Родная кровь - Джевага Сергей
Тох следил за гибелью машин остановившимся взглядом. Потом повернулся ко мне и спросил:
— Об этом ты хотел сказать?
— Не только, — ответил я, прислушиваясь к ощущениям. — Смотри.
В густой пелене облаков появился широкий разрыв. Мелькнуло голубое небо, но сразу пропало. Из дыры ударил толстый столб чистейшего золотистого света, вонзился в ряды имперской армии. Наступила страшная, невозможная тишина. Каждый человек перед стенами Гента замер, пораженный ужасом и благоговением.
Столб небесного огня истончился, потом исчез вовсе. Но я знал, что сила никуда не делась, нашла носителя… Имперцы зашевелились первыми, стали пятиться в стороны. В рядах возник широкий коридор.
— Что происходит? — услышал я шепот брата. Хотел ответить, но не успел.
Из рядов скифрской армии вышел человек. Худой высокий воин в эльфийских доспехах и с узким мечом в руке. От него исходило яркое золотистое сияние. На пластинах лат играли веселые солнечные зайчики, а глаза были подобны щелям, сквозь которые смотрело само солнце. На нас дохнуло волной Силы, яростной и обжигающей.
Человек медленно пересек поле, залитое кровью и заваленное трупами. Имперские солдаты давали дорогу, кланялись. Кто-то падал на колени прямо в грязь и молился. Сияющую фигуру провожали взглядами, полными мистического ужаса, религиозного рвения. Воин пересек почти половину расстояния, разделяющего нас, обернулся и взглянул на скифрцев. Я ощутил беззвучный приказ. Неслышимый для нас, но прекрасно понятный каждому имперскому солдату.
По полю прошло движение. Глаза каждого скифрца вспыхнули тусклым сиянием. Раздался скрежет доспехов и вынимаемых из ножен мечей. Человек отвернулся й, запрокинув голову, весело засмеялся. А потом пошел к нам быстрыми упругими шагами. На узком подвижном лице играла кривая ухмылка, по волосам пробегали огненные искры.
— Тох, убираемся отсюда! — воскликнул я. — Мы не удержим их здесь.
Мы переглянулись с оборотнем. Брат выглядел пораженным. Глаза выпучены, рот распахнут. Но совладал с собой, нахмурился. Во взгляде промелькнула жаркая ненависть.
— Ты видишь то же самое, что и я? — спросил Тох.
— Да, — ответил я медленно. — Это не человек.
Тох кивнул и повернулся к воротам. Нас осталось ничтожно мало. Лишь горстка усталых, израненных воинов. Но лучшие из лучших, самые крепкие и сильные, умелые. Защитники Гента устрашенно пятились, закрывшись щитами и выставив клинки. Но не побежали, лишь плотнее сомкнули ряды. Несмотря ни на что, решили сражаться до последнего, не отступать.
— Примем гостей как должно! — вдруг захохотал Тох. Оборотень с наслаждением потянулся, захрустел суставами. Тело брата «поплыло». На груди и спине вздулись тол-
стые плиты костяного панциря. Из плеч с хрустом выскочили длинные и острые шипы. Лицо изменилось. Кожа лба и щек затвердела, вытянулась. Через минуту передо мной стоял мощный воин в массивных костяных доспехах. Тох подхватил с земли чью-то секиру. В левую руку взял огромный гномий топор.
— Тох, не делай этого! — воскликнул я, сообразив, что задумал двоюродный брат.
Ликантроп ожег меня взглядом алых как угли глаз.
— Выскочке нужно устроить трепку, Эскер! — ответил брат. Голос, искаженный костяной броней, стал неузнаваемо глухим и рокочущим.
Я бросил быстрый взгляд на солнечного воина. Он был совсем близко. Стремительно шел через поле, залитое кровью, полыхающий меч держал на вытянутой руке. И улыбался, весело и заразительно смеялся. А за ним катилась волна скифрцев с оружием наперевес.
Я отступил на шаг, устрашенный, уперся спиной в стену щитов. Предательский холодок страха заледенил кровь, почти остановил сердце. Мое ядро то вспыхивало, то превращалось в тусклую холодную искру. «Ничего не смогу противопоставить этой силе, — сообразил я. — Она гасит мою магию».
— Ты не понимаешь! — вскричал я. — Служители перелили в него силу Алара. Тебе не сразить его!
— Аватара бога? — прорычал оборотень. — Что ж, достойный противник!
Тох подбросил топор в воздух, ловко поймал за рукоять. Загородил своим массивным телом ворота. Я стиснул зубы, вытащил меч из ножен и встал рядом с братом. В голове носились испуганные мысли, колотила дрожь от волнения и ужаса. Но вместе с тем возникла странная решимость. Родилась в душе, окрепла и выросла, заполонила все мое существо.
— Помощь тебе не помешает, — сказал я непослушными губами.
— Брат промолчал, бросил взгляд искоса и отвернулся. Наклонил голову и стал внимательно рассматривать приближающегося воина. Я закусил губу до крови, снял и отбросил помятый шлем. Холодный ветер ожег разгоряченную голову, взъерошил мокрые волосы.
«Опять глупое геройство? — промелькнула мысль. — Нет, не глупое… Нет ничего глупого и постыдного в том, чтобы защищать свой город до последней капли крови».
Я почувствовал рядом движение, обернулся. Рыжебородый наемник подмигнул, поправил рогатый шлем и ухмыльнулся. Глаза воина сверкнули безумным весельем. Солдат поудобней перехватил щит и присел в низкой оборонительной стойке. Я кивнул, принимая помощь. За спиной послышались шаги, голоса. Один задругам воины становились рядом с нами. Гномы, городские стражники, наемники… Ни один не убежал. Лица были темны и суровы, в глазах каждого сквозило странное облегчение, суровое веселье…
Я зажмурился, глубоко вдохнул. А потом открыл глаза и столкнулся взглядом с горящими расплавленным металлом глазами. Воин остановился в пяти шагах, искривил губы в презрительной усмешке. Свет, исходящий от него, слепил и жег кожу, гасил мою силу, путал мысли. Позади воина застыла стена безмолвных скифрцев.
«Кто же это? — подумал я. — Одурманенный магией человек? Или бог, принявший его облик?»
— Почти все в сборе, — спокойно сказал солнечный воин. Голос тихий, странно знакомый. В нем почувствовалось такое могущество, что я дрогнул.
— Точно, — прорычал Тох и занес оружие над головой. — Готов к трепке?
— К твоим услугам, оборотень! — счастливо засмеялся воин.
Он шагнул вперед и взмахнул сверкающим мечом, сотканным из солнечного света. Лезвие смазалось, превратилось в размытую дугу. Я закричал, бросился вперед. Но с ужасом понял, что двигаюсь недостаточно быстро. Удар сердца… Пламенный клинок начал разбег, целя в грудь могучего костяного воина. За лезвием побежали маленькие змейки огня, брызнули искры. Второй удар сердца… Тох зарычал, подставил топор, парируя удар, и стал опускать секиру на плечо противника. Третий удар… Тонкая огненная полоса легко развалила надвое топор, глубоко вошла в грудь оборотня и прочертила длинную кривую дорожку через костяную броню…
Тох взревел от боли и ярости, пошатнулся на нетвердых ногах. Из рта выплеснулась темная густая кровь. Брат упал на одно колено, оперся о рукоять секиры. Но руки его ослабли, и оборотень завалился на спину. В груди зияла огромная рана, обильно брызгая алыми струями. В глубине виднелись белые осколки ребер, что-то мокрое, пульсирующее.
— Не-э-эт! — взвыл я отчаянно и протяжно.
Мир затопило алым цветом ярости. Я взревели, не помня себя от бешенства, бросился на солнечного воина. Размахнулся и, даже не думая о том, что мой клинок может повторить судьбу топора оборотня, ударил. Но мне повезло, древний меч неожиданно выдержал, а лезвие налилось угольной чернотой. Перед глазами сверкнуло золотистым. Враг отпарировал, молниеносно контратаковал. Подчиняясь рефлексам, я сместился вправо. Почувствовав, что проваливаюсь вперед по инерции, резко ударил локтем в такое прекрасное, сияющее солнечным светом лицо противника. Хрустнуло, брызнули разноцветные искры.
— Ты заплатишь за это, наглец! — ласково пообещал воин.
Струйка крови, что побежала из сломанного носа, втянулась обратно, плоть мгновенно зажила, разгладилась. Враг отступил лишь на шаг, вновь поднял клинок в атакующую позицию. Я промолчал, экономя силы. Глянул на рукав куртки. Крепчайшая ткань, укрепленная мелкими кольчужными кольцами и сильнейшими защитными заклинаниями из арсенала Серых магов, прогорела насквозь. Страх прошиб меня от головы до пяток. Что ж это за мощь, если и древнее чародейство перед ней бессильно?
