Саша Вайсс - Кровь моего врага

Когда презренный умер, Зенухим перешагнул через бездыханное тело и покинул Золотой дворец. Вот история истинного воина, смеявшегося в лицо смерти».

Звезды… Искрящиеся точки на бархатно-синем небе. Безразличные светила, под вечным светом которых вырастали и рушились города, нескончаемой чередой тянулись времена года и поколения существ, таких крохотных и незначительных… Как, должно быть, эти самые светила потешались, наблюдая безумную круговерть, происходившую во Внешнем Мире. Так потешались, что даже перемигивались друг с другом. Исаир ухмыльнулся им в ответ и передвинул травинку из одного уголка рта в другой.

Эти звезды напоминали ему самоцветы, искрившиеся во тьме сводов родных пещер. Такие же холодные и недосягаемые. Больше во Внешнем Мире Исаиру не нравилось ничего. Этот мир сочился скукой, глупостью и лицемерием. Особенно этими качествами блистали люди. Исаир фыркнул. Грязные, немытые, волосатые свиньи – вот кем они являлись. И эльфы, зажавшиеся на отшибах в своих лесах. Гордо делавшие вид, будто ничего страшного не произошло. Как будто это совсем не их практически истребили люди во время Великой Войны. От гномов вечно разило спиртным, да так, что все живое в радиусе трех метров мгновенно пьянело или увядало, карлики освоились в человеческих городах, постепенно обрастая жиром и людскими привычками, про орков и остальных тварей Исаир вообще предпочитал не думать. Он мог с полной ответственностью заявить, что ненавидел все и всех, от мала до велика.

Но больше всех он ненавидел собственный род.

Исаир и сам не заметил, как приподнятое настроение куда-то улетучилось, оставив привычную гадкую пустоту.

Он поднялся с земли, встряхнул плащ, очистив его от налипших травинок, и накинул поверх камзола. Нужно было двигаться дальше.

На рассвете он догнал нагруженный тюками обоз, тяжело и медленно ползший по ухабам тракта. Нащупав капюшон, Исаир натянул его и чуть опустил голову, разглядывая камни в пыли под ногами. Лишь когда скрип телеги утих, он вновь позволил себе смотреть прямо, не опасаясь лишних глаз.

Не то, чтобы он так уж боялся разоблачения, но оставлять за собой следы и, тем более, живых свидетелей ему было крайне невыгодно. Вокруг всегда находился один из Их шпионов, готовый доложить о местонахождении Исаира кому следует. А уж после этого… Исаир не сдержался и горько вздохнул. После этого его упекут в самые глухие подземелья Ущелья Кошмаров, где будут проводить бесчисленные эксперименты, пытаясь извлечь то, от чего он бы и сам с радостью избавился. Но жизнь распорядилась по-другому, и Им теперь оставалось лишь щелкать зубами от беспомощной злости. Они никогда не сумеют отыскать его в толпе таких же оборванных странников, бродивших по бесчисленным дорогам Внешнего Мира.

Исаир приподнял капюшон и уставился в пронзительно синее небо над головой, тянувшееся до темной полосы Речного леса. Когда стало совсем невмоготу, он вновь уставился в землю. Так он тренировался каждый день, рассматривая небо до боли и мерцающих кругов перед глазами. Когда погода была пасмурной, Исаир выдерживал дольше, в ясный день – меньше. Но это было несравнимо с тем весенним утром, десять лет назад, когда он сбежал на поверхность, прихватив с собой амулеты из бесценной коллекции матери. Если бы не они, он бы не прожил и дня. Беспомощный и слепой, словно новорожденный котенок, он брел по лесу, спотыкаясь, падая, молясь, чтобы его отсутствие не обнаружили хотя бы до наступления ночи.

С тех пор он постоянно был в пути. Лошадей он не любил, предпочитал путешествовать на своих двоих, нисколько не заботясь о медлительности такого способа передвижения. Исаир никуда не торопился. У него была масса времени в запасе, целая жизнь. Долгая жизнь, которая уже успела осточертеть в его, по меркам эльфийского народа, еще юные годы. Жизнь, полная воровства и убийств, но не открытых, как бы он хотел, а тихих, скрытых мраком ночи. Трусливых убийств за золото. Благо клиенты находились всегда. Исаир никогда не спрашивал имен. Также он никогда не говорил свое, не заводил близких отношений, не оставался на одном месте дольше пяти дней и никогда не ходил по одной и той же дороге больше раза за пару лет.

С наступлением ночи он сошел с тракта и, не заходя слишком далеко, развел костер. Через полчаса над огнем уже покачивался котелок с дымящейся похлебкой, а сам Исаир нетерпеливо рылся в суме в поисках ложки. За время своих странствий он научился готовить лишь две похлебки, каждая из которых отвратительно воняла и давно успела осточертеть до тошноты. Но выбирать не приходилось, а есть хотелось зверски, так что, отыскав заветную вылизанную до блеска ложку, Исаир набросился на темно-зеленое варево.

