Александр Новичков - Второе пришествие
Торговец продал товар и уехал домой. А рынок остался. Результатом случайной остановки каравана стал небольшой город с сердцем в виде огромного рынка. Там можно было найти любую ткань: от блестящего атласа, мягкого бархата и нежного шелка рябило в глазах. Пряности приятно щекотали нос, а сладости вызывали слюну. Разное оружие, любые виды украшений, посуда, талисманы и скульптуры. Все, о чем только мог мечтать человек, легко находилось среди сотен лавок и лавочек.
За исключением, разве что, электронных приборов, вроде телефона или плеера, которые, по случаю, все еще хранились у меня в сумке.
Именно эта мысль натолкнула меня на идею, что в этом мире могла оказаться какая-нибудь странная вещь, происхождение или назначение которой не объяснялось бы и магией. Я долго изучал разные товары, надеясь наткнуться на подозрительные предметы, имеющие хотя бы необъяснимое происхождение, но увы, через пару часов мне пришлось смириться с тщетностью попыток. Некоторые предметы, которые казались странными мне, Лилия уже когда-то встречала, а те, которые не видела она, узнавал я.
Утомившись в безрезультатных поисках и истратив большую часть наших денег на какие-то бессмысленные покупки, мы отправились на поиски постоялого двора.
В это же время я почувствовал слежку. На узких улочках Берона было уже не так людно, как на рыночной площади, и Эфиру удалось уловить направленный на нас поток внимания.
Я насторожился. Стал присматриваться ко всем прохожим, заходить в переулки, заглядывать на крыши домов, но не мог обнаружить преследователя. Как не мог и Эфир. Как будто тот, кто за нами следил, был невидимкой.
Оставалось только надеяться на то, что невидимка сам пожелает раскрыть себя. Вот только я не знал точно, на кого из нас направлено его внимание.
В какой-то момент, совершенно случайно, желая срезать путь, мы углубились в небольшой переулок. Лилия увлеченно рассматривала безделушку, купленную на рынке, Берта жевала пряник, а Герман отстал, наступив сапогом в какую-то гадость. Он отвлекся, принявшись стучать каблуком по земле, чтобы стряхнуть липкие остатки.
В этот момент невидимка и проявил себя.
Неизвестно откуда, казалось бы, сформировавшись из лоскутков тени, за спиной Германа появилась фигура человека, одетого во все черное. Гибкая и ловкая, словно змея, рука воришки нырнула в складки мантии Германа. И тотчас выбралась наружу, зажав в кулаке округлый мешочек.
Я отреагировал почти мгновенно. От безумной скорости, с которой я подбежал к вору, заложило уши, но, прежде чем он успел опомниться, моя рука крепко сдерживала его запястье.
– Как нехорошо, – упрекнул я вора и мягко надавил на кисть, оказавшуюся очень маленькой, определенно женской, или даже девичьей. Пальцы естественным движением расправились и мешочек упал мне в руку.
Я смотрел воришке в лицо, спрятанное за черной непрозрачной тканью. Но видно было только глаза, удивленные, слегка сердитые, синие, с длинными ресницами, глаза. Но я смог узнать ее. Это была та женщина, что не пожелала встречаться с нами и предпочла прятаться до тех пор, пока мы не ушли.
– Это… ты… – растерявшись, произнес я.
Она вздрогнула. Дернула руку, но вырваться не смогла, моя хватка была слишком твердой. Дернулась еще раз, сильнее. Затем как-то странно провернула кисть и выдернула ладонь из захвата. Мне пришлось отпустить, ведь если бы я сжал сильнее, то сломал бы ей лучевую кость.
Освободившись, женщина отпрыгнула назад, поджала правую руку к животу и выскочила из переулка. Я не стал ее преследовать, потому что знал – когда выбегу следом, там ее уже не будет.
Герман, потеряв равновесие, плюхнулся на землю. Удивленно уставился на меня. Лилия, держа за руку Берту, осторожно приблизилась к нам и опытным взглядом изучила ближайшие крыши.
– Нас пытались обокрасть? – спросила она, задержав взгляд на неровности кровли.
– Не совсем, – я взвесил в руке кошелек, предмет неудавшейся кражи, и склонился над Германом. – Значит, ты все-таки его взял?
– Ну да, взял… – опустил глаза он.
– Болван! – выругался я. – Ведь я тебя предупреждал, не бери кошелек!
– Да, предупреждали, магистр, – поник маг. – Но, увы, я не смог ничего с собой поделать. Вот если бы она подошла и попросила вернуть его – я бы тотчас вернул. И даже извинился бы! Но она же вообще отказалась показываться нам на глаза…
Он обиженно надулся, поднялся с земли и принялся отряхиваться.
