Василиса в тылу врага (СИ) - Ригерман Анастасия

Василиса в тылу врага

 Ригерман Анастасия

ПРОЛОГ

– Василиса… А ты здесь откуда?!

Откуда-откуда? Не рассказывать же ему, как пробиралась на закрытый прием через окно женского туалета в обход охраны и чуть не подрала платье, лишь бы он поставил свою размашистую закорючку на этих поддельных бумагах.

– Босс, тут для вас срочные документы, – нервно сглотнула, сминая в руках заготовленную папку, пока взгляд серых глаз почти физически ощутимо скользил по моим открытым плечам и струящемуся платью.

Надеюсь, во всей этой суматохе он не станет особо вчитываться в их содержимое. А потом я и вовсе исчезну из его жизни. Одна подпись и все закончится – больше я никогда его не увижу… и никогда не забуду.

– Идем, – подхватив старательную помощницу под локоть, Алекс потянул меня за собой вглубь зала, заполненного мужчинами в одинаково черных фраках и женщинами, сияющими бриллиантами. – Вот, черт! Только не это, – выругался босс, заметив кого-то в толпе, и резко сменил направление.

Но было уже поздно. Расторопная ухоженная дама и ее молодая спутница стремительно сокращали расстояние, звучно цокая каблуками.

– Алекс! Да постой же ты, сынок, – прозвучало нам в спину, а я вопросительно изогнула бровь, не понимая, чего это он вдруг удирает от собственной матери.

Что-то прорычав, Каминский наконец остановился, и я вместе с ним, едва не врезавшись в мужскую грудь. Ощутив некоторую неловкость, я попыталась высвободиться из его захвата, но куда там! Твердые пальцы на моем локте сжались еще крепче, сам же босс неожиданно склонился к моему уху и заговорщически зашептал.

– Пожалуйста, подыграй мне. Взамен проси, что захочешь.

Обдумать сомнительное предложение мне не дали. Игра уже началась.

– Дорогой, ты помнишь Фелисити? – намекала его мать на блондинку с бегающими глазками, делая вид, что меня не замечает. – У ее родителей концерн на западном побережье…

– Ах да, Фелисити. Рад встрече, – отделался формальным приветствием Алекс, в то время как его бесстыжая пятерня скользнула на мою талию, рывком притягивая к себе.

– А это Василиса, моя невеста, – на полном серьезе выдал мужчина, не сводя лучистых серых глаз с моего шокированного лица.

Что ж, похоже еще немного в его жизни мне все-таки придется задержаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 1 Возвращение

Тремя неделями ранее

– Василиса Новак? Я ваш сопровождающий, мистер Тортон, – смерил меня дружелюбным взглядом один из папочкиных клерков в строгом синем костюме, с гораздо большим интересом остановившись на моем немногочисленном багаже.

И его можно было понять. Когда все нажитое имущество двадцатилетней девушки умещается в один чемодан – это, должно быть, странно. Но я уже привыкла к подобным взглядам. Кочуя с самого детства из больницы в больницу, из пансиона в пансион, я научилась обходиться лишь самым необходимым, отказываясь от кучи ненужного барахла.

– Рада знакомству, – ответила на протянутую мужскую ладонь и типичную американскую улыбку, в то время как за моей спиной раздраженно пыхтел Марко.

Неожиданный звонок от отца и новость о том, что я срочно должна прилететь в Лос-Анджелес, застигла нас обоих врасплох. Но если я приняла ее более-менее спокойно, осознавая, что надолго там не задержусь и вскоре снова буду сослана подальше с глаз долой, то Марко с самого начала терзали нехорошие предчувствия, отчего мой горячий итальянец просто не находил себе места, словно мы прощались навсегда.

– Вот увидишь, я ненадолго, – утешала парня, утонув в его медвежьих объятьях. – Да и с чего бы после стольких лет я вдруг стала им нужна?

– Василиса, не говори глупостей. Как бы там ни было, это твои родные люди, твоя семья.

– Семья, для которой я всего лишь гадкий утенок, о котором они предпочитают не вспоминать.

