Последнее дело - Гоблин MeXXanik

— Спасибо за понимание, ваше величество. Одному моему знакомому удалось найти кое-какие материалы по агрохолдингу «Содружество». Думаю, вас заинтересует то, что он обнаружил.

Я с удивлением увидел в руках старшего родственника папку, которая совершенно точно должна была оставаться в моем кабинете, внутри запертого ящика стола.

Станислав Викторович не торопился заглядывать в папку, словно в ней могла быть ядовитая змея. Он задумчиво потер подбородок, а зачем уточнил:

— Вы о самом крупном агропромышленном комплексе Империи? Я правильно вас понял?

— Всё так, — кивнул Морозов.

— И кто же тот храбрец, что кинул вызов этой компании? — император чуть наклонил голову, и в голосе проступила насмешка. — Хотя… кажется, я знаю ответ.

Он резко обернулся и пристально взглянул на дверь, за которой мы с Зиминым стояли, затаившись будто гимназисты рядом с учительской, в которой проходит собрание об отчислении неуспевающих.

— Прошу, хватит прятаться, — мягко усмехнулся он. — Подойдите, Павел Филиппович. И вы тоже, Станислав Александрович.

Зимин послушно распахнул дверь и вышел. Я шагнул следом, пытаясь дышать ровно.

— Итак, Павел Филиппович, рассказывайте, что именно вам удалось узнать? — мягко произнес император, едва я поравнялся с ним. И я заметил в его голосе хорошо скрываемый интерес.

— Не так много, — начал я, но Станислав Викторович усмехнулся так, что сомнения тотчас растворились:

— Но это наверняка неопровержимые доказательства. Иначе ваш родственник не стал бы меня беспокоить.

— Вот, — я взял папку из рук Морозова и протянул ее императору. — Расследование одного журналиста о том, как «Содружество» зарождалось в годы Смуты.

Станислав Викторович развязал тесемки и принялся задумчиво перелистывать страницы.

— Интересно, — пробормотал он наконец и взглянул на меня. — Да, эти люди поступили некрасиво, разворовывая земли Империи. Но здесь старые дела, сроки давности по которым вышли. Если мы будем судить людей за былое, в остроге окажется половина купцов и промышленников, которые тогда начинали. Мы правовое государство, и сроки давности придуманы не зря.

— Но это даст нам повод начать проверку и оспорить сделки, — с жаром сказал я, ощущая, как в груди вспыхивает знакомый огонёк упрямства.

Император на секунду сдвинул брови, словно обдумывая. Но все же кивнул:

— Идея хорошая. Но тогда «Содружество» потеряет лишь часть земель. В чём выгода для Империи?

Он внимательно посмотрел прямо на меня, ожидая ответа.

— Если проверки начнут прокуратура и Третье отделение, можно найти дополнительные улики. А затем вы можете издать закон о приватизации земель «Содружества» на основании того, что сделки были проведены с многочисленными нарушениями и даже тяжкими преступлениями. Этого хватит для того, чтобы обратить имущество «Содружества» в пользу Империи.

Станислав Викторович несколько секунд молча изучал моё лицо, а потом уголки его губ дрогнули и поднялись:

— Ваша организация потеряла очень ценного кадра, Александр Васильевич, — обернувшись к Морозову, произнес он.

— Думаю, мастер Чехов продолжит помогать мастеру Зимину как консультант, — поспешно ответил Александр. — В случае необходимости. Как в деле с мимиками.

— Все так, — с готовностью кивнул я.

— Хорошо, мастер Чехов, — произнёс Император. — Вы вам удалось провести огромную работу в кратчайшие сроки. Хотя, думаю, в этом деле не обошлось без призраков.

— Так и есть, — признал я. — Эти призраки готовы дать показания против «Содружества».

— Хорошо, — согласился Император. — Но если вы нашли неопровержимые улики, зачем вам просить личной аудиенции? Вы могли бы передать все данные в прокуратуру и жандармерию.

— Потому что есть сведения, что эти ведомства могут закрыть глаза на многие нарушения, — ответил я. — И эти улики попросту пропадут.

— Налицо заговор против активов Империи, — хрипло заметил Зимин.

— Если так — вы правы, — согласился Император. — Хищение активов Империи — страшный грех. Хуже только измена. Это дело пойдёт под личный контроль кустодиев, Станислав Александрович. И вы будете ответственными за проведение этих проверок. Назначьте оперативную группу, в которую войдет человек из вашего ведомства, начальник Третьего отделения… и…

Император перевел взгляд на меня:

— Может быть, подскажете кого-то еще. Если вы назовете человека, значит, вы ему доверяете. А такое очень важно в предстоящем деле. Если этот клубок раскрутится, могут пострадать очень многие. И думаю, не только промышленники, но и аристократы.

— Все эти улики мы нашли с Алексеем Суворовым, — откашлявшись, начал я.

— Сыном адвоката Суворова, который решил встать на защиту законов государства, — кивнул Станислав Викторович, и в его голосе я на долю мгновения услышал разочарование. Видимо, император относился к адвокатам так же, как мой отец. Глава империи же передал Зимину папку и продолжил. — Что же, если вы ручаетесь за него… запишите княжича в группу, мастер Зимин. И помните: это дело должно быть на особом контроле. Если это все, то прошу меня простить. У меня еще много дел. И кстати, Павел Филиппович. Поздравляю вас с помолвкой. Семья Нечаевых идеально вам подходит. Это будет хорошим союзом.

— Спасибо, — растерянно ответил я, и голос, как мне показалось, прозвучал слишком тихо. Император почти повернулся, но вдруг спросил, не глядя на меня:

— Зачем вам это расследование, Павел Филиппович? Вы хотите славы? Или вам мало народной любви?

Я ответил не задумываясь:

— Они поверили, что стоят выше закона. Что могут брать чужое, идти по головам добрых подданных.

— Дело в поданных? — спокойно уточнил император.

— Я видел человека, у которого они собрались отнять землю. Он честный трудяга, выращивает овощи, платит работникам жалованье и верит в справедливость. Все еще верит.

— Вера не должна быть уничтожена, — едва слышно заметил император, все еще не глядя на меня, а потом он неспешно направился дальше по коридору, оставив нас.

— Что же, — с облегчением, которое он не стал скрывать, проговорил Морозов. — Кажется, вышло так как мне хотелось.

Я только кивнул, не в состоянии подобрать слов. А если бы я даже их подобрал, то все равно не смог бы ничего произнести. В горле словно встал ком.

— Да… ну и задачку вы мне задали, Павел Филиппович, — пробурчал Зимин. Но я уловил в его тоне не осуждение, а хищное удовлетворение. Он понимал, что если всё пройдёт как нужно, больше всех, как руководитель группы, выиграет