Сервер и дракон - Ханну Райяниеми
Он сказал себе, что чувство пустоты внутри вызвано голодом, вылез из постели и босиком побрел на кухню по тихому пыльному коридору: Мэтт и Тамара, его соседи по квартире, работали допоздна.
При свете открытого холодильника он заметил в мышеловке дохлую мышь. Подавил отвращение и вытащил из-под раковины резиновые перчатки. Мерзкая тварь давала не менее пяти тысяч очков опыта в «Хозяйственных войнах» квартиры плюс бонус «Гадость». Он вытащил трупик из ловушки и оглядел его. Половина спины была выбрита, а на розовой коже красовалась татуировка в виде решетки роутера. Джагги-сети очень сильно не хватало пропускной способности. Деревья в «Медоуз» то и дело обрызгивали антенной краской, желтой и красной, будто бы они горели. В ясный день – не то чтобы в Эдинбурге часто выдавались ясные дни – в небе виднелись дроны, охотящиеся за пиратскими дирижаблями. Последним изобретением были мыши-маршрутизаторы и голуби. Говорили, что их выращивают на партизанских фермах в подземном лабиринте под Старым городом.
Кев недоумевал, как так вышло, что Райя была в «Дварфкрафте», и ощутил укол вины. Он выбросил мертвую мышь в мусорное ведро. Она исчезла с легким стуком, и «Хозяйственные войны» наградили его звоном монет. Монеты звенели, казалось, прямо в черепе, и Кев съежился. Иди развлекайся со своей лавровой подружкой. Он посмотрел на недоеденный малиновый биойогурт «Онкен» и решил, что все-таки не голоден.
Он стиснул зубы. Он собирался выбраться из дома и хорошо провести время, несмотря ни на что. Он вернулся в свою комнату, надел свой любимый шарф с элефантомасом, который сам связал, чуть гуще, чем обычно, накрасил глаза, набросил пальто, надел ботинки и вышел в ветреный вечерний сумрак.
Кев прошел через древнюю заостренную деревянную арку и пошел по «Медоуз». От запаха мертвых листьев и от холодного воздуха в голове прояснилось. Конечно, упадок сил был вызван просто длительной дофаминовой зависимостью. Нейроны в коре головного мозга, которые активировались в симуляции «Дварфкрафта», просто хотели новых впечатлений.
Он прикинул, как пройдет предстоящий вечер, отказываясь спрашивать об этом у F+. Шумные бары, танцы и коктейли, которые он не мог себе позволить, крики и F+ сообщения обо всем, о чем вообще говорят в Бедламе.
Он вздохнул, остановился на мгновение и посмотрел на небо. Справа высился Трон Артура, похожий на лежащего льва. Впереди зубчатые крыши города прятались за чудовищным силуэтом Эпплтон-Тауэр, выстроенной в семидесятых. Внезапно все это показалось ему чужим. Как там сказала Райя? Это все равно не то место, которое я помню? Обратного пути нет.
Вот черт.
Ненависть к себе обрушилась на него, похожая на липкую мертвую мышь. Он почувствовал привкус желчи во рту, уперся руками в колени и минуту пытался отдышаться. Затем он встал и попытался войти на сервер «Дварфкрафт», прямо тут. Щелкнул пальцами, снова открывая приложение. Он пошлет ей сообщение, все будет хорошо, он извинится, скажет, что ничего такого не имел в виду.
Перед глазами возникло поле входа в систему, состоящее из мифрила, гномьих рун и камня. Он набрал пароль, но услышал только слабый металлический звук гонга, предвещавший неприятности. Нажал на «Не помню пароль» и тут же получил сообщение, что его учетная запись удалена. Королева гномов. Все верно.
Human.io зазвонил, увидев что-то. В сотне метров справа, на мокрой траве, лежало нечто, напоминающее обрушившуюся палатку. Оно грустно дрожало на ветру. F+ проанализировал контур и сбросил несколько обновлений статуса: это был пиратский сервер, который дроны Совета сбили чуть раньше. Выглядел он удручающе, как использованный презерватив.
Вокруг него стояли люди. В желтых бликах уличных фонарей они казались довольно жуткими: странные маски, напечатанные на 3D-принтере (разумеется, процедурно сгенерированные не позднее этого утра), невзрачная мешковатая черная одежда.
Джагги собирали свое оборудование. «5 биткойнов за видео о них», – сообщил Human.io. Этого хватит на вечер на Джордж-стрит. А может быть, даже на ужин с Лавинией.
От этой мысли мгновенно вернулась тошнота. Нет уж. Не надо. Не так.
Затем он вдруг ощутил вдохновение, будто молния гномов ударила в красный камень, и двинулся к джагги.
Он ощущал свинцовую тяжесть в животе. У них над головами не было тегов. F+ не реагировало на приближение к ним. Джагги могли с тем же успехом оказаться призраками или тенями.
Их наряды ничуть не напоминали стилизованные стерильные варианты, которые Лавиния придумала для шоу. Они были настоящие. Один напялил халат и маску с длинным клювом, напомнившую о средневековых чумных врачах. У другого было яростное зеленое лицо Халка. Третий закрыл лицо пустым овалом без видимых прорезей для глаз. На ходу они странно шаркали, чтобы обмануть распознаватели походки.
– Извините, – сказал он. Замерзшие губы двигались с трудом.
– Чего надо? – Голос у того, что с клювом, оказался женским.
– Я… ищу одного из вас. Джугаадера. Женщину по имени Райя. Она финка.
– Отвали, пацан, – сказал Халк. – Толку от твоих кадров никакого. Завтра у нас будут другие лица.
Он – или она – повернулся к черному дирижаблю сервера, похожему на выброшенного на берег кита.
– Нет, подождите. Все не так, помогите мне. – Кев сделал глубокий вдох и задержал дыхание. – Я покажу, смотрите.
Он запрокинул голову, осторожно нажал на глаза пальцами и снял линзы. Они оторвались от глаз со слабым хлопком и острой болью. Мир затуманился от слез. Он попытался жестом повысить резкость и почти запаниковал, когда ничего не произошло. Линзы лежали на ладони осколками крошечного хрустального яйца.
– Пожалуйста, – сказал он, протягивая их, – она должна быть в вашей сети. Она играет в «Дварфкрафт». Мне нужно найти ее.
– Зачем? – спросил джагги с пустым лицом. Его хриплое рычание, видимо, генерировалось голосовым ящиком.
Кев сглотнул.
– Это личное.
– Зачем?
– Ладно. Я обидел ее. Хочу извиниться.
Трое джагги молча изучали его. Пальцы у них дергались в ритме печати. У него зачесалась шея. Они как-то общались беззвучно.
Наконец чумная женщина заговорила:
– «Джугаад Джайю». Это паб. Она бывает там каждую среду вечером.
Они одновременно отвернулись и ушли в темноту, оставив его моргать от жжения в глазах.
«Джугаад Джайю» находился недалеко от университетского спортивного центра в Плезансе, в квартале джагги, поросшем беспроводными антеннами, будто колючим железным плющом. Стены покрывала протоклеточная краска, сообщающая о количестве углекислого газа, которое вырабатывал каждый дом. Окна были заколочены.
Когда он
