Анатолий Махавкин - Пасынки Страны
– Ужас-ужас, – вздохнул я, гладя вампиршу по волосам. – Нет, не представляю.
– Я тоже, – Ева положила голову на мою грудь и закрыла глаза. – Теперь придётся уходить даже быстрее, чем мы собирались. Ведьмы быстро узнают про смерть одной из своих, и сгоревший домик их не сможет обмануть.
– Ну хоть за это извиниться можно? – мне позарез нужно было хоть как-то попросить прощения, и Ева понимала это не хуже меня. Чёрный глаза приоткрылся, с хитринкой взирая на меня. – Ну пожалуйста, прости меня. Я так больше не буду.
– Не знаю, что ты конкретно имеешь в виду, – глаз захлопнулся, – но, думаю, будешь, в любом случае. Не спорь и не давай невыполнимых обещаний. А насчёт Леонтии… Тут и вовсе не за что извиняться: тварь она была наиредчайшая, даже по меркам стервозных ведьм. Не понимаю, почему она поселилась так близко к нам. Как следила, честное слово! Куда ни пойдёшь, а там эта наглая физиономия: "А, упыри недоделанные. А, вурдалаки недобитые". Самые худшие и унизительные ругательства. Рекс однажды не выдержал и попросил оставить нас в покое. Так эта сволочь сбила его с ног и начала катать в пыли, а меня парализовала. И всё время смеялась, дескать, поставила нас на место. Ненавижу эту мразь! И своё бессилие тоже! Почему я не такая, как Марго?
Я покрепче обнял Еву, постаравшись поцелуями сбить начинающуюся меланхолию.
– Потому что Марго – это Марго, а тебя я люблю именно такой. Красивой, нежной, которую хочется защитить от всех ведьм Страны. Ну, подумай сама, зачем нам две одинаковые вампирши?
– Ставить распоясавшихся вампиров-кобелей на место, – она ущипнула меня за бок. – Представляешь, как бы мы за тебя взялись, а? Ага, вот оно в чём дело, поэтому я тебе и нравлюсь именно такой? Боишься?
– Ой, ты меня раскусила, – я испуганно зажмурился, – ничего от тебя не скроешь.
Разговор Рекса с Марго тоже прошёл успешно. Очень. Они уединились в соседней комнате, где очень активно принялись расставлять точки над «и». Посмеиваясь, мы на цыпочках прокрались мимо полуоткрытой двери, откуда доносился громкий скрип кровати и шумные вздохи вампиров. И вновь странное ощущение: моя страсть к Марго вовсе не вынуждала ревновать её к Рексу, и я просто порадовался за их примирение. Нет, всё же останься я человеком, от таких перфомансов у меня давно бы сорвало крышу. Однако всё равно общение с Маргаритой нужно свести к необходимому минимуму. По крайней мере, в ближайшее время. Может, Рекс ошибается, и чувства, хотя бы немного, подостынут.
Остаток ночи мы посвятили сборам в дорогу. Ева с Ритой бережно перебирали обширный гардероб, тренировались друг на дружке в наложении макияжа и спорили о необходимости брать какие-то крохотные коробочки непонятного мне назначения. Рекс поделился со мной парой дорожных плащей, искренне посетовав на то, что его габариты не позволяют выделить больше. В общем, в дорогу мы собрали три огромных мешка и ещё пару сумок, которые "так и быть" согласились нести вампирши.
Водоплавающие удрали в соседнее озеро, пообещав вернуться к закату следующего дня. Серёга казался необычайно возбуждённым, словно молодожён перед началом медового месяца, а Вера изо всех сил делала вид, будто ничего особенного не происходит.
Примчалась Дуня и, протирая заспанные глаза, принесла известие от Ивана. Тот всю ночь работал у Головенского кузнеца и стал свидетелем, как взбешённые ведьмы рыскали по селению, пуская искры и пламя из глаз и рук. Судя по некоторым репликам, новые вампиры (тут девушка бросила игривый взгляд в мою сторону и поправила пышную грудь) натворили что-то ужасное.
Хм, а быстро они отреагировали. Придётся нам уносить ноги очень быстро. Тем не менее, единственное, о чём я жалел, так о дополнительных неприятностях, которые доставил Еве и Рексу. И то подумать: жили себе спокойненько, не тужили, а тут припёрлась парочка, да ещё с такими тараканами!
Сделав все необходимые приготовления, мы позволили себе расслабиться. Цветочный холм сегодня достался Рите и её возлюбленному, а мы удовлетворились каминной комнатой. Ева почитала мне немного вампирской лирики о ночных цветах в свете зарождающейся луны, но сколько я ни пытал, так и не призналась, её это стихи или нет. Потом мы занялись любовью и с наступлением рассвета уснули в объятиях друг друга, глядя на медленно колышущиеся языки пламени.
