Тихие шаги - Лена Александровна Обухова
– Поэтому, когда шкатулка попала ко мне, там внутри что-то гремело, – предположила Ольга. – Это могли быть и камни. Если говорить о небольших, способных поместиться в ладонь. До этого шкатулка была набита ими до отказа, а когда один камень убрали, появился зазор.
– Мы сейчас на полном серьезе пытаемся соединить реальность и Юлин кошмар? – удивился Влад.
Именно удивился, как человек, столкнувшийся с чем-то новым, а не возмутился, категорически это новое отрицая.
– Учитывая, что события сна имеют явные последствия в материальном мире, нам придется их соединить, – заявил Дементьев. – Вопрос только в том, что действительно реально, а что – только отражение реальности в сновидении.
– В реальности я никуда не ходила и никуда шкатулку не носила, – напомнила Юля с нотками отчаяния в голосе. – И никто не приходил к нам, хотя мой сон начался именно с того, что кто-то вошел в наш номер, а я никак не могла повернуться, чтобы посмотреть.
– Тогда я начал бы с проверки времени, которое Оля отсутствовала в номере, – предложил Дементьев. – Может, кто-то заходил за шкатулкой к нам?
* * *
г. Шелково
Диана любила паназиатскую кухню, но, когда Денис спросил, кого она предпочитает на ужин: итальянцев или японцев, уверенно выбрала итальянцев. Просто потому, что в итальянском ресторане всегда можно найти в меню рыбу на гриле и овощи без заправки, которые она считала более правильным ужином. Японская еда с рисом и обилием соленых соусов больше подходила для обеда.
– Зря ты приехала на машине, – заявил Денис и пригубил только что принесенное официантом белое вино. – Здесь удивительно неплохое пино-гриджио.
Диана только равнодушно пожала плечами. Она привыкла быть за рулем, ей нравилось ездить на собственной машине, а не на такси. Нравилось куда больше, чем алкоголь. Прежде исключения составляли только свидания с Кириллом, но теперь они превратились в неприятные воспоминания.
К тому же в стакане воды – с газом или без – всегда ровно ноль калорий. И это ей тоже нравилось.
Денис попытался соблазнить ее пиццей или хотя бы фокаччей, но она не поддалась. Почему-то только майору Карпатскому удавалось подбить ее на серьезные нарушения привычного питания.
Пока они ждали заказ, Денис расспросил ее о делах и настроении. Диана не стала отмалчиваться. Рассказала ему о присланном ей медальоне и о том, что Карпатскому удалось про него выяснить. О странной посылке, доставленной сегодня неизвестным курьером, ничего не сказала. Та просто вылетела у нее из головы, оставшись стоять на нижней полке стеллажа. Диана даже так и не заглянула выяснить, что внутри.
Рассказ заставил его нахмуриться. И признаться, что он тоже приехал сюда не просто так.
– Я так и знала, – вздохнула Диана. – Что тебе приснилось на этот раз? Если ты не торопишься рассказать, то, смею надеяться, сон хотя бы не касается ни меня, ни текущего преступления в Шелково и его окрестностях?
Денис помолчал, поглаживая пальцем тонкие губы и глядя на нее сквозь стекла очков, слегка бликующих в свете ламп.
– Не скажу про преступления. То, что я вижу, не похоже на убийство, хотя там есть кровь и даже… ранение, скажем так. Но в этот раз все как-то очень сумбурно. Я приехал сюда еще и в надежде, что посплю подольше и смогу увидеть больше. Но все это очень меня тревожит.
– И все же, что ты видел?
Он прикрыл глаза, вероятно, вспоминая, пытаясь уловить образы. Диана знала, как сложно это бывает. Все время от времени просыпаются со странным ощущением, с фрагментами картин в голове, которые тают с каждой секундой. В итоге остаешься с неприятным осадком на душе, а что именно плохого снилось – не помнишь.
– Я видел обнаженного по пояс мужчину, уже немолодого, но еще не старого. Видел порез у него на груди, а поверх пореза лежал камень. Маленький такой, в твоей ладошке поместится. Рядом с мужчиной кто-то был. Это странно: я никого не видел, но знал, что кто-то есть. Я… слышал шаги, что ли. Тихие такие. Скрип половиц. А еще там был темный угол, совсем темный, и в той темноте что-то пряталось. А потом что-то хлопнуло…
Он легонько стукнул ладонью по краю стола, видимо, изображая звук, который слышал.
