Алексей Пехов - Летос

— Разумно, — поддержала его Лавиани, оценивая предложенный путь. — Если попадем под волну, хватайтесь за что угодно, иначе утянет в море. Лучше до этого не доводить. Назад уже не выплывем. Командуй, девочка.

Шерон подалась вперед, наблюдая за морем, ловя паузу между ударами стихии, затем крикнула:

— Бежим!

Она бросилась по улице, считая про себя. Вокруг стояли виллы с провалившимися крышами и тьмой за квадратными окнами. Здания закрывали обзор, не видно было ни моря, ни обрыва. Девушка слышала лишь безумный рев чудовищной стихии, но, обладая прекрасным воображением, без труда представляла колоссальный вал, надвигающийся в их сторону.

Приметный дом оказался рядом, Шерон первая заскочила в него, прыгая через две ступеньки. Почти сразу же по мостовой пронесся стремительный поток соленой воды, мощью течения напоминающий горную реку.

Лавиани, оказавшаяся последней, усмехнулась довольно, стоя на ступеньках и глядя, как в шаге от нее бурлит море.

— Первый этап пройден. Отдышитесь.

Шерон кивнула, закрывая глаза, вслушиваясь в мерные удары.

— Когда мы бежали, я увидела, что колонна высоко над дорогой, — наконец сказала она. — Во мне не так много роста. Я не смогу туда залезть.

— Не волнуйся об этом, — ответил Тэо. — Я помогу.

Море уже лизало им пятки, когда они добежали до укрытия. Пружина легко запрыгнул на спасительный «островок», оплел колонну ногами, перегнулся, свесившись, и протянул девушке руки. Он без усилия забросил ее наверх, а затем и Лавиани, которая на этот раз не стала отказываться от поддержки.

— Последний участок. Самый длинный. Подъем сразу за этим поворотом. Бежать придется чуть раньше, прежде чем уйдет волна. Иначе она нас догонит. — Указывающая с тревогой смотрела вниз.

Они так и поступили. Однако Шерон все равно не успела. Оставалось несколько шагов до лестницы, когда ее догнала волна. Мощное ледяное течение, точно кнут, ударило под лодыжки, сбило с ног, окунуло с головой и, ликуя, потащило за собой, в море. Но указывающая не собиралась сдаваться — несколькими сильными гребками она рванулась к постаменту, оказавшемуся у нее на пути. Вцепилась окоченевшими, побелевшими пальцами в шершавый камень, едва не сломав ногти. Торопящееся назад море попыталось ее оторвать, и у него бы это получилось, если бы не Тэо. Акробат не мешкая прыгнул на помощь, схватил за тонкое запястье, а спустя еще мгновение вода уже ослабела, начала уходить…

— Рыба полосатая! Вы целы?

Шерон кивнула, стуча зубами от холода. Мокрая одежда липла к телу, забирая последнее тепло.

— А если целы, то бегите наверх, и быстро! Вам надо хоть как-то согреться, — предложила сойка.

…Высокая терраса заросла кустами дикой ежевики. Указывающая, все еще чувствуя во рту горечь морской воды, дрожала и пыталась отдышаться. Она разожгла белое пламя на камнях и теперь вместе с акробатом пыталась хоть немного просушить одежду. Сойка села в стороне, на узкой ступени, глядя вниз, на то и дело оказывающиеся в воде кварталы.

Глава восемнадцатая

ГОЛОС ПРОШЛОГО

— Никогда не разговаривай с ними, дочь моя, — сказала ей мать на прощанье. — Иначе шаутты смутят твой разум, и я тебя потеряю.

Все поняла молодая указывающая и поклялась не говорить с демонами, но забыла свои обещания в первую же ночь.

За небольшой рощей, голой и пустой, в которой, словно кости, белели статуи людей, имен которых давно никто не помнил, располагался дворец. Часть здания превратилась в руины, часть нависала над пропастью, в любой момент грозя рухнуть в пучину, но левое крыло, снежно-белое, с острыми черными шпилями, похожими на перья, уцелела.

— Это здесь? — на всякий случай уточнила Лавиани, наблюдая за лицом указывающей.

Та потянула с ответом, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Возможно, — наконец сказала она. — Сейчас я не могу спросить у своих проводников. Кости молчат. Но думаю — мы пришли.

Лавиани недовольно поджала губы, но от комментариев воздержалась. Все равно других вариантов у них не было.

Спутники миновали рощу, где клочья тумана висели на ветвях, словно рваные лоскуты савана. Вокруг вся земля заросла цветами. Их совсем не смущал холод и начало осени. Мелкие, похожие на лилии с нежно-розовыми лепестками и угольно-черными тычинками, на которых не было пыльцы. Пружина наклонился над ними, понюхал и не ощутил никакого запаха.

— Никогда таких не видел, — сказал он.

— Я тоже, — произнесла девушка.

— Незабудка Рубежа, — откликнулась Лавиани. — Так их там называют. Видела ее в полях Лоскутного королевства. Не думала, что она растет где-то еще.

Дворец навис над путешественниками, и Тэо, посмотрев на черные-черные провалы окон, на сорванные с петель темно-зеленые бронзовые створки, которые, упав, разворотили облицовочный камень, негромко сказал:

— Точно на заброшенное кладбище входим.

— Ты ожидал чего-то иного? — фыркнула Лавиани. — Впрочем, о чем я? Конечно ожидал. И признаться, я тоже. Но не скажу, что разочарована. Это куда лучше, чем попасть на погост с поднявшимися покойниками.

Шерон, вооружившись стилосом, первой прошла через входную арку в помещение и остановилась, сделав лишь несколько шагов от порога.

Зал был таким большим, что его дальняя стена терялась в царящем здесь полумраке.

— Волшебники неплохо порезвились. — Голос Лавиани, вставшей рядом с девушкой, показался указывающей глухим и безжизненным.

Сойка была права. Это место знавало лучшие дни. Остовы позеленевших бронзовых люстр лежали на разбитых мраморных плитах, вокруг был рассыпан горный хрусталь, раньше сверкавший на потолке. Лестница, ведущая наверх, превратилась в груду камней, перегородивших галерею — единственную дорогу из этого помещения в правую часть крыла.

Лавиани внесла предложение:

— Я проверю дальнюю часть зала, есть ли там выход. А вы посмотрите за теми колоннами.

— Это глупо. — Тэо побледнел от терзавшей его боли, ставшей почти невыносимой. — Нам надо держаться вместе.

— Мы и так держимся вместе уже тьма знает сколько времени. От того, что я сделаю от вас два шага, ничего не случится. Если встречу чудовище, то побегу к вам быстрее молнии.

Не дожидаясь их согласия, она отвернулась и быстрым шагом пошла вдоль стены с выбитыми окнами. Шерон хотела ее остановить, но Пружина положил руку на плечо девушки: