Разрушитель судеб - Виктория Авеярд
Не давая себе шанса передумать, она быстрым движением вытащила меч наружу.
В обнаженной стали отразилось ее лицо.
Под глазами залегли темные круги. Черная коса спуталась, а бронзовая кожа побледнела – сказывалось влияние северной зимы. Ее губы потрескались от холода, а глаза покраснели от дыма и горя. И все-таки она оставалась собой, и будущее мира по-прежнему лежало у нее на плечах. Она была все той же Корэйн ан-Амарат, девушкой с угрюмым лицом, унаследованным от отца, и непоколебимой волей, доставшейся ей от матери.
– Достаточно ли этого для победы? – спросила она у тишины. – Достаточно ли для победы меня?
Ответа не последовало. Никто не дал ей совета, не указал направления. Под ногами не появилось нужной тропы.
Впервые за всю свою жизнь Корэйн не представляла, куда идти.
Внезапно ее лошадь испуганно подняла голову и навострила уши, заставив Корэйн задрожать.
– Что случилось?
Лошадь, будучи лошадью, ничего не ответила.
Однако Корэйн не нуждалась в ответе. Охвативший кобылу страх был ответом сам по себе.
Она повернулась в сторону Джидаштерна, вперив взгляд в горизонт. В темноте горело что-то наподобие свечи. По крайней мере, оно напоминало свечу, пока порыв ветра не принес запах крови и дыма.
Не мешкая ни секунды, Корэйн запрыгнула в седло. Огонек позади нее стал больше и издал протяжный вой.
Гончая Инфирны.
Корэйн стиснула зубы, наблюдая за тем, как свеча раскалывается на множество частей. Раздался злобный лай, эхом прокатившийся на многие мили вокруг. Лошадь перешла на галоп. Она явно помнила пылающих гончих Таристана не хуже Корэйн.
«Значит, его армия где-то рядом, – поняла Корэйн, чувствуя, как обрывается сердце. – А может, и сам Таристан».
Она пришпорила лошадь, чтобы та скакала еще быстрее. Корэйн было тяжело думать. Все тело ломило от усталости, но она не могла позволить себе упасть.
«Иначе вместе со мной падет весь мир».
Магия Вальтик еще не иссякла, и лошадь без устали неслась по темному побережью.
Вскоре на востоке забрезжил свет, и небо сменило цвет с черного на темно-синий. Звезды отважно сражались с рассветом, но все-таки постепенно, одна за другой, исчезали из виду.
Темнота жалась к земле позади Корэйн, образуя под холмами и деревьями густые тени. На западе в небо поднимался черный столб дыма – единственное, что осталось от Джидаштерна. Кроме этого виднелись и струйки дыма поменьше. Словно флаги, они отмечали места, где пробегали адские гончие.
Некоторые находились всего в миле от нее.
Корэйн попыталась пробиться сквозь туман усталости и найти хоть какой-нибудь путь, по которому она могла бы следовать. Если бы Сораса и Чарли были рядом с ней, то посоветовали бы скакать к ближайшей деревне, чтобы гончих задержали ничего не подозревающие солдаты местного гарнизона. Дом бы развернулся и принял бой, а Сигилла лишь посмеялась ему вслед. Эндри совершил бы какой-нибудь отважный, но глупый поступок, принеся себя в жертву, чтобы выиграть остальным немного времени. А Вальтик, таинственная и непостижимая, наверняка вспомнила бы какое-нибудь заклинание, которое обратило бы гончих в пыль. Или попросту исчезла бы, чтобы появиться, когда опасность минует.
«А что бы сделала я?»
В глубине души Корэйн поселилось отчаяние, но она понимала, что не имеет права предаваться ему. Если она погрязнет в печали и потерпит поражение, мир этого не переживет.
Она представила карту, чтобы оценить окружающую ее местность. Неподалеку находились северные границы Галланда.
«Королевство Эриды. Вражеская территория».
Но еще ближе был Каслвуд – самый большой лес северного континента. Он протянулся на многие мили практически во всех возможных направлениях. К югу от него возвышались вершины Корзубья, а за ними лежали Сискария и Долгое море. Родина. От этой мысли у Корэйн заныло сердце. Ей страшно хотелось повернуть на юг и скакать до тех пор, пока копыта ее лошади не захлестнут знакомые воды.
На востоке высилась другая горная цепь. Калидон. «А среди гор скрывается Айона». Крепость Древних, родное поселение Домакриана. И, наверное, последнее место в Варде, где ей помогут.
Она казалась недостижимой. Во многих милях отсюда, прямо на границе меркнущего сна.
Тем не менее мысль о поселении Древних прожигала мозг Корэйн насквозь, а его название тихим эхом отдавалось в ушах.
Айона.
Чтобы добраться до нее, нужно было преодолеть сотни миль: сначала пересечь Каслвуд, потом переправиться через горы Калидона. Корэйн слабо представляла, как выглядит поселение, скрытое в горной долине и окутанное туманом. Она попыталась вспомнить, как его описывали Эндри и Дом, при этом не думая о них самих. Задача была невыполнимой.
Перед внутренним взором предстало лицо Эндри. Его теплые и добрые глаза, мягкая улыбка на губах. Его смех, в котором никогда не слышалось язвительности – лишь радость и доброта.
«Он слишком хорош для меня».
Эти воспоминания заслонило другое. Губы Эндри, прижимающиеся к ее ладони в обжигающем поцелуе. Единственное прощание, которое выпало на их долю.
Ладонь, которой она сжимала поводья, начала зудеть, угрожая воспламениться и сгореть, как сгорело все остальное.
Но резкий запах дыма, наполнивший воздух, оказался сильнее бездонной тоски и выдернул Корэйн из омута воспоминаний.
Вонь была невыносима, но куда ужаснее был протяжный заупокойный вой адской гончей, доносящийся с холма у нее за спиной. Чудовище на неестественно длинных черных ногах двигалось с невероятной скоростью, оставляя за собой на земле выжженный след. Его хребет полыхал пламенем, а открытая пасть мерцала, словно горсть раскаленных углей.
Корэйн почувствовала, как к горлу подступает крик, но лишь сильнее пришпорила лошадь. Та подчинилась, каким-то образом еще ускорив бег.
Гончая гналась за ними, щелкая челюстью и лая. Ее сородичи отзывались воем, который эхом разносился за границы рассвета.
– Да помогут мне боги, – пробормотала Корэйн, прильнув к лошадиной шее.
И хотя лошадь мчалась галопом, гончая быстро сокращала расстояние между ними. В течение безумного часа адское существо дюйм за дюймом приближалось к ней. Каждый удар сердца ощущался длиною в целую жизнь. Каждый раз, когда лошадь сбивалась с темпа, Корэйн казалось, что ее грудь пронзает молния.
Солнце поднималось все выше, растапливая покрывшую дорогу за ночь наледь. Однако Корэйн чувствовала лишь жар пламени адской гончей.
Чудовище приблизилось вплотную, щелкая черной, полыхающей огнем челюстью в попытках схватить лошадь за копыто.
В этот раз Корэйн не стала взывать к богам.
В голове возникли Соратники, погибшие в горящем городе, который она оставила далеко позади.
«Они погибли, чтобы я смогла выжить. Их жертва не будет напрасной».
Одним резким движением она потянула за поводья и выдернула из ножен Веретенный клинок. Сталь заблестела в лучах утреннего солнца, пылая ярче, чем адская
