Возвышение. Земли Ордена - Михаил Павлович Игнатов
— Ещё, — потребовал Изард. — Расскажи больше.
— Чаще всего преграды возникают на четвёртой, седьмой и девятой звезде. Не считая десятой и перехода на следующий этап. И не считая тех преград, которые могут возникнуть от сильных эмоций, обид, неудач и прочего.
Изард покачал головой:
— Как все, — он пошевелил пальцами, словно подбирая слова. — Убого, кратко, выхолощено, извращено.
Невольно я ухмыльнулся. Всё, как я и думал. Уже не думая угодить духу, не стал сдерживать яд.
— У потомков слуг и незаконных детей вышло только так. Говорят, за первыми наставлениями и техниками приходилось идти в мёртвые города Древних и рисковать там жизнями, потому что знания господ и отказавшихся от детей родителей находились только там.
— Словно этой убогости мало, ты ещё и на пустом месте добавляешь себе глупых обид, — покачал головой Изард. — Ладно, кто здесь мудрый дух, рождённый в Империи Сынов Неба, а кто потомок слуг? Поделюсь с тобой мудростью.
Я удивлённо вскинул брови. Он хочет меня уязвить? Меня?
— Старший, я не потомок слуг, — поправил я его. — Моя мать собирала лепёшки джейров в Нулевом, так что я потомок собирателей дерьма.
— К-ха! — Изард закашлялся, словно он был живым и ему нужно было дышать.
Только я отлично помнил, как при первой встрече дух Каори стояла недвижимой, недышащей статуей, в которой не было ни капли жизни.
С другой стороны, заставить безжизненного духа кашлять от изумления… Мой ответ явно удался.
Изард несколько раз медленно моргнул и выдохнул:
— Ладно, потомок собирателей дерьма, я…
Я мстительно перебил его:
— Я не стою на месте, старший, не довольствуюсь заслугами предков и иду вперёд. Я уже собиратель камней, старший.
— Камней? — глупо переспросил он.
Не воспользоваться этим я не мог.
— Да, старший. В Нулевом одни пески, камень очень дорог. Мы рыщем по редким развалинам Древних, собирая каждый отвалившийся кусочек, и строим из этих кусочков кровати, столы, дома и ограды своих деревень.
— Но это, вроде как, в прошлом. Ты давно уже покинул те деревни.
— Разве? Как по мне, суть не изменилась. Я снова в редком месте Древних, снова ищу те кусочки старой жизни, которые могу использовать. Только складываю сейчас из них свой город, свою фракцию и своё Возвышение.
Изард неожиданно улыбнулся.
— А вот это было красиво, — похвалил он меня. — Ты не безнадёжен. Впрочем, что у тебя хорошо подвешен язык, я убедился ещё в первый раз, но всё равно, ты сейчас использовал красивую метафору, вложив в неё даже двойной смысл, а значит, ты не безнадёжен.
Я чуть приподнял бровь. Чего? Метафора? Двойной смысл? Я и не знаю такого слова, а уж тем более не вкладывал никаких двойных смыслов в свои слова. Вот уж плохо быть чересчур умным — сам себя обманешь. Впрочем, большего я себе не позволил. Я чуть успокоил свою злость, Изард удачно приглушил своё безумие, и довольно с меня. Седой прав — не то место, и не то время, чтобы показывать норов.
Дух Изард тем временем резко сказал:
— То, чем ты, да и, видимо, все вы пользуетесь, извращённое понятие. Точно так же, как и с обучением игре на цине, суть пути к Небу начинают объяснять с раннего детства, изучая труды мудрецов. Я не могу вернуть упущенных тобой лет, поэтому постараюсь рассказать кратко и понятно, чтобы усвоить мог даже собиратель камней.
На это я ответил только благодарным кивком. С самого первого трактата, заумного, непонятного, добытого с тел старейшин Морозной Гряды, в котором неизвестный мне идущий словно соревновался с кем-то в том, чтобы как можно запутанней рассказывать простые вещи, я терпеть не мог эти трактаты мудрецов. Если дети Древних с детства год за годом их изучали, то могу им только посочувствовать.
— Да, на пути к Небу могут встречаться так называемые преграды, но суть пути к Небу — это не преграды, а испытания, которые дарует идущему Небо. Каждое испытание меняет идущего, даёт ему возможность стать сильней, и только от самого идущего зависит, сумеет ли он получить выгоду от испытания, — Изард вздохнул и спросил. — Это ясно?
— Вполне, старший, — тут же кивнул я. — Если идущий силён, подготовлен, то преодолеет испытание.
— Нет!
Недовольство духа вновь зазвенело струной, разошлось от него ударом воздуха, который качнул небесные травы вокруг нас. Сам Изард ожёг меня злым взглядом и снова схватился за виски. Посидев так три вдоха, опустил руку и процедил:
— Сила здесь ни при чём. Разве может человек знать суть испытания? Идущий должен знать лишь одно: каждое испытание несёт ему выгоду, и только от него самого и его настроя зависит, сумеет ли он эту выгоду извлечь.
— Но этапы…
— Не своди всё к банальным этапам Возвышения! — оборвал меня Изард. — Жизнь идущего состоит не только из них. Не только из создания средоточий и открытия узлов состоит путь идущего. Это начало, самое простое, что на нём есть. Удел детей, юнцов и юношей. Что ты будешь делать со своей жаждой этапов, когда дело дойдёт до самой важной части пути к Небу? Что ты будешь делать, вызвав первое Небесное Испытание? Что ты будешь делать, когда на тебя упадёт Молния самого Неба?
Вот за это я и ненавижу все эти заумные трактаты. И Изард тоже хорош — обещал говорить просто и понятно, а мне уже непонятно. Какого ответа он от меня ждёт? Что я буду делать под Молнией? Стискивать зубы и терпеть. Но Изард не отводил от меня требовательного взгляда и пришлось отвечать.
— Не знаю, — дал я честный ответ. — Никогда об этом не задумывался. Но там, куда ты меня зашвырнул в прошлый раз, я попал под бурю с огромными молниями и выжил под ней с большим трудом. Мне пришлось буквально за несколько сотен вдохов придумать способ противостоять молниями и повышать сродство со своей стихией, пока ещё цел.
— Опять ты сводишь всё к голой практике, — поморщился Изард. — Удар мечом сверху, встретить снизу. Удар снизу — подпрыгнуть.
— Я не очень умён, — согласился я. — Старший, повтори про испытания
