В горящем золотом саду - Рори Пауэр
Лексос убил Васу, поэтому и получил его дар. Да, они близнецы, но он родился первым. Так ведь?
Реа не видела метки на языке Лексоса, когда они ругались в саду. И молитва за упокой не отняла ее жизнь.
«Нет, – подумала Реа, – нет, только не это». Пирос смотрел на нее с жалостью, и девушка начала осознавать, что отец наговорил им куда больше лжи, чем она предполагала.
– Хризанти, – прохрипела Реа, – он на моем языке? Проверь.
Отсвет пламени плясал на лице младшей сестры, озаряя ее ладонь с черной меткой, схожей с той, что была у Реи.
Хризанти кивнула. Реа зажмурилась.
«Смерть принадлежит стратагиози, а значит, – и мне», – догадалась она.
Эпилог
Реа
В горах снег лежал и весной. Под его густым слоем расцветали крокусы, но загнивали, не успев полностью распуститься, и несли с собой дурной запах разложения. Солнце светило с новой силой, но не могло разогнать стужу, которую доставляли порывы ветра, колючего и грубого, словно еще зимнего.
Рею не смущал мороз. Она всегда могла согреться у огня возле палатки. Многие страдали от голода, делили рацион на мелкие части, а Реа каждый день угощалась свежей черешней и спала в комфорте, под горой одеял, которые до нее, вероятно, согревали сразу несколько человек.
Нет, она понимала, что это несправедливо, но Реа взяла имя матери, и теперь ее называли Айя Тиспира. Она не пыталась поправлять мятежников и наслаждалась комфортом, пока могла.
Ситуация в Тизакосе еще не улеглась после захвата Стратафомы. Реа пробовала выдвигать разные предложения, заглядывала в палатки повстанцев, делилась идеями, как заставить совет стратагиози разойтись по швам и отвоевать Тизакос. Ведь именно этого добивалась Схорица, а сейчас – после предательства Фальки – люди особенно нуждались в Рее.
Однако минул месяц, а они до сих пор не определились с тем, как разогнать совет, да и разведчики еще не нашли Ницоса, поэтому Реа занималась своими делами. Она думала о Фальке, пыталась нарисовать в воображении ее лицо по описаниям других, собрать мозаику из деталей. Мало кто хорошо помнил черты девушки, еще меньше повстанцев общались с преемницей Тарро лично, однако имя не шло у Реи из головы.
Фалька, тоже дочь стратагиози, пыталась обойти отца и добраться до власти.
Реа много времени проводила у алтаря, позволяя верующим вставать на колени и целовать ее холодные руки. И конечно, она приглядывала за Хризанти, хотя та куда быстрее привыкала к роли сестры святой, чем Реа – к роли Айи Тиспиры.
Сегодня утром ее ждал очередной ритуал благословения, и она оделась в черное платье с мехом, усадила на плечо механическую колибри и пометила лоб кровью. Матагиос, по словам Пироса, был слишком тесно связан со стратагиози, и люди нуждались в ином символе силы Айи Тиспиры.
А сила менялась: хотя тут уже были смешаны жизнь и смерть, рождение нового сезона вслед за гибелью прежнего, но матагиос преобразил дар Реи, сотворив нечто новое.
Пирос сказал, что она и впрямь святая, но Реа гадала, согласилась ли бы с подобным утверждением ее мать.
Алтарь находился на краю лагеря, под нависшим валуном, на круглом участке земли, очищенном от снега. Портрета не было – зачем изображение, когда есть святая во плоти? – но свечи горели постоянно, пропитывая воздух ароматом благовоний.
Сегодня девушку ждали новоприбывшие, с грязными лицами, в дырявых одеждах. Верующие, что пришли издалека ради встречи с Реей. По стране разлетелись слухи о настоящей святой в рядах Схорицы, и с каждым днем к повстанцам присоединялось все больше людей.
Скоро Айя Тиспира примет страждущих, но сначала надо сделать кое-что еще. Реа перевела взгляд на человека у алтаря – родного, любимого и только ее. Он скрывался в тени, но был виден все лучше по мере того, как девушка приближалась.
Наконец он шагнул вперед и опустился на колени в снег… Михали.
Девушка размышляла над тем, можно ли оживить супруга, когда приехала в лагерь. Говаривали, в прежние времена такое бывало. Реа, разумеется, не святая, какой мнят ее верующие, однако дочь святой. Она не представляла, как ей это удастся, но вода в чаше Лексоса легко поддалась.
Поэтому Реа надеялась, что и воскрешение не составит для нее труда.
Она поделилась с Пиросом своими мыслями, и он кивнул, глядя на нее с недоверием, а потом послал за гробом Михали. Спустя неделю после того, что верующие, вероятно, назвали бы молитвой – Реа просила супруга ожить на древнем тизакском, держа ладонь на посеревшей коже – произошло чудо. Однажды утром девушка проснулась и обнаружила, что любимый вновь дышит.
И вот сейчас он улыбнулся, приветствуя жену взглядом. Верующие шептались, показывали на Михали пальцем. По континенту расползались вести, что Айя Тиспира вернула из царства мертвых любимого сына Ксигоры, и сегодня люди могли удостовериться в их правдивости.
– Кересмата, любовь моя, – сказал Михали. Голос звучал почти так же, как и при жизни. Может, чуть хрипло, но все-таки он долго молчал, и это не так странно.
Реа ничего не ответила и наклонилась к нему. Вокруг зрачков Михали сгустилась тьма, которую никто, кроме Реи, не замечал, и в ответ сердце девушки екнуло.
Вместе с Михали в мир живых вернулось нечто, поселившееся в них обоих.
«Пускай», – подумала Реа и поцеловала его в губы.
Благодарности
Спасибо моему редактору Саре Пид, а еще Кэт Камачо за мудрые советы и поддержку. Как всегда, огромное спасибо агентам: Ким Уизерспун, Джессике Милео и Дэйзи Паренте. Мне очень повезло с вами работать.
Скотт Шэннон, Кит Клейтон, Триша Нарвани, Алекс Ларнед, Энн Гроэлл, Бри Гэри, вообще вся команда Del Rey – спасибо, что приняли меня в свою семью! И мне было очень приятно познакомиться со всеми из отдела рекламы и маркетинга. Отдельная благодарность Дэвиду Моэнчу, Джордану Пэйсу, Аде Мадуке, Джули Ленг, Эшли Хитон, Сабрине Шен, Меган Трипп и Мэтту Шварцу.
Хочу выразить признательность Кэтрин Букарии, Робу Газману, Эллен Фолан и Элизабет Фабиан из команды по аудиокнигам за их блестящую работу. Спасибо Джо Энн Меч, Тиму Грину и Faceout Studio, а еще – производственному отделу и отделу дизайна из Del Rey. Вы сделали мою книгу такой красивой!
Я многим обязана маме – она преобразовала греческий в выдуманный язык для моей истории. И я благодарю многострадальных друзей и родственников, которые вычитывали черновик. Спасибо всем, кто помогал мне в изучении разных тем, необходимых для создания этой книги.
