Анна Мистунина - Доброе утро, Царь!
«Что они делают? Как будто ищут, но ведь подземелье… Что, Элетия?» – потому что та вдруг вскрикнула, тревожно и в то же время с облегчением:
«Я поняла, вспомнила! Они ищут не Имира!»
Иарра остановилась, и Бессмертные тут же попытались схватить ее за локти. Она вырвалась и зашагала дальше.
«Говори!»
«Этот храм – в мое время его не было. Здесь стоял дворец Имира».
«Знаю», – сказала Иарра, вспоминая свой сон, звезды над крышей дворца и обнаженного Имира рядом с ней.
«Когда Имир изгнал хладных демонов, он разрушил Врата в иные миры и поставил сверху свой дворец. На месте этих Врат. В камнях фундамента было заклятие, чтобы никто не мог их восстановить».
«Этого нет в легендах», – сказала Иарра.
«Но я помню. Непокорные этого не знали. Когда я умерла, – Элетия запнулась, – после моей смерти, наверно, они разрушили дворец и поставили этот храм, ради памяти и в назидание. Не знаю, зачем они сохранили подземелье. А Врата… кажется, они были на том самом месте, где ищут жрецы. Иарра, они ищут Врата!»
Иарра молчала, молчала и Лада. Обе обдумывали услышанное. Им заметно полегчало от мысли, что демоны заявились сюда не на поиски Имира, хотя опасность, что его обнаружат, никуда не делась. Он был так близко, беспомощный, заточенный в камне, а вокруг его древние враги – и Врата, ведущие прямиком в обиталище этих врагов. По коже пробежали ледяные шарики мурашек. Даже если опасность пока не грозит самому Имиру, Арш, без сомнения, в великой опасности.
«Как думаешь, – спросила Иарра Элетию, – они смогут их открыть?»
Ей ответила Лада – ответила за всех троих:
«Мы это скоро узнаем».
Глава 16.
Поздно – значит, никогда
С Римушем она встретилась лишь поздно вечером – в последнее время иначе и не бывало. Его теперь все время окружали какие-то люди – просители, посланцы, торговцы, дельцы и воины. Дом превратился в гудящий улей. Остаться с ним вдвоем можно было только за дверями спальни, и, как теперь часто случалось, к этому часу Римуш был уже пьян.
В его глазах застыло упрямство человека, который зашел слишком далеко, чтобы отступать, потерял способность управлять событиями и решил отдаться на волю случая. Такими были его чувства, понятные без всякой магии. Глядя на него, трудно было удержаться от жалости: бедняга понятия не имел, на что замахнулся и какие силы пробудил к жизни. В Арше никогда не было царя, ни разу с тех самых пор, как умерла Элетия. Иарра вздрогнула от черного предчувствия, когда осознала: лишь один человек, больше, чем человек, может называться Царем вечного города. Не зная этого, Римуш пожелал недозволенного и теперь был обречен. Жить ему оставалось совсем немного.
«Нет, нет! – она рванулась прочь из цепких лап предвидения. – Я этого не допущу!»
«Ты видишь возможности, только и всего, – Ладу ее отчаянный протест нисколько не смутил. – Тебе пора научиться управлять этой способностью».
«Я не позволю этому случиться с Римушем!»
«Тогда тебе предстоит тяжелая работа», – Сильнейшая не знала жалости.
Иарра бросилась навстречу Бездомному и обняла его. Римуш прижал ее к себе и уткнулся носом ей в плечо. От него сильно пахло вином, но она чувствовала другое – самозваный царь Арша хватался за нее, как будто она была торчащим из воды камнем, единственным, что остается неподвижным среди бури. «Мы оба сорвались и падаем, – подумала она. – Падаем в пропасть, а притворяемся, что летим… я ничем от него не отличаюсь!»
– Мой хороший, – она отодвинулась, чтобы заглянуть ему в лицо. – Расскажи мне, что случилось.
Но Римуш не поддался ласковым словам. Ответил сурово:
– Ты мне расскажи. Что тебе там было надо? Я еле убедил Исхфана, что ты за ним не следила! Зачем ты туда пошла?
Он был растерян и словно через силу заставлял себя сердиться. Иарра ответила спокойно:
– Это храм, Римуш. Я ходила туда молиться с дедом и пришла снова. Я не знала, что там окажутся Эссардские жрецы. Я думала, Исхфан убил их всех.
– Они помирились.
Римуш отодвинул ее, прошел в спальню и сел на кровать. Распахнул плащ, сорвал с шеи аметистовое ожерелье и бросил на пол. Даже сандалии у него были украшены драгоценностями. На голове блестел золотой венец, унизанный алмазами – абсурдный знак власти.
– Ненавижу эти камни! Правда, что я кажусь павлином? – и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Жрецы предложили Исхфану прощение от их главного. Теперь он может вернуться в Эссард, если захочет. Ты знаешь, что он был изгнан?
На него так редко нападала словоохотливость – Иарра отозвалась с осторожной небрежностью:
– Нет, я не знала.
