Практичное брутто, волшебное нетто - Юрий Павлович Валин
Аллиотейя вошла в каюту первой и с порога объявила слабому свету свечи в лампе: — Мне нужно подумать.
После этого благородная леди дошла до постели и дежурно рухнула лицом в подушку. Блошша разочаровано вздохнула, шуршулла, стоявшая на задних лапках в клетке, возмущенно бухнулась на задницу и уныло засвистела.
— У леди нервы, — развела руками Тифф.
С постели донеслось тихое посапывание — безнадежная влюбленная крепко спала — нервность свидания полностью обессилила юный организм. Остальные обитательницы каюты глянули на бесчувственную влюбленную неодобрительно — действительно, свинство какое-то, столько хлопот и не слова пояснений. Шилка угрюмо просеменила по клетке десяток кругов и принялась подскакивать, норовя ухватить и задернуть свой ночной занавес. Да, ничего не оставалось, как лечь спать.
«Качество труда контролируется здесь самим его продуктом, так как поштучная плата выдается полностью лишь в том случае, если продукт обладает средней доброкачественностью. Вследствие этого поштучная плата является обильнейшим источником вычетов из заработной платы и капиталистического мошенничества…» — успела прочесть Тиффани, одолела еще пару страниц, подумала, что в эту поездку дочитать книгу вряд ли удастся и потянулась задуть свечу в лампе. Глаза неумолимо слипались. Быстрей бы закончить с Дюоссой и домой…
* * *Аллиотейя проснулась в абсолютной темноте. Кругом посапывал, посвистывал и поскрипывал привычный корабельный мир. Но это был совсем иной мир! Девушка с ужасом и восторгом осознала, что ей нужно решить тысячу вопросов. А ведь она совсем-совсем ничего не понимает! С ней ли все это случилось⁈ Ну разве не прекрасна эта новая загадочная жизнь⁈ Пусть все было совсем не так, как мечталось. Но было!
Хотелось пить. В горле все еще было сладко от ликера. И эта липкость пугала своей определенностью. Ал требовалось обо многом подумать, но вот этот чересчур сладкий привкус ей определенно претил.
5. Нежданный праздник
Подзорная труба приблизила горы, которые оказались не горами, а скалистыми, поросшими лесом, холмами. Тиффани показалось, что она видит диких коз, спускающихся по расщелине, впрочем, на таком расстоянии, рассмотреть было сложно. Никакого устья реки конторщица тоже не различила: вроде бы обычный залив, с россыпью островков с крутыми обрывистыми берегами. Вообще-то, Тифф в рифах и иных мореходных опасностях не разбиралась, но здешние берега выглядели негостеприимно.
— Уверена, вы знаете что делаете, но кажется, здесь «Повелитель» вообще не пройдет, — сказала девушка, отдавая подзорную трубу.
— Сложное местечко, — согласился старший помощник, принимая тяжелый и дорогой оптический прибор. — Но миновав Маковый вал, корабль окажется в относительной безопасности. Встанем на якорь, переночуем. А с рассветом двинемся вверх по реке. Капитан счел, что так будет безопаснее.
Тифф различила нотку неодобрения в голосе господина Вьехо, и решила дипломатично уточнить причину разногласий — тонкости входа кораблей в русло реки Дю уместнее записать, никогда не знаешь, что пригодится в торговом деле. Но тут подала голос служанка, издавшая жалобное:
— Ыы-а?
Господин Вьехо хмыкнул, но протянул девчонке подзорную трубу:
— Только поосторожнее.
Блошша закивала и с восторгом принялась разглядывать берег.
— Мы пройдем вот там — мимо Малого Мака, — объяснял добрейший помощник капитана, — и встанем на якорь в самом безопасном месте. Команда получит полдня отдыха перед сложным переходом по реке, а вы сможете вдоволь полюбоваться берегом. Острова и скалы весьма живописны. Дикие безлюдные места. Дальше, уже в устье, стоит Маячная башня, вот там есть гарнизон из десятка славных стражей Дюосского герцогства. Увы, но с нашей стоянки старинная твердыня и Якорная бухта вряд ли будут видны.
— Обычно корабли встают на якорь уже на самой реке? — догадалась Тифф.
— Такова традиция. Но «Повелитель приливов» достаточно крупен, а речное дно у Маячной слабовато и дурно держит якоря — отлив может доставить нам немало хлопот, да и ночи здесь весьма туманные. В этом капитан абсолютно прав.
Раз в этом прав, следовательно, в ином не очень. Раз господин Вьехо распространяется на эту щекотливую тему не очень охотно, незачем ставить его в неудобное положение.
Тифф глянула на леди — Аллиотейя отстраненно торчала у борта, не выражая желания приближаться к остальным пассажирам. Шилка сидела на руках благородной леди и завороженно пялилась на берег. Уши и передние лапы растопырены — еще одна мечтательница, жаждущая приключений.
* * *Какой берег? Зачем? Кому он нужен⁈ Аллиотейя не понимала этого дикого берега, глупых сосен и кедров, неуместного оживления на палубе. Она не понимала себя. Хотелось закричать прямо в морской ветер, отогнать эти неумолимо приближающиеся скалы, чуждую реку, мерзкую Дюоссу. Вот так и сходят с ума? Только шуршулла на руках, теплая и тяжеленькая, успокаивала, позволяла просто стоять, не совершая глупостей.
Ал пыталась понять, что произошло в Тот-Самый-Вечер. Это случилось совсем недавно, но казалось, прошла сотня лет и свершившееся накрыла вуаль неверной памяти. Не нужно было тогда пить ликер. Прямо яд разума какой-то, а не напиток. Возможно, кроме ликера, не надо было делать еще тысячу вещей, но они уже свершились.
Девушка знала, что глубоко и искренне любит Себастио. Как иначе назвать то чувство, когда от воспоминания о его жестах, сияющих глазах и падающих на лоб густых кудрях, неизменно бросает в дрожь? Эти загорелые красивые руки, сильные плечи, на которые в тот миг легли ее собственные, безумно осмелевшие ладони. Разве возможно не обожать этого морского полубога? И ответное чувство капитана, его страсть, заставившая этого благородного человека пусть на миг, но забыть свой долг и обязанности. Его объятия…
Сложнее было с его словами. Кое-чего Ал, несмотря на мучительные раздумья, никак не могла понять. Она вновь и вновь обращалась к его словам, и порой ей казалось, что он и сам не знал, что скажет в следующее мгновенье. О, несомненно, безумное волнение того вечера… Ал
