Зимнее дело Вампирского клуба вязания - Нэнси Уоррен
Был десятый час вечера. Вокруг, казалось, ни души. Я вытащила ключи и прибавила шаг. Добравшись до «Вязания на все времена», я нервно осмотрелась и только потом принялась за дверь. Днем, когда ставни были открыты, горели гирлянды, а витрины усыпали разноцветные товары, павильон напоминал очаровательный пряничный домик. Однако сейчас, во тьме, он был не более чем маленьким складом.
Я отперла замок и толкнула дверь, затем зажгла фонарик на телефоне и тут же увидела, что действительно оставила конверт с наличными, который уже лежал в специальном кошельке, прямо на столе. Посетовав на свою рассеянность, я забрала деньги и спрятала их в сумку.
Я снова закрыла дверь и, оглядевшись по сторонам, с облегчением выдохнула: наконец-то можно идти домой!
Даже не знаю, почему я посмотрела на павильон Джеммы. Может, услышала какой-то звук? Я повернулась и вдруг заметила, как между «Мыльными радостями» и соседней лавкой проскользнул темный силуэт. Я шагнула вперед. За меня было кому постоять: я дружила с огромным числом вампиров-вязальщиков и несколькими людьми. А у Джеммы в Оксфорде знакомых не было. Если ее павильон ограбили, то мне, как хорошей подруге, нужно ей помочь. Я понимала, насколько Джемме важны деньги. Не хотелось, чтобы ее обокрали, – особенно в такой прибыльный день. Нас с ней объединял печальный опыт с парнями, поэтому я была убеждена: от поездки в Оксфорде у нее обязаны остаться хорошие впечатления!
Лавка Джеммы выглядела тихой, нетронутой. Меня так и тянуло вернуться домой, но чутье подсказывало: что-то не так. Порой я не различала интуицию, ведьминское чутье и иррациональный страх. Наверняка я просто перепугалась и навоображала себе всяких ужасов, которых и в помине не было. Однако вдруг это мои магические способности предостерегали меня? Я решила на всякий случай проверить, все ли в порядке. Только убедиться, что замок на месте. Обычный жест дружеской заботы. А потом я убегу домой, заварю себе какао, возьму тарелку печенья и посижу среди вампиров-вязальщиков. Деньги на счет положу завтра – в такой компании с ними все равно ничего не случится.
Я расправила плечи и быстро зашагала к павильону.
Оказавшись достаточно близко, чтобы хорошо видеть его в темноте, я поняла: проверять замок не придется. Дверь была приоткрыта.
Тревога только усилилась. Вокруг двери будто витало нечто черное, похожее на плотную тень. Тут я заметила яркий проблеск. Погодите… Неужели это кусочек рождественского чулка? Такое чувство, что кто-то сбежал и торопливо закрыл за собой дверь, но чулок застрял между косяком и дверью и не дал ей захлопнуться.
Я включила фонарик. В его свете заблестела серебристо-золотистая пряжа.
Откуда в павильоне Джеммы взялся рождественский чулок работы Кристофера Уивера?!
Я потянулась к двери и медленно ее открыла. Мои руки в шерстяных варежках дрожали.
В фильмах и сериалах люди (обычно женщины), обнаружив труп, визжат во все горло. На деле же все иначе – по крайней мере, в моем случае.
Джемма лежала на боку спиной ко мне. Один из наших чулок ручной работы – прекрасный, достойный того, чтобы передавать его из поколения в поколение, – обвивался вокруг ее горла.
Крови и других следов насилия видно не было. Неужели Джемму задушили чулком?
Я не закричала. Я застыла, словно примерзнув к полу. Серьезность случившегося понемногу доходила до моего рассудка. Я упала на колени рядом с девушкой.
– Джемма?
Да, возможно, пытаться заговорить с ней было глупо. Но кто знает – вдруг она отчего-то заснула на полу домика? Шансы были мизерными, но как же не хотелось отпускать спасительную соломинку надежды!
Джемма не шелохнулась.
Я стянула варежку, аккуратно убрала волосы с ее лица и коснулась щеки. Кожа была прохладной, но не ледяной – скорее, как у Рейфа или моей бабушки.
Только будь живой. Прошу, пожалуйста, будь живой.
Я взяла Джемму за запястье и попыталась нащупать пульс. Мое собственное сердце колотилось, заглушая все вокруг, и все же мне показалось, будто я уловила слабое биение.
– Прошу, Джемма, пожалуйста. Окажись живой, – взмолилась я уже вслух.
А потом закричала во все горло:
– Рейф!
Я знала, что по ночам он бродит по улицам. К тому же у нас с ним была необъяснимая связь. Поэтому я верила: если я позову его, он явится. Затем я поступила так, как поступил бы любой другой нормальный человек на моем месте, – вызвала скорую помощь.
Очень не хотелось, чтобы Джемма лежала на холодном полу, однако я не стала ее передвигать. Вдруг у нее сломана шея или есть раны, и я наврежу ей только сильнее. Однако пол был таким ледяным… Я сняла пальто и накрыла им Джемму. А еще включила в павильоне свет.
Я не знала, что еще сделать, отчаянно желая помочь Джемме выжить. Я начала растирать ей ладони и говорить с ней:
– Джемма, это Люси. Я здесь. Я с тобой и вызвала скорую. Теперь ты в безопасности. – Я очень на это надеялась, ради нас обеих. – Прошу, останься со мной. Попробуй дышать. Только дыши.
Я посмотрела на чулок. Он так туго сжимал шею Джеммы… Я потянулась, чтобы развязать его. Руки у меня страшно дрожали, я едва смогла ухватить изделие, но все же сумела ослабить шерстяную петлю.
Пришел Рейф. Он не сказал ни слова. Окинув сцену взглядом, он сел на колени рядом со мной.
– Она мертва? – спросил он мягко, но прямо.
Если бы вампир попытался приободрить меня, опечалился или удивился, я бы, наверное, расплакалась. Спокойствие Рейфа помогало мне держать себя в руках.
– Не знаю. Вроде бы она еще дышит. Но я сейчас в таком состоянии, что точно не скажу.
Рейф аккуратно забрал у меня руку Джеммы и прижал пальцы к ее запястью. Он взглянул на меня и, заметив тревогу в моих глазах, ободряюще улыбнулся:
– Пульс точно есть. Хоть и слабый, но она по-прежнему жива.
Я так обрадовалась, что аж глаза защипало.
Рейф снял пальто и накрыл им Джемму поверх моего. Я вновь взяла ее ладонь и принялась беседовать с девушкой. Даже не знаю, что именно я говорила, – наверняка какую-то чушь. Этим я помогала не только Джемме, но и себе.
– Вы вызвали скорую? – спросил вампир.
Я кивнула.
– Молодец.
Он повернул голову и прислушался. Уши у него были чуткие – намного лучше моих.
– Сюда едет и полиция, – заметил он.
Рейф встал и вышел из павильона. Он осмотрел Брод-стрит и повернулся ко мне:
– Вы