– Ну так знай. Теперь он прощен. Но он не уедет, останется со мной. Мы договорились: Эссард признает меня царем Арша. Мы будем союзниками – видишь, а ты не верила, что от меня городу польза! С армией Бессмертных Арш непобедим! Энсы тоже согласились. Скоро мы отправим помощь Нерру, а когда усмирим Дарастан, придумаем, что делать. Ты слышала, какие богатые города на западе, за пустыней?
– Слышала. Мы торгуем с ними.
– Зачем торговать, когда у нас есть армия? – он пьяно рассмеялся.
– Ты сошел с ума, – сказала Иарра.
– Нет, это просто ты мне не веришь! Думаешь, я Бездомный? Жалкий? Не стою тебя?
– Римуш, ты пьян, – сказала Иарра, садясь рядом и беря его руки в свои. – Ты пьян и сам не знаешь, что говоришь. Ты не жалкий, наоборот. Я люблю тебя. Ты не должен ничего мне доказывать. И никому другому тоже, слышишь?
Он уставился на нее, потом моргнул.
– Я не доказываю. Уже все доказал.
– Правильно. Теперь ты должен быть мудр, выбирая союзников. Эссардские жрецы тебе не друзья, у них свои цели, а тебя они просто используют.
– С чего ты взяла?
– Знаю. Скажи, ты знаешь, зачем им храм Непознаваемого?
Римуш резко отбросил ее руки и принялся раздеваться.
– Не знаю. Какое мне дело? Они просили, я разрешил. Богам надо где-то жить.
– Эссардским богам, Римуш? Ты знаешь, кто они такие?
– Знаю. Они сделали меня царем, – плащ полетел на пол, за ним со стуком последовал венец и драгоценные браслеты.
– Они воспользовались тобой! Если их не остановить, они погубят Арш!
– Да что ты несешь, женщина?! – Римуш схватил ее за плечи, бросил на постель и навис сверху, грозный, растерянный, пьяный. – Это ты сумасшедшая, не я! Не смей, поняла, не смей…
– Отпусти меня!
Иарра пыталась вырваться, но тщетно. Римуш навалился на нее, впился губами ей в рот, его руки проникли под одежду и принялись жадно ласкать ее тело. На какой-то миг ей захотелось уступить – утешить себя и его, хоть ненадолго забыть все страхи. До сих пор это помогало им обоим.
– Нет, Римуш, пожалуйста! Прошу, не сейчас!
– Почему? – прорычал он с обидой.
Очень тихо, подчеркнуто ненавязчиво в ее разуме прозвучал голос Лады:
«Ты не забыла, что ты маг?»
Еще мгновение Иарра не понимала. Потом осторожно высвободила руки, развернула к себе голову Римуша и заглянула ему в глаза. Произнесла с Силой приказа:
– Потому что ты хочешь спать.
Удивленный взгляд, четыре быстрых удара сердца. Потом напряженные скулы под ее ладонями расслабились, глаза закрылись. Дыхание из тяжелого стало ровным. Римуш заснул.
Иарра уложила его на постель и прошептала:
– Прости…
Почувствовала, как облегченно выдыхают Лада и Элетия. До сих пор она не задумывалась, каково им – быть запертыми внутри ее тела, их общего тела, которое она отдает чужому мужчине. Если быть честной, до сих пор она вообще не признавала за ними никаких прав, даже права испытывать боль. Они были просто слепками памяти, образами давно умерших женщин – разве не сам Имир ей об этом сказал? Но сегодня, в подземелье под библиотекой, что-то изменилось. Они чувствовали, боялись и надеялись вместе, все трое. И если Иарра не даст им того, чего они так страстно желают – не освободит Имира, если это ее время и ее Арш, а они обречены быть лишь беспомощными наблюдателями, то она постарается хотя бы не причинять им лишней боли. Настолько, насколько это вообще возможно.
«Спасибо тебе, Иарра», – прошептала Элетия.
Утром она обнаружила, что взята под стражу. Двое Бессмертных встретили ее у дверей спальни и сопроводили в обеденную залу. Напрасно она возмущалась и требовала оставить ее в покое, требовала позвать Исхфана – эссардцы оставались глухи, как трупы. Римуш только нахмурился и сказал «Сама виновата»; потом, увидев, что Иарра готова лопнуть от негодования, смилостивился и приказал Бессмертным уйти. Те послушались – вышли за дверь и остались ждать с той стороны, а затем снова пристали к Иарре. Римуш с виноватым видом поцеловал ее и обещал поговорить с Исхфаном, а пока пусть Иарра идет в свою комнату. Он пришлет Ташу, чтобы ей не было скучно, к тому же так и вправду безопаснее для них обеих.
Стало понятно, что самозваный царь слишком боится потерять даже иллюзию своей власти, чтобы спорить со жрецом. Если бы сих пор она не знала, насколько плохо обстоят дела, этого хватило бы, чтобы понять и напугаться до полусмерти.