– Может, ударили чем-то твердым, деревянным, по другому дереву. Не знаю… Еще были какие-то совершенно жуткие картины… пожара, кажется. Кто-то кричал и плакал, но все это, знаешь, как будто из другого кино было. Как если бы я переключал каналы: по одному – мужик, кровь, камень, по другому – пожар и гибнущие в нем люди. Кажется, даже дети.
Денис открыл глаза и снова посмотрел на нее. На мгновение Диане отчего-то стало жутко, но стоило ему моргнуть, как это ощущение развеялось.
– А что за пожар? Что горело?
Он покачал головой и пожал плечами.
– Высотный дом с квартирами? Предприятие? – принялась подсказывать Диана. – Лес? Автобус? Или легковушка?
Денис на все отрицательно мотал головой.
– Это было здание, да, но не очень большое. Может быть, частный дом…
– Или небольшая гостиница? – напряженно предположила Диана.
Задумавшись, Денис все же снова покачал головой, отвергая это предположение.
– Знаешь, меня даже не пожар больше всего напугал во сне. А вот этот темный угол. Я не помню, где он был. Что это была за комната. И почему там было так темно. Но там определенно скрывалось что-то страшное. И очень опасное.
* * *
Медвежье озеро
Они не стали торопиться и позволили себе закончить ужин, прежде чем отправиться смотреть записи с камер видеонаблюдения.
– С тех пор, как кто-то удалил сразу два дня записей, мы настроили резервное копирование на отдельный сервер, – пояснил Влад. – Туда ни у кого нет доступа, и даже охрана не знает, что записи копируются еще и туда. Об этом знаем только мы с Юлей.
Смотрели запись тоже с секретного сервера. Влад взял из комнаты ноутбук, и они вчетвером устроились на кухне для персонала. Влад и Дементьев сели рядом за столик, а Ольга и Юля маячили у них за спинами.
Ольга подсказала, во сколько примерно ушла, Влад нашел подходящую камеру и нужный временной интервал, после чего включил ускоренное воспроизведение. Остановил его, как только рядом с дверью номера появилась горничная. Она несла стопку из двух аккуратно сложенных больших белоснежных полотенец. Остановилась, постучала в дверь. Один раз, другой. Не дождавшись ответа, приложила карту к замку и вошла. В комнате пробыла недолго, секунд тридцать. Вышла, все еще держа в руках стопку полотенец, и спокойно удалилась.
Больше до возвращения Ольги в номер никто не входил.
– Она вынесла шкатулку между полотенцами, – сделал вывод Дементьев. – Вопрос: почему вдруг? Почему до нашего приезда шкатулка там стояла, а после заселения ее решили забрать?
– И кто эта женщина? – Влад вернул на экран момент, когда горничная вышла из комнаты, и остановил его.
Угол, под которым камера снимала, не позволял рассмотреть лицо, а женщина, к тому же, наклоняла голову, как будто нарочно затрудняя возможное опознание, но Юля все же уверенно заявила:
– Я ее знаю. Она из непостоянных горничных, агентство присылает ее только в моменты пиковых загрузок. Однажды она уже заинтересовала Карпатского. Когда девочка пропала. Я запросила у агентства информацию, но когда они ответили, девочка как раз нашлась. Я все равно передала информацию Карпатскому, но что с ней сделали дальше, я не знаю.
– Ее подозревали в причастности к похищению? – уточнил Дементьев.
Юля мотнула головой.
– Вроде, нет. Хотя Карпатский не особо передо мной отчитывался. Но если я правильно поняла, она заходила в комнату Нурейтдиновых перед тем, как пропала их дочь. Кажется, Карпатский хотел поговорить с ней в связи с этим. Но, как я уже сказала, надобность в этом отпала.
– Не уверен тогда, что данные этой женщины вообще были приобщены к делу. Юля, вы сможете найти их для меня? – попросил Дементьев.
– Думаю, да, должны быть где-то в моей почте. Могу вам переслать.
– Отлично. Если что, я проверю даму сам. Можете скинуть мне эти записи? – этот вопрос был обращен уже к Владу. И когда тот с готовностью кивнул, Дементьев добавил еще одну просьбу: – И все записи той ночи, когда шкатулка пропала из вашей комнаты.
– Я же говорила,