– Вот и покажешь им, что это не так, – улыбнулся Марко, а в его глазах стало совсем мало смеха. – Ты уже давно превратилась в прекрасного лебедя, к тому же, почти вылечилась.

– Вот именно, почти. Док предупреждал, что в моем состоянии нельзя бросать поддерживающие процедуры. Так что увидишь, я скоро вернусь.

– Хотелось бы верить, – прошептал с грустью, после чего со всей нежностью обхватил мое лицо и оставил прощальный поцелуй на губах, на что прежде никогда не решался. – Просто обещай звонить каждый день. Ну или хотя бы писать.

– Обещаю…

Покидая лечебницу на острове Искья, где за последние годы удалось достигнуть существенного прогресса в борьбе с моим врожденным недугом, ощущение было такое, словно я и покидаю свой дом, а еще людей, ставших мне настоящей семьей. Что ждало меня в городе Ангелов, где я когда-то родилась, забрав жизнь своей матери, я не знала. Но радушного приема заочно не ждала.

Молчаливый, но улыбчивый мистер Тортон оказался прекрасным попутчиком. Когда мы сели на паром, чтобы добраться до Неаполя, а я звучно захлюпала носом, то и дело оглядываясь в сторону острова, он не приставал с пустыми разговорами и не пытался залезть в душу, а просто погладил меня по спине, как когда-то бабушка. А еще в нужный момент подхватывал мой чемодан и словно по волшебству решал все организационные вопросы с документами и билетами.

Многочасовой перелет через океан – вот что стало для меня и моей спины настоящим испытанием. Даже места повышенной комфортности и раскладывающиеся кресла не спасали. Пока мистер Тортон похрапывал сладким сном младенца, я только и делала, что устраивала растяжку и принимала по графику специальные препараты, чтобы не завыть волком.

Наконец мы приземлились в Лос-Анджелесе. Город встречал рассвет, а нас на специальной площадке ожидал частный вертолет и сам отец, чье появление реально повергло меня в шок. Раз нежеланное чадо удостоилось такой чести, на то должна была иметься веская причина.

– Как добрались?

За годы, что мы не виделись, он почти не изменился. Все та же формальная улыбка на гладковыбритом лице, светлый костюм и темные очки, скрывающие его лукавые глаза, только седых волос на голове со временем прибавилось.

– Спасибо, хорошо, мистер Ален, – тут же отозвался Тортон, передавая меня как какую-то собачонку из рук в руки. – Пожалуйста, доставлена в целости и сохранности.

– Здравствуй, пап…

Он не ответил приветствием и уж тем более не назвал меня дочерью. Никогда не называл. Мой отец, Ален Новак и смотреть-то дольше трех секунд на меня не мог, но даже за это время я обычно успевала ощутить на себе его презрение, словно виновна в самом факте своего существования.

– Пришло время войти в семью, Василиса, и вернуть долги за все, что я делал для тебя эти годы, – безапелляционным тоном поставил он меня перед фактом, пробежавшись каким-то странным оценивающим взглядом по моей хрупкой фигурке и волосам, собранным в косу, словно разглядывал товар. – Идем, у нас не так много времени, а работы полно, – сухо кинул вдогонку, тут же развернувшись.

Следом за отцом я залезла в вертолет, куда уже погрузили мои скудные пожитки. Вертушка заработала лопастями, разгоняя клубы пыли, и плавно поднялась в воздух.

Мистер Тортон со свойственным ему немым сочувствием на прощание помахал мне рукой с удаляющейся вертолетной площадки, на что я с благодарностью ему ответила. Мне же только и оставалось гадать, что значит «войти в семью» и «вернуть долги», а главное, надолго ли все это затянется.

– С конвейера наших фабрик сходит лучшая обувь в мире! – заверял отец, первым делом затащив меня после многочасового перелета не в какую-нибудь кафешку для завтрака или домой, чтобы разобрать вещи и хоть немного прийти в себя, а прямиком на производство. Нет, в этом и был весь Ален Новак, до мозга костей одержимый своими идеями и работой.

Если быть объективными, обувь действительно была неплохой, но до мировой известности и Парижских подиумов нам было еще плясать и плясать.