Я глядел во тьму и ощущал, как мрак смотрит на меня. Ощущение постороннего взгляда, тяжёлого, давящего, было таким реальным: казалось – протяни руку, и она коснётся монстра, затаившегося в темноте. Но я не боялся. Напротив, хотелось броситься вперёд, сшибиться с неведомым врагом, повалить его и вцепиться клыками в горло. Однако стоило мне пошевелиться и всё тело тотчас словно опутывала невидимая, но очень прочная верёвка. Ощущая, как бешенство захлёстывает меня с головой, лишая остатков разума, я рванулся вперёд, и путы, не выдержав, лопнули.
Мрак шевельнулся, издав тихий смешок.
– Как интересно, – прошелестел приятный женский голос, – такая забавная парочка…
И я проснулся.
Ева сидела в изголовье, лаская мои волосы, и улыбалась, разглядывая меня. Увидев, что я проснулся, вампирша легла рядом и поцеловала мою грудь. Честное слово, когда я смотрел на неё, возникало ощущение, будто мы знакомы долгие тысячи лет.
– Привет, – сказал я, поцеловав крохотный носик.
– Доброй ночи, – блаженно улыбаясь, она потёрлась о мою щёку, – как спалось?
– Снилось, будто разговариваю с темнотой.
– Ты видел сон? – она удивилась. – Странно. Вообще-то мы не видим сновидений.
– Вот такой я, весь уникальный, – прикасаться к гладкой холодной коже оказалось так приятно, что я никак не мог остановиться. – Разве такой чудесной девушке мог достаться какой-то обычный вампир? Нет, только самый редкостный экземпляр!
– Страдающий от чрезмерного переизбытка скромности, – она укусила меня за мочку уха, – и ещё спящий дольше всех остальных вампиров, вместе взятых. Вставай, соня, все остальные уже готовы выходить. Даже наши водяные успели вернуться. Причём у твоего Сергея вырвали клок волос и исцарапали физиономию.
– Значит, день прошёл не напрасно.
Мы посмеялись, потом некоторое время просто целовались, и лишь проделав все эти крайне необходимые для пробуждения вещи, я решился подняться на ноги. Вещи оказались чистыми и выглаженными. Ева, несколько смущаясь, пояснила: дескать, пока мы спали, как тут заведено, заглянула Дуня и занялась стиркой. Лично я никакого смущения не испытывал. Кого стесняться? Человека?
Покатав эту мысль и так и сяк, я понял: сам себя я уже полностью и окончательно воспринимал как вампира.
Как и сказала Ева, все остальные обитатели маленького домика вовсю бодрствовали, находясь в разной степени предотъездной лихорадки. И если Рита с Рексом достаточно спокойно поприветствовали меня, то Вера буквально исходила искрами, бросая возмущённые взгляды на исцарапанно-виноватую физиономию Серёги. Марго не преминула ехидно пояснить мне в ухо: дескать, наш водоплавающий настолько увлёкся знакомством с местными ундинами, что и не заметил, как его застукали на месте преступления.
– Им, значит, можно, – недовольно бормотал Сергей, косясь в мою сторону, в то время как Вера, злорадно хихикая, вешала на него всё новые дорожные мешки, – и всё прощают, а тут всего-навсего обменялись дружескими поцелуйчиками. Лёгкими! Даже почти без языка…
– Ну конечно! – шипела русалка. – И за сиську почти не держался и жопу почти не поглаживал. Той стерве я уже всё объяснила, а ты у меня ещё в процессе.
Мы всё же решили пожалеть несчастного водяного и отняли у него часть поклажи. Дуня с Иваном пообещали тщательно приглядывать за домом в отсутствие хозяев и пожелали всем скорейшего возвращения. Похоже, никто не удосужился упомянуть, что путешествие для кое-кого окажется дорогой в одну сторону. Я изо всех сил пытался не думать о грядущем расставании. Честно говоря, в голове просто не укладывалось, как я смогу жить дальше без маленькой очаровательной вампирши.
Мы остановились у ворот и оглянулись. Странное дело, прошло всего ничего с того момента, как я увидел эту небольшую уютную постройку, но сейчас она показалась мне такой родной, словно это я прожил здесь долгие сотни лет. Рита, улыбаясь, показала пальцем на две чумазые детские мордашки, торчащие из кустов с бледно-розовыми ягодами.
– Дети семьи, которая ухаживает за садом, – пояснила Ева и помахала рукой, – Маша и Фёдор, очень хорошие детишки, только стеснительные.
– У меня неприятное ощущение, – вдруг сказал Рекс и потёр лоб ладонью, – словно я последний раз вижу наш домик. Внутри всё сжимается.
Марго погладила его по плечу и поцеловала в щёку. Потом бросила осторожный взгляд в мою сторону. Вот чёрт! Проклятые чувства и не думали ослабевать. Нужно держать себя в руках. Я люблю Еву и только Еву.
Ну и Маргариту тоже, добавил ехидный голос внутри, кого ты хочешь обмануть?
