Раб и меч - Сэм Альфсен
Нуска потёр лицо.
– И эта глупость – повод, чтобы рисковать своей жизнью? Серьёзно?
– А разве плохо желать славы? – усмехнулся Энки. – Раньше мне было достаточно и того, что все вокруг верили в мою божественность. Но теперь…
Он поднял свои руки, посмотрел на них, а затем рывком вынул из груди длинный трезубец. Ухмыльнувшись, он посмотрел на Нуску и продолжил:
– Теперь я хочу доказать это самому себе.
Когда последние закатные лучи осветили поля смерти, раздался первый сигнал. Горн завыл, а затем в воздухе повисла тягучая тишина.
Не успел Нуска опомниться, как всё началось. Первый купол, выставленный Минхэ, упал. Дракон со стуком, напоминающим дребезжание стекла, свалился на купол Нуски. Использовав ещё больше дэ, Нуска с трудом, но удержал его. Почувствовав неладное, Тиама зашевелилась, но, как и говорил Энки, она стала менее поворотливой.
Вновь пошёл снег, но на этот раз это было хорошим знаком. Белая пелена должна скрыть отступающую армию от глаз дракона.
Энки и Нуска тем временем забрались в одну из башен. Как только армия под командованием Вильны начала покидать город… Нуска с холодеющим сердцем убрал купол.
С невообразимым грохотом дракон повалился прямо на город. Здания, дороги, лестницы – всё было уничтожено. Ревя и извергая белое пламя, Тиама искала врагов, но увидела лишь Энки, который с улыбкой выглянул из башни и помахал ей рукой.
Несколько раз взмахнув трезубцем, фасидец призвал огромного синего змея. Как и дракон, он свалился прямо с неба – и тут же накинулся на Тиаму, обвив её и вгрызаясь в чешую ядовитыми клыками.
Однако у Нуски не было времени следить за сражением двух чудовищ – лекарь с Энки на лётомеллах спустились с башни и бегом направились в противоположном направлении. Чем чаще они будут перемещаться, тем лучше, ведь Тиаме достаточно махнуть хвостом, чтобы всё здесь разнести.
Рёв, шипение, клацанье клыков. Несколько раз Нуска всё же обернулся и увидел, что Тиама одерживает верх.
На этот раз, взобравшись на северную башню, Энки призвал смертоносный дождь из ледяных шипов, но… ни один из них не пробил чешую Тиамы.
– Сколько времени прошло? – с напряжённым выражением лица поинтересовался Энки.
– Около пятнадцати минут.
– Святые духи… Идём торговать своими задницами.
– Чего?
Взмахнув трезубцем три раза, Энки заставил утукку исчезнуть, а следом… он призвал ещё два десятка утукку помельче. Шипя и плюясь ядом, они вгрызлись в лапы дракона. А затем Энки, слетев на лётомелле прямо на стену, закричал, обращаясь к Тиаме:
– Уродливая тварь! Не можешь справиться даже с маленькими змейками?
Озверевшая Тиама расправила крылья и взмыла в воздух.
Не зная, чего ждать, Нуска просто поднял над Энки купол и… через секунду на то самое место, где стоял фасидец, свалился дракон.
Нуска прямо-таки видел, как самодовольная улыбка на лице Энки дрогнула. Будь лекарь менее расторопным…
Однако Энки явно собирался сегодня победить. Взмахнув трезубцем, он вонзил его ровно под лапу дракону. Три острия плавно вошли в подмышечную впадину, а дракон, зарычав, клацнул челюстями так, что купол Нуски затрещал по швам. Клыки, каждый размером с человека, вонзились в купол, и тот… лопнул.
Внезапно Энки в прямом смысле слова растёкся, растаял. На несколько секунд превратившись в лужу, он избежал удара, а затем, вновь обретя человеческие черты, одним прыжком взмыл в воздух и запрыгнул прямо на морду к Тиаме. Заглянув в глаза чудовищу, он безумно рассмеялся. А его трезубец вонзился ей под ухом.
Пока Тиама пыталась скинуть фасидца со своей морды, тот вопил:
– Нуска, сколько времени?!
– Ещё полчаса!
Однако, кажется, Тиама стала догадываться, что противник не один. Она вдруг перестала обращать внимание на Энки. Прищурившись и скосив взгляд, Тиама уставилась прямо на ту башню, где прятался Нуска.
«Я слишком долго оставался на одном месте!»
Дракон резко взмыл в воздух, Нуска – тоже. Перелетая с одной башни на другую, он уже молился не духам, а самому эрду Сину. Хотя его молитвы больше походили на проклятья…
«Бездна тебя дери, где ты шляешься?! Я никому не сказал, но остался лишь потому, что ты планировал именно здесь сразиться с Тиамой! Я разгадал твой план! Точно разгадал!»
Нуска слышал за спиной жуткий грохот. Дракон приземлился ровно на башню, где несколько секунд назад сидел лекарь. Камни полетели вниз, а некоторые из них – ровно в спину и голову Нуски. На мгновение в глазах стало мутно, а кровь залила лицо и глаза…
Моргнув, лекарь сделал резкий поворот и спланировал вправо – и не прогадал. В том месте, где он находился ранее, захлопнулась клыкастая пасть.
– Нуска, жив?!
– Да!
– Отлично! Давай ещё один купол!
Нуска кувырком свалился прямо на стену. Тяжело дыша, он поднял руки и обволок тело Энки золотистым щитом. Но накопленная в теле энергия быстро истощалась. Количество дэ, которое требовалось вкладывать в щит, способный защитить от дракона, было слишком велико.
– Энки, это последний! Спускайся! Заканчиваем!
Нуска не знал, достаточно ли они дали времени Вильне на отступление, но ещё пара таких драконьих ударов – и они точно погибнут.
Однако стоило Нуске об этом подумать, как… раздался оглушительный рёв. Тиама извергла огромное количество белого огня в ту сторону, где был Нуска.
Энки тут же бросился на помощь, но было поздно. Был лишь один способ уцелеть… Не отступая и не прячась, лекарь воспользовался последней дэ, что была в теле, чтобы отразить огонь. А затем, подняв меч эрда, как и Син когда-то, вонзил его прямо в открытую драконью пасть.
Тиама тут же перестала извергать огонь и взвыла. Нуска выдернул меч из её пасти, боясь лишиться руки, но… в его теле совсем не осталось сил.
Перед глазами мелькнула протянутая рука Энки, но затем – хвост Тиамы. Фасидец не успел схватить Нуску, отвлёкшись на внезапную атаку дракона.
А Нуска… полетел вниз с крепостной стены.
Говорят, перед смертью перед глазами проносится вся жизнь. Но Нуска вдруг вспомнил поляну глубоко в лесу, поросшую цветами. Он вспомнил тёплые лучи звезды и
