Эпоха мертвых - Михаил Ежов
Наконец, демоноборец подозвал его лёгким движением кисти. Человек подхватил шляпу и, согнувшись в поясе, быстро подошёл к Элу. Он уже забыл, что изображал пьяного, и некромант усмехнулся, видя такую неумелую маскировку.
— Позволите? — спросил человек, осторожно берясь за спинку стула так, словно это была, по меньшей мере, змея.
Демоноборец кивнул и, когда тот сел, тихо спросил:
— Никто не следил?
— Нет, — человек энергично помотал головой. — Я всё делал, как обычно. Можете быть уверены. И спокойны.
— Не думаю, что это довод. Если ты всегда притворяешься так же ловко, как сегодня, тебя давно уже должны были разоблачить.
— Почему это⁈ — спросил человек слегка обиженно.
Он заметно растерялся.
— Потому что роль надо играть до конца, а не бежать, словно щенок, едва тебя поманят. Теперь все в таверне знают, что ты пришёл только для того, чтобы встретиться со мной.
— Мне кажется, вы слишком низкого мнения о моих актёрских способностях, — человек задрал подбородок. — Да будет вам известно, что я полгода играл на сцене…
— Бродячего театра, — перебил демоноборец.
— Именно так, — человек удивлённо поднял брови. — Откуда вы знаете?
— Ни в какую другую труппу тебя бы не взяли, — ответил Эл. — Но хватит о глупостях.
Он достал из-за пояса звякнувший кошелёк и протянул собеседнику. Тот, несмотря на то, что секунду назад надулся от обиды, сразу повеселел и принял его, ловко спрятав за пазуху.
— Получишь столько же, если приведёшь его сегодня, — сказал Эл едва слышно.
— Никак не возможно, господин, — покачал головой человек, но демоноборец видел, с какой жадностью блеснули его глаза. — Только завтра ночью. Это самый ранний срок.
— Хорошо, как знаешь, — Эл пожал плечами. Он понимал, что, если Курад отказывается от бэнтов, значит, именно так дела и обстоят. — Но если ты меня обманул…
Человек предупреждающе поднял руку.
— Я сам заплачу вам вдвое больше, чем вы дали мне сейчас, если не будет так, как я сказал! — проговорил он твёрдо.
— Ты заплатишь гораздо больше, — процедил Эл, — если окажется, что ты превратился из полезного человека в того, кто слишком много знает.
— Этого не случится, — заверил его Курад, залпом допивая свой эль и поднимаясь из-за стола. — Я знаю правила и ни за какие деньги не захотел бы стать помехой. Мы договорились.
Он слегка поклонился, надел шляпу, надвинув её на глаза, и направился к выходу. Через некоторое время Эл тоже вышел на улицу.
Сгущались сумерки. Снег падал крупными мокрыми хлопьями, печально оседая на мощёную булыжниками улицу. Одинокий фонарь болтался под крышей «Весёлого дракона», едва различимый в полумраке, похожий на крупного жёлтого светляка.
Отойдя в тень ближайшего переулка, Эл тихо свистнул. Через несколько секунд послышался клёкот и шелест крыльев. Широкая тень промелькнула у некроманта над головой. Демоноборец вытянул руку, и на неё опустился крупный сокол с белым венчиком из перьев вокруг головы — редкий вид, выведенный специально для королевского рода Малдонии. Не сразу становилось ясно, что птица мёртвая. Легионер осмотрел шпиона и остался доволен: тот выглядел довольно сносно, даже вблизи. Его ещё долго можно было использовать. Прошептав короткий приказ, Эл подбросил пернатого соглядатая в воздух. Тот расправил побитые тленом крылья и взмыл в небо. Теперь он будет высматривать Курада, а когда найдёт, последует за ним хоть на край света. И Эл всегда будет знать, чем занимается проходимец. Конечно, деньги делают чудеса, но не стоит слепо доверять тем, кто готов продать за них собственную душу. Удовлетворённо кивнув, некромант вышел из тени и огляделся. Было довольно тихо, только из таверны доносились крики, смех и звуки расстроенных инструментов. Несколько одиноких прохожих торопливо проскользнули под фонарями, стараясь не попадаться никому на глаза. Несмотря на то, что улицы патрулировались гвардейцами, ходить ночью было довольно опасно: грабители выходили на промысел.
Демоноборец отправился знакомой дорогой в Квартал Наслаждений. Чем ближе он подходил, тем светлее и оживлённей становилось вокруг: горели окна и разноцветные фонари, из домов и поминутно распахивающихся дверей слышались смех, ругань и пьяные крики. Изредка улицу перебегали полуодетые люди, или переходили, пошатываясь, пьяные.
Глава 10
— Эй, приятель, не дашь монетку? — пьяный оборванец, прислонившись к стене, устремил на Эла выцветшие глаза. Красные веки слезились, нижняя губа отвисла, обнажив ряд гнилых зубов. — Старому солдату-ветерану на стаканчик вина. Проливавшему кровь за отечество, не щадя живота.
— И в какой же войне ты участвовал? — поинтересовался Легионер, останавливаясь.
— Во всех! — решительно ответил пьяный и словно в подтверждение своих слов изо всей силы тряхнул головой. — Всего себя отдал, ничего вот не осталось. Только желание забыться.
— А в последней войне участвовал? — спросил некромант. — Может, ты слышал о битве при Комариных Топях?
Глаза пьянчужки беспокойно забегали.
— Нет, добрый человек, там я не был, — шмыгнув, ответил он.
— Как ты меня назвал? — в скрипучем голосе Эла прозвучали насмешливые нотки, ему не свойственные.
— Добрый человек, — повторил с готовностью попрошайка. — Ты ведь не откажешь бедняку в скромной милостыне? Я не прошу многого. Столь блистательный господин не обеднеет, если подкинет старику пару бэнтов, а уж я, как водится, выпью за ваше здоровье со всем моим удовольствием.
— И в какой же кампании ты научился пить? — спросил Эл.
— Компании? — переспросил пьяный, икнув. — Да с приятелями водился, а теперь и не знаю, где они. Кто помер, а кого сцапали стражники. Не знаю, — он развёл руками. — Вроде, украли они там что-то.
— Сколько тебе лет? — спросил демоноборец, вынимая из кармана монеты.
— Мне-то? Пятьдесят три года, — отозвался попрошайка с готовностью, протягивая к деньгам сморщенные, красные от мороза руки. — Или около того.
— Не знаешь, что ли?
— Раньше я точно помнил, а теперь позабыл.
Эл мог бы сказать про себя то же самое.
— Выпей хорошенько, — проговорил он, пересыпая старику в ладони монеты.
Пьяница поднял на него глаза и невольно отшатнулся. В его взгляде появился страх. Только теперь он рассмотрел того, с кем заговорил.
— Конечно, господин! — пролепетал он, зажав бэнты в кулаке. — Я сейчас же и… выпью за ваше здоровье!
Он хотел добавить
