Князь Беркутов-Туманный - Василий Горъ
В результате в Расщелину спланировали достаточно бодрыми, затащили рюкзаки в хранилище и разделились: девушки унеслись принимать душ, а я вдумчиво перебрал заначку, с превеликим трудом распихал по термосам ядра, которые стоило либо раздать родичам, либо продать, и со спокойным сердцем перебрался в беседку. А там затолкал в ухо гарнитуру, поздоровался с Дайной и ответил на напрашивавшийся вопрос:
— Да, заскочили по дороге на Большую Землю. Буквально на час-полтора.
— Не поняла? — буркнуло в правом ухе. — На прошлый и сегодняшний рейсы вы уже не успели, а в третий раз Бехтеев прибудет к точке подбора только послезавтра днем!
— Так и есть… — подтвердил я. — Геннадий Романович должен прибыть к точке подбора двадцать шестого к часу дня. Но у меня проснулась паранойя. И вторые сутки требует перестраховаться. А до приема осталось всего ничего, и рисковать не хочется от слова «совсем».
— Что ж, раз паранойя требует, значит, перестраховывайся… — покладисто заявила она и спросила, как успехи с прорывами.
Я ответил. Потом рассказал о том, как процесс пятой трансформации выглядел под прозрением, описал свои ощущения до и после, перечислил все подтвердившиеся гипотезы и перешел к новым выводам:
— В общем, четыре первые трансформации энергетики не шли ни в какое сравнение с этой — мало того, что наши ядра совершили качественный скачок в развитии, часть вторичных каналов сравнялось в объеме с магистральными, а количество третичных увеличилось как бы не втрое, так еще и навыки стали работать иначе. К примеру, кольчуга, позаимствованная у архара пя— .. Так, об охоте на архаров ты еще не знаешь. Прости, исправляюсь…
Рассказал. Подробнее некуда. Не забыв описать и «встречу» с барсами. А потом вернулся к вопросу, зависшему в воздухе:
— Так вот, до пятой трансформации практически не прокачанная кольчуга держала порядка шестидесяти процентов урона, поглощаемого маревом, а уже через два часа после прорыва стала работать почти в три раза эффективнее. Почти так же сильно вырос КПД большинства предварительно усиленных точечных и площадных навыков. А рывок почему-то удлинился всего раза в полтора. Но больше всего удивила мощь одуванчика: вчера днем я всадил его в кустарник, молодые побеги которого уминала косуля третьего Кошмарного ранга.
Так вот, мгновенно разросшееся растение разнесло ее череп иглами и… мумифицировало шею с передней частью тела! В общем, как мне кажется, нам надо вкладываться в такой эфемерный параметр, как Воля. И либо гнуть магию под себя, либо менять себя под магию.
Дайна согласилась. Более того, подкинула несколько идеек для проверки этого тезиса. Потом сообщила, что девчата вырубили воду, а значит, вот-вот выглянут наружу, и затараторила:
— У меня тоже имеются новости, но уложиться в пару минут я не успею, так что найди возможность забрать у «Паука» коробочку с обновлением. И спрячь гарнитуру прямо сейчас. По возможности, движением, которое сложно идентифицировать прозрением. А то Оля, судя по выражению лица, чувствует себя виноватой из-за того, что опять моется в компании с Полиной, и смотрит в твою сторону «сквозь стену».
Спрятал. Минуты через полторы после того, как «устало потер лицо», сел поудобнее, уперся затылком в каменный столбик и закрыл глаза. А еще через две-три открыл, посмотрел на виноватую моську жены и улыбнулся:
— Три недели воздержания — это зло. Поэтому останься мы с тобой тет-а-тет, накрыло бы и нас, и Свету. А Птичка еще ребенок. Поэтому вы умнички…
Она кивнула, на миг прижалась лбом к моему лбу, затем отстранилась и спросила, собираюсь ли я остывать.
Я отрицательно помотал головой:
— В этом душе я однозначно не остыну. Поэтому предлагаю поужинать и полететь дальше…
…Ментальный артефакт врубили всей толпой, пришли к выводу, что не зря тренировались с тетеревами-косачами, спокойненько закинули за плечи рюкзаки, взмыли к темнеющему небу, не накидывая невидимость, забрались на четыре километра и сорвались в первые «качели». Полина работала, как часы — держалась чуть выше и правее Светы, вовремя убавляла свой вес, очень быстро уравнивала скорости и держала траекторию баллов на девяносто пять из ста возможных. Поэтому в какой-то момент мое подсознание сочло наши относительные смещения чем-то неважным и задвинуло в фон. В тот самый, в котором обретались такие «несущественные мелочи», как шум набегающего потока, контроль подпорки, работа связкой полет-рывок при подъеме на «пики», фиксация правильного положения конечностей при планировании и наблюдение за окружающим миром с помощью прозрения. Поэтому я убивал время, наблюдая за постепенно темнеющей землей, за все новыми и новыми звездами, появляющимися на горизонте, и за мерцанием энергетических узлов в «силуэтах» девчонок. Часа через полтора-два после вылета, когда на земле окончательно стемнело, а на большой высоте нет, какое-то время развлекался, то активируя, то сбрасывая сумеречное зрение. А потом вдруг поймал себя на мысли, что до смерти устал. Не столько от тренировок на износ и ежедневного риска, сколько от ответственности за девчонок и размышлений о будущем.
Задвинуть накатившую хандру куда подальше пытался до одиннадцати вечера. А когда почувствовал, что устал еще и от войны с нею, решил, что пора хоть на что-нибудь отвлечься. Посмотрев на часы и сообразив, что мы летим уже больше четырех часов, со спокойной совестью обошел младшенькую, дал понять, что дальше поведу сам, снизился метров до пятисот и четверть часа искал подходящий водоем.
Нашел, благо, озер в «пятерке» хватало. Спланировал к берегу, возле которого «светилась» только мелкая живность, снял рюкзак и заявил, что хочу окунуться. Как и следовало ожидать, это утверждение вызвало нездоровый энтузиазм — Света радостно заверещала и принялась срывать с себя одежду, Оля последовала ее примеру, только молча, а Поля, еще никогда не плававшая в озерах Пятна по ночам, радостно заулыбалась и полезла в боковой карман своего рюкзака за купальником.
Тут старшие вспомнили о том, что должны показывать правильный пример и переиграли изначальные планы поплескаться голышом. И правильно сделали, ибо я
