Воровка - Светлана Алимова
Голди была ведьмой, любила секс и плевать хотела на традиционную мораль. Александр до встречи с ней служил священником в морландском приходе и хранил целибат. А потом оказался в ее постели, доме и языческом культе, в котором сама Голди состояла добровольно-принудительно. Она соблазнила его спонтанно и без задней мысли, желая ласк и поцелуев именно от него, такого красивого, пылкого и увлеченного ею. Так же бездумно потребовала в знак любви отречься от Безымянного бога и вступить в культ Калунны. И Александр, пометавшись, сделал это, сжигая за собой мосты и отрекаясь от сана и положения в обществе ради нее. Чем окончательно покорил и влюбил в себя. И теперь они оба были счастливы.
Иногда Голди ловила себя на мысли, что дурные поступки не караются, а вознаграждаются. Правда, потом она вспоминала Валери и прогоняла глупости из своей головы. Ей просто повезло, что Александр оказался таким классным. Иначе все могло закончится намного хуже.
— Доброе утро, — поздоровалась она, входя в кухню.
— Доброе, — отозвался Александр, готовивший завтрак, — сейчас, погоди одну минутку. Омлет будешь?
— Буду. Не торопись, — усмехнулась Голди, насыпая корм в миску Шанс. — С кем ты вчера так долго говорил по телефону?
— С отцом Вирджилом. Это мой друг и наставник. Он готовил меня к семинарии и позволял целыми днями торчать у него дома. Там можно было спокойно почитать и поговорить с ним на любые темы. А у нас вечно творился бедлам, особенно когда у меня рождался очередной братик или сестренка.
— Он священник? Ругал тебя за уход из церкви?
— Удивительно, но нет. Спрашивал, как я теперь живу и не нужна ли мне помощь. Он — хороший человек и снисходителен к чужим слабостям. Правда, хотел увидеться лично, но я пока не могу к нему приехать. Все, готово. Ты будешь…
Александр обернулся и застыл. Вспыхнул, разглядывая голую Голди. Та выгнулась и заулыбалась ему.
— Я красивая?
— Самая красивая на свете, — Александр сглотнул, — но, любимая, мы же опоздаем на работу. Оба. Опять.
Голди усмехнулась и поманила его пальчиком. Глаза Александра загорелись, и он бросился к ней. Подхватил на руки и принялся горячо целовать, шепча признания в любви и благодаря Калунну за их встречу. У Голди сладко сжалось сердце, а в животе запорхали бабочки, окутывая ее восторгом. Она была молода, жива, счастлива и не собиралась терять ни минуты своей новой жизни.
После она сидела у него на коленях, завтракала и наслаждалась чудесным утром. Александр обнимал ее, ел у нее из рук, а потом довольным голосом заметил:
— Вот теперь точно опоздали. Ты-то ненамного, а я упустил поезд на Хисшир. Придется превращаться и бежать через лес. Или лучше так? Я не могу сейчас достичь нужной сосредоточенности.
— Тебе тяжело оборачиваться призрачным псом?
— Не тяжело, но непросто. Минут по десять требуется настраиваться, а потом хоп — и я уже в собачьем теле. Джеральд говорит, это вопрос практики, но я все равно поражаюсь: у него это выходит легче легкого. Один кувырок — и все. Может, это зависит от силы веры? Мне надо чаще посещать вересковые пустоши.
Голди вздрогнула.
— Может, не стоит дергать богиню просто так? Она может рассердиться.
— Что ты, она всегда рада меня видеть и зовет приходить еще. Она пожаловала мне божественные способности к превращению в свое священное животное, потому что сочла достойным этого, — взгляд Александра подернулся мечтательной дымкой, — Калунна откликнулась на мои молитвы, а ее правила простые и понятные. Мне больше не нужно страдать, загоняя мужское естество непонятно куда и виня себя за нормальные желания. Я могу любить тебя и служить ей, получая за это награду. Вот какими должны быть настоящие боги: им не нужны наши муки и пустые запреты, они любят нас со всеми нашими слабостями. Калунна любит нас. Разве это не чудесно?
Он поцеловал Голди в плечо и бросил на нее взгляд, полный обожания. Голди ответила ему тем же, привычно пряча настоящие чувства поглубже.
Александра Калунна любила.
Голди — презирала и ненавидела. При этом уйти из ее культа Голди не могла: воскрешение после гибели приходилось отрабатывать вечным служением. Единственная попытка побега едва не отправила ее обратно на тот свет и повлекла за собой наказание. Больше глупостей Голди не совершала и старалась быть хорошей, полезной жрицей, удалившись от вересковой богини на максимально возможное расстояние. Увы, Морланд, в котором они поселились с Александром, был небольшим городом буквально в полутора часах пешего хода от вересковых пустошей. Слишком близко, но дальше идти было некуда: земли Калунны включали в себя только деревню Хисшир и Морланд, а вне их Голди существовать не могла.
Бежать было некуда.
— Голди? Любимая, что с тобой? — спросил ее Александр с легким беспокойством в голосе.
— Ничего, — она встряхнула короткими каштановыми волосами, — я придумала, как нам не опоздать: я подброшу тебя в Хисшир на метле. Минут за пятнадцать долетим. Ты не боишься высоты?
— Нет. Ничего себе, еще и полечу! — его глаза засияли. — Как же прекрасна жизнь, когда она правильная! Полетели скорее!
Голди рассмеялась и поцеловала его. А потом соскользнула с колен Александра и пошла одеваться.
Полет привел его в полный восторг, и Голди поставила себе на заметку регулярно катать его. Эх, как жаль, что люди без колдовского дара не могли сами управлять метлой! Она бы тогда сделала Александру собственную, и они летали бы вдвоем по всем землям Калунны! Он бы ее обожал за это. Хоть и так обожает, но делал бы это в два раза сильнее!
Возле хисширского полицейского участка, где теперь служил Александр, они долго и упоенно целовались на глазах у всех проходящих мимо и недовольного шефа полиции, выглядывающего в окно.
— Ну хватит уже миловаться! — не выдержал он. — Лемьер, дуй на службу! Вот подкинули работничка: то