Шаги позади он услышал не сразу, за что тут же себя отчитал, и, продолжая поглощать суп, осторожно вынул кинжал и положил его на колени. Тот, кто шел со стороны тракта, был не человек, в этом Исаир был уверен. Слишком легкая поступь. Неужели его все-таки выследили? От подобного предположения его бросило в холод.

– Вижу, мой костер притягивает не только мотыльков, – нарочито добродушно проговорил он, втайне напрягшись в ожидании ответа. Но, услыхав голос незваного гостя, он оцепенел.

– Я… Я всего лишь хотела спросить дорогу. Ведет ли этот тракт к Артаису? Часа два назад была развилка, я повернула направо… Правильно ли…

У Исаира дернулся глаз. Через силу проглотив похлебку, он кинул ложку обратно в котелок так, что оттуда полетели брызги.

– Так это была ты… – пробормотал он, не в силах поверить своему счастью. Все-таки существовала справедливость в этом мире!

– Простите?

Исаир ничего не ответил, пропустив вопрос эльфийки мимо ушей. Кто бы подумал, что она сама его найдет… Вылезет из своего леса и приползет прямо в лапы… После происшествия у того злосчастного леса два дня назад Исаир грезил об этом моменте, воображал, что он мог бы сделать с хозяйкой этого мерзкого голоса, какие части тела оторвать первыми, чтобы заставить ее орать от нестерпимой боли. Давно его так не выводили из себя… Тогда он потерял голову от злобы, раскрылся и оставил кучу следов, буквально кричавших о том, чтобы на них взглянули Они. Также из-за этой твари он упустил купца, за которым следовал уже около недели. Мерзавец был просто напичкан золотыми монетами, но, услыхав отзвуки взрывов, он подстегнул лошадей и был таков, оставив Исаира ни с чем. И теперь представилась возможность всласть отыграться…

Голос девчонки вывел его из оцепенения.

– Извините, но вы что-то сказали?

Почувствовав, как губы сами растягиваются в ухмылке, Исаир поспешно себя одернул. Еще было не время.

– Да… Да, эта дорога ведет прямо в Артаис. Вы на верном пути.

Кинжал скользнул в широкий рукав плаща. Исаир очень сомневался, что он ему понадобится, но все же решил лишний раз перестраховаться и оставить оружие под рукой. Было бы очень обидно расстаться с жизнью, благодаря какой-то k’wela после всех многочисленных и выдающихся воинов, с которыми ему довелось сражаться. Это было бы сущим оскорблением их светлой памяти.

Тщедушность эльфийки удивила его. Даже замотанная в плащ, который был явно велик, девчонка выглядела хрупким ребенком. Она совсем не тянула на роль озлобленной твари, пытавшейся его продырявить. Из-под капюшона недоверчиво смотрели большие, по-щенячьи невинные, зеленые глаза, а вес сумки на ее худом плече, казалось, вот-вот сломит ее пополам. Окинув девушку взглядом, Исаир даже задумался. Он убивал стариков, топил калек и внебрачных детей с их мамашами, сжигал целые деревни, но после убийства этого создания он, наверное, должен был почувствовать себя совершенным монстром.

Однако раздумье длилось лишь мгновение.

Два шага вперед, короткий замах и быстрый удар под ребра, такой, что эти самые щенячьи глаза расширились от боли и удивления. Хрипло выплюнув воздух, девушка рухнула на колени и удивленно уставилась в грязные сапоги дху. Часто дыша от нахлынувшего адреналина, Исаир не сумел сдержаться, размахнулся и еще раз пнул девчонку в грудь, так, что ее отбросило в траву. Затем уселся ей на грудь и коленями придавил руки.

– Так вот ты какая… – пробормотал он, с интересом разглядывая рыжие локоны, рассыпавшиеся по земле, и уродливый шрам, пересекавший щеку от мочки уха до середины скулы. Заметив, как глаза девчонки расширились от страха, Исаир ухмыльнулся и склонился еще ниже, так, что концы его длинных волос коснулись земли.

– В лесу ты была смелее.

На мгновение ее лицо окаменело. Затем она резко взбрыкнула, стараясь скинуть Исаира с себя. Поняв тщетность этих попыток, девушка откинулась обратно на землю и глубоко вдохнула.

– Incu…

Один точный удар в лицо, клацнули зубы, и девчонка заткнулась, потеряв сознание. Исаир же разочарованно скривился. Хорошая жертва обычно сопротивлялась до самого конца, а не падала в обмороки после первого более-менее стоящего удара. Зато теперь, когда девчонка перестала дергаться, он получил возможность рассмотреть ее получше.