Дело о детях благородных семейств - Лариса Куницына
Теперь Марк сидел рядом с ним на кровати и чувствовал себя вполне счастливым. Беспокойство за судьбу потерянных детей, из-за которого он не находил себе места последнее время, наконец, рассеялось. Все трое, хоть и пострадали, но были живы. Что же до Роланда, то, Марк был согласен с другом, что он заслуживает хорошей трёпки, и всё же предпочитал оставаться рядом с мальчиком, пока Гай немного не остынет.
Старушка забрала у юноши чашку и, склонившись, аккуратно промокнула его губы мягкой салфеткой, после чего погладила его по ещё влажным кудрям и, поклонившись спине барона Ренар-Амоди, улыбнулась Марку и вышла.
— Ну, теперь рассказывай, что с вами случилось, — проговорил тот, взглянув на Роланда.
— Нам просто не повезло, дядя, — пробормотал юноша. — Всё б получилось, если б не эти люди в доме де Лорма.
— Кому пришла в голову эта идея с побегом? — спросил Гай, резко обернувшись от окна.
— Не знаю, но не мне. Ламмерт сказал, что они с Аделью хотят сбежать…
— И ты предложил им помощь? О чём ты думал?
— Гай, — остановил его Марк, — дай ему рассказать.
— Конечно, я предложил им помощь! — обиженно надув губы, которые снова стали розовыми и пухлыми, заявил Роланд. — Мы же друзья! Я должен был добыть лошадей. Хотел купить, но ты не дал денег, и я взял наших, из конюшни. Потом мы собирались поехать в наше имение и там устроить свадьбу. Не смотри так! Скромную. Потом всё равно их родители договорились бы и закатили пир. Нам нужно было где-то переждать ночь до того, как откроются ворота, чтоб выехать из города, и Ламмерт взял у отца ключ от дома де Лорма. Он хотел подкупить сторожа, потому что и раньше делал так, чтоб пользоваться домом. Но едва мы вошли, на нас накинулись эти люди. Ламмерт велел мне уводить Адель, а сам выхватил меч и бросился на них, чтоб задержать, но несколько человек уже зашли сзади. Ламмерт был ранен, нас схватили и куда-то поволокли. Там была тёмная комната и какая-то женщина. Она и велела связать нас, отвести в подвал и запереть, что они и сделали. И всё. Мы просидели там целую вечность, пока я не услышал шум за дверью.
— Ты сказал, что вас связали? — уточнил Марк.
— Ну, дядя, вы ж сами научили меня, как держать руки, когда их связывают, а потом освобождаться от пут! Если б я не распутал верёвки и не перевязал Ламмерта, он бы истёк там кровью.
— Я тебя учил такому? — нахмурился Марк. — Когда?
— Ты учил его многим странным вещам, — усмехнулся Гай и, обойдя кровать, присел на неё с другой стороны. — В тот раз мы устроили попойку, а этот мелкий без конца лез к нам со своими играми, вот ты и наплёл ему что-то о пленённых рыцарях и злобных разбойниках, а потом показал, как держать руки и даже связал поясом, после чего помог выпутаться. Этот успех так воодушевил его, что он постоянно приставал ко мне, чтоб я его связал.
— А ты и рад стараться! — обижено взглянув на брата, проворчал Роланд.
— Конечно, пока ты возился с верёвками, я мог спокойно заниматься своими делами. Но моё счастье длилось недолго. Этот паршивец быстро научился высвобождаться из любых пут. Хотя вряд ли это навык, полезный дворянину.
— Не слушай его, — усмехнулся Марк, взглянув на юношу. — Это спасло жизнь Ламмерту.
— Да, но ведь перевязывать раны тоже вы меня научили!
— Вот этого точно не было!
— Было! — воскликнул Роланд. — Помните, как Гай поранился на охоте, и вы перевязывали его. Вы тогда говорили, что воин должен уметь накладывать повязки даже с закрытыми глазами, чтоб спасти себя и своих друзей на поле боя. Вы объясняли, что и как нужно делать, и рассказали, как славный рыцарь Ренот Ариас спас жизнь королю Роберу Славному, остановив сильное кровотечение из его раны прямо в гуще сражения. Я тогда подумал, а что если б я сражался рядом с нашим королём Арманом и он был бы ранен? А если б это случилось ночью?
— У парня живое воображение, — усмехнулся Марк, покосившись на друга.
— И я учился бинтовать раны с завязанными глазами, — продолжил Роланд. — Потому, когда мы были там, в темноте, я, ощупав Ламмерта, нашёл эту рану, попросил Адель нарвать полосок с её нижней юбки и, как мог, перевязал его. Получилось, конечно, некрасиво…
— Главное, что тебе удалось остановить кровь, — успокоил его Марк и посмотрел на Гая. — Видишь, а ты всегда говорил, что я забиваю ему голову всякой ерундой!
— Это вовсе не ерунда! — воскликнул Роланд и, выбравшись из-под одеяла, подполз к Марку и обнял его. — Вы всегда учили меня только хорошему, дядюшка, и всегда были ко мне добры! — он снова, надувшись, посмотрел на брата, но на сей раз Гай лишь рассмеялся.
— Он же не отвечал за твоё воспитание, и твои проделки вовсе не ему выходили боком! Потому он мог быть добрым к тебе.
— А как вы нашли нас? — спросил юноша, положив голову Марку на плечо.
— Мне подсказали, где вас искать, — ответил тот. — В той тёмной комнате кроме женщины был ещё и мужчина. Это был Эжен Монтре. После того, как вас увели, он умолял её отпустить вас и даже готов был за вас поручиться. Она обещала ему, но обманула. Тогда он рассказал об этом мне.
— Монтре?
Марк усмехнулся, заметив, как нахмурился Роланд.
— То, что вы трое живы и вернулись домой, его заслуга, мой мальчик. Он неплохой человек, так что перестаньте его травить. Он вовсе не обязан отвечать за грехи своего
