от мужчин такой тон, это значило, что их ничем не переубедить.

— Хорошо, но Вы могли справиться с Кристофером и так. Вы полноценный маг, а он выгоревший калека, — разумно заметила девушка.

— Он мой кузен, — поставил точку Рейнард, последнее утверждение его сильно взволновало, так как поток откликнулся на внутреннюю бурю проводника, и бутылка с остатками виски лопнула. — К тому же всегда легче ловить на живца.

Невольно рот Хизер приоткрылся, она хотела одновременно и возмутиться, и закричать, и отругать — в итоге, ничего не сказав, она фыркнула и отвернулась к окну. Что толку сотрясать воздух, если у этого человека вместо сердца кусок льда? Видимо, все Гардианы слеплены из одного теста.

— Что вы молчите, морковка? — немного развязано произнес Рейнард, похоже он все-таки опьянел.

— Зачем? Вы уже опять все решили, а прежний уговор не в счет, — поняла простую истину мисс Хукридж.

— Запомните, Хизер, пока слова не закреплены на бумаге — это возможность, когда вы подписали документ — это неизбежность, — поделился опытом Рейнард.