Веридикт - Лета Ли
К теплицам они доехали раньше, чем девушка успела разобраться с записями. Приземистые кубики из стекла, как огромные флюоритовые светильники, разгоняли серую хмарь вокруг. Прозрачные стены и крыши блестели от капель дождя и конденсата, создавая эффект тысяч крошечных зеркал. Однако строений было далеко не три — строгая геометрия теряла свои очертания на втором десятке, пока углы напрочь не заштриховывались изморосью.
— И как здесь найти хозяйство Вельды Туркан? — посетовала Меральда и стёрла крапинки со стекла, пытаясь разглядеть содержимое ровных грядок. Владелица таверны жаловалась на тыкву, кабачки и зелень, может, студентке удастся найти нужные теплицы по виду выращиваемых культур? Тем временем Алес прогулочным шагом двинулся вдоль ряда, нахально проверяя каждую стену на прочность, кулаком или носком сапога. Долго ждать не пришлось — рабочие высыпали на улицу, прихватив с собой инвентарь потяжелее.
— Чего тут шаришься? Проваливай, это частная территория! — крепкий мужчина указал мотыгой в сторону города. Девушка попятилась, желая оказаться как можно дальше от агрессивно настроенной толпы. Тёмная фигура вразвалочку подошла к говорившему. Дальнейший диалог Меральда не слышала, только наблюдала, как высокий сильный мужчина вдруг сгорбился, опуская и лицо, и оружие.
— Что вы ему сказали? — выяснив точное расположение искомых теплиц, Роз прибавил шагу. Ученица почти бежала за ним, с размаху шлёпая многострадальными туфлями по лужам.
— Ничего, — в полной апатии отозвался тот. — Просто у меня с комиссаром больше общих черт, чем хотелось бы.
Воспользовавшись тем же рискованным способом, Алес выманил наружу служащих Туркан, а затем надел бездушную личину герцога и выведал адрес. К жилым кварталам им пришлось добираться пешком. Профессор двигался быстро и в целом выглядел собранным, целеустремлённым, серьёзным. По этим изменениям Меральда поняла, что его игра наконец началась. Но ей ничего не оставалось, кроме как отыгрывать роль наивной дурочки. Ей по-прежнему нужна была рекомендация, чтобы попасть во дворец и познакомиться с правозащитниками, а уж дальше она собиралась действовать по своему усмотрению. И прибегнуть к совету Алеса Роза в самом крайнем случае.
На удивление, артист Том Мот с радостью согласился срежиссировать этот маленький эпизод. И даже не спросил о его предназначении, свято уверенный в силе ценза и собственной гениальности. Они сидели в гостиной до позднего вечера, а миниатюрная Вельда Туркан крутилась возле Тома, как пчёлка над единственным в мире цветком. Подливала чай, регулировала освещение, организовывала перекусы и просто молча любовалась седым великаном, боясь неудачно шмыгнуть носом или чихнуть. Ученица корректировала экспозицию, если артист слишком увлекался и терял детали, вместе с правдоподобием сюжета. Но при этом не забывала хвалить, крайне смущённо и неумело, полагая, что любому цветку нужны удобрения. На выходе запись заняла лишь несколько секунд. Половину обзора закрывали рваные листья папоротника, Хотис наклонился, поднял что-то из травы и почти сразу рухнул. Чёрная тень стянула с его руки синк, вытащила из-под лежащего тела неясный прямоугольник и скрылась в чаще. На фоне звучал приближающийся лай собак.
Спутник вернулся за ней к полуночи, неся переброшенный через руку плотный чехол. Меральда и думать забыла о платье, заказанном у лучшего портного столицы. И злилась на себя, потому как рассчитывала снова встретиться с изгнанником и между делом выяснить ещё какие-нибудь подробности. Теперь она точно знала, о чём спрашивать.
— Покажи запись допроса, — потребовал Алес, как только они расположились в экипаже.
— Я ещё не закончила, — покаялась девушка, вытаскивая из сумки нужную пластинку.
Мужчина выхватил её и спрятал в ладони. Некоторое время хмуро вглядывался, держа руку вытянутой.
— Этого достаточно. Сразу после того, как Тобиэл выпихал меня в коридор. Начни со слов «согласна передать трансляцию в архив гарнизона» и оборви на «боюсь, ваши показания ничего не изменят». Фактически комиссар отказался брать показания, поэтому ты вынуждена донести их суду лично.
Меральда прокрутила указанный кусочек и не нашла никакого подвоха. Герцог и вправду не принял её помощь, хоть и с небольшим нюансом, где она просила позволить ей испытать свою память, но рассказывать об этом было необязательно. Кроме того, фрагмент казался совершенно безобидным и не нёс угрозы гарнизону. Хари лишь мягко указал на бесполезность информации, но свидетель посчитал её важной и именно поэтому обратился к правозащитникам. Тогда в чём хитрость? Неужели профессор действительно просто помогает ей, а не плетёт огромную паучью сеть? Что-то в нём неощутимо изменилось: сидит ровно, задумчивый, но внимательно ловит каждое её движение, каждый взгляд.
— Займись делом. У нас мало времени, — подстегнул он спутницу. Улыбчивый рот вдруг стал жёстким, контуры — резкими, угловатыми. Единственный флюорит, давно выпавший из оправы, горел в углу салона. От тряски свет дрожал, размазывая по лицу Алеса зловещие, длинные тени. Меральда стряхнула с себя плохое предчувствие, зажмурилась и вскоре протянула Розу два картриджа, словно сдавала домашнее задание на проверку. В одном герцог Хари считает её показания несостоятельными, а другой содержит подложную трансляцию, перезаписанный результат совместного труда с артистом из Вельхи. Веридикт накладывал настолько тонкое ощущение, что его невозможно было передать ни словами, ни безупречной памятью. Он не отражался и не цензурировал сам себя. Уникальный эффект, который нельзя повторить в академических лабораториях или в центрах фармации, если у них нет такого же сознания, каким обладает Меральда.
— Профессор, а может, есть ещё люди с… ну… способностями, как у меня?
— Возможно. Но они об этом не догадываются, потому что носят синки, — резюмировал блондин, убирая пластинки во внутренний карман плаща. Он забрал всё, включая «вспомогательные материалы» для съёмки фильма. То есть, каждую её сокровенную встречу с Хотисом. Девушка чувствовала себя неловко, но не протестовала. Было бы глупо совершить преступление и таскать улики с собой.
— Поэтому вы снимаете свой браслет?
— У меня нет суперпамяти, если ты об этом. Я вообще не знал о таком феномене, — тень былой улыбки чуть тронула краешек губ. — Просто не люблю фальшивки.
Студентка всё ещё не оставляла надежды разобраться в этом запутанном деле. Агрономы по определению не интересовались мёртвой древностью, их занимало живое «здесь и сейчас». Поэтому она была твёрдо убеждена, что Хотис не делал снимка. Остальные убеждения держались шатко и рассыпались, как бусины, стоило потянуть за ниточку. Мог ли кто-то прибегнуть к такому же монтажу, какой использовала она? Тогда зачем вору книга во плоти, если он может запомнить всё до малейшей чёрточки? И способность чётко воспроизводить воспоминания не объясняла доступ к чужому синку. Зато такой доступ был у архангелов, но они как раз не имели возможности снять браслет