– Значит, у нее были причины для этого, – добавил я.
– Причины, – недовольно покосился на меня Герман. – И какие же тут могут быть причины?
– Не знаю, – покачал головой я. – Спрошу ее, когда вернется.
– Вернется? – удивленно переспросила Лилия.
– Конечно, вернется. – Я подбросил кошелек в руке. Новую встречу с незнакомкой я ждал с нескрываемым нетерпением.
Несколько часов я провел в трактире при постоялом дворе. Почти не пил, только немного местной медовухи, чтобы смочить горло. И ничего не ел, потребность организма в пище и воде постепенно уменьшалась. Достаточно было легко перекусить раз в два-три дня и не испытывать голода. Видимо, Эфир контролировал процесс метаболизма и таким образом снижал затраты энергии – глубже я не вникал.
За крайним столиком, с пустой кружкой на столе, я сидел и ждал, наивно полагая, что странная незнакомка зайдет сюда, а я угощу ее самым лучшим из местных напитков, заведу непринужденную беседу и превращу процесс возвращения кошелька в настоящее свидание. Какой-то странный, юношеский романтизм… Глупость, бред…
Но несмотря на то, что мысль о влюбленности, или банальном половом влечении вызывала у меня разве что недоумение, я не мог забыть глаз незнакомки. Воспоминания о них тревожили меня, и иногда даже больше, чем мысли о собственной скорой смерти…
Она не пришла. Поступила именно так, как я и предполагал. Она не появилась в трактире, в шумном и людном месте, хотя я ждал ее несколько часов. И не приблизилась к Герману, спящему в комнате на втором этаже, практически у меня над головой. Она знала, у кого теперь кошелек, и понимала, что обокрасть меня ей легко не удастся. Нашей новой встрече суждено было случиться, я верил в это.
Время, потраченное на ожидание, не прошло для нас даром. Я планировал собрать сведения о положении дел в стране и преуспел в этом. Подвыпившие торговцы судачили об одном и том же, жаловались, как же тяжело им будет, когда начнется война с империей разрозненных султанатов. Начнется война – прекратится торговля, подкосится экономика, пусть даже и причина этой войны – высокая и светлая: искоренение зла. Только религию такие вопросы, увы, не интересовали.
Армия Дневы собиралась близ Ар*censored*ии. По примеркам торговцев, было не менее трех десятков тысяч рыцарей и священников, представителей разных церковных орденов, и с каждым днем их количество возрастало. Причин начала активности орденов никто не назвал. Были лишь нелепые предположения, вроде погони за демоном, устроившим пожар в Гинне. Что я, мол, устроил пожар и сбежал. Бежал несколько дней и ночей, бежал даже через море, чтобы спрятаться от вездесущего господа, которым меня закляли. Но были и довольно интересные предположения, вроде политической экспансии, даже промелькнула идея о том, что церковь собирается вернуть какую-то похищенную вещь, очень ценную, но ни одна из теорий не имела подтверждения.
Когда я поднялся в комнату, все уже спали. Распределились мы довольно странно. Лилия заняла одна целую комнату, а все остальные ютились в другой. Девушек мы хотели поселить отдельно, но Берта призналась, что не может спать, если меня нет рядом. Герман чуть попозже признался примерно в том же самом. В городе он боялся наемных убийц.
И вышло так, что, когда я вернулся, спать мне было негде. Маг развалился на полу, девочка на кровати, а мне остался сундук, на котором и сидеть-то было неудобно. Впрочем, проблемой это не казалось. Во сне я практически перестал нуждаться.
Стараясь не шуметь, я подставил к сундуку стул, подтолкнул его поближе к углу и устроился на нем полулежа, закутавшись в плащ. Наше свидание с незнакомкой все еще могло состояться. Я не должен был спать. Но мог легко скоротать время беседой.
«А тебе бывает скучно?» – задал я насущный вопрос в собственных мыслях.
«Скучно?» – с сарказмом в голосе отозвался демон-хранитель. Я даже вздрогнул, когда услышал столь эмоциональную реплику.
«Ну, тебе вообще бывает скучно? Случаются моменты, когда тебе нечем заняться и ты не знаешь, что придумать, чтобы развлечь себя».
«Нет, – чуть помедлив, отозвался он. – Но расширение сферы воздействия могло бы добавить… веселья».
«Тогда я хочу попросить тебя заняться глазами Берты. Выясни, что представляют собой ее глаза, и научи девочку пользоваться ими. Я передам любые слова, которые нужно будет сказать, и Берта тоже выполнит любые наши приказы. Ты поможешь ей? Это будет достаточно весело?»
