Разрушитель судеб - Виктория Авеярд

Вздохнув, Осковко обернулся на Эндри и посмотрел в его горящие праведным гневом глаза.

– Я не могу этого сделать, – лихорадочно произнес он.

Теперь наступила очередь Эндри положить ладонь на плечо принца. Он чувствовал, как бессмертная буравит его спину стальным взглядом, но это лишь укрепляло твердость его духа. «Один союзник лучше, чем их полное отсутствие».

– Остался лишь один Веретенный клинок, – сказал Эндри. Он хотел, чтобы Осковко ощутил отчаяние, которое камнем лежало у него на сердце. Но и надежду тоже, какой бы крохотной она ни была. – Это единственная вещь, с помощью которой можно расколоть мир. И у Таристана из Древнего Кора ее нет.

Слова вылетали из его рта четко и размеренно, и каждое из них врезалось в броню Осковко, словно нож.

– Клинок у девчонки, – пробормотал Осковко и про-вел рукой по голове. В его глазах отражалось изумление.

Эндри наклонился ближе, крепче сжимая плечо принца.

– Ее зовут Корэйн, – произнес он голосом, напоминавшим звериный рык. – Она наша последняя надежда. И она может надеяться только на нас.

В ответ Осковко не произнес ни слова. Он не выразил согласия, но и спорить тоже не стал. Эндри Трелланду этого было достаточно. По крайней мере, пока.

Он отступил на шаг назад, сняв руку с плеча принца, и вдруг содрогнулся от осознания того, что все присутствующие на палубе наблюдают за ним. Джидийские налетчики, Древние, люди Осковко. Даже Вальтик повернулась к нему лицом, и ее голубые глаза сияли словно две звезды, сошедшие с ночного неба.

Раньше Эндри бы стушевался от столь пристального внимания к своей персоне. Но сейчас подобные вещи его не волновали. Он слишком многое успел повидать и пережить.

– Ты даже не знаешь, выжила ли она, – сказал Осковко так тихо, чтобы его услышал только Эндри.

Его слова вызвали у Эндри приступ отвращения, но он не поддался эмоциям.

– Если она умерла, то мы все обречены, – огрызнулся он, не понижая голоса.

«Пусть все услышат то, что я говорю».

– Вы видели, как выглядит расколотый мир. – Эндри указал на темноту за их спинами, где не было видно ни единой звезды. – Видели, как по горящему городу разгуливают мертвецы и нас атакуют адские гончие и дракон. Вы прекрасно понимаете, какая участь ждет весь Оллвард и каждое живущее в нем существо. Знаете, что случится с вашими домами и семьями.

По палубе прокатилась вибрация, когда солдаты начали обмениваться мрачными взглядами и перешептываться. Зашевелились даже бессмертные, обычно сохранявшие неподвижность.

– Если мы сейчас отступим, никому из нас не удастся сбежать от грядущего. – Отчаяние пробежало по телу Эндри, словно волна. Хотя перед ним стояла лишь горстка сломленных и поверженных воинов, ему были нужны каждый меч и каждое копье. – Конечно, ситуация почти безвыходная, но у нас все еще есть надежда. Если мы продолжим сражаться.

Леди Эйда уже была на стороне Эндри, но все равно поддержала его коротким и угрюмым кивком. Древние повторили за ней, склонив головы в знак согласия с Эндри. Отблески фонарей играли на их стальной броне и меховых мантиях, танцуя среди бледных и смуглых лиц, некоторые из которых были обрамлены золотистыми волосами, а другие – черными, как вороново крыло. Но их глаза не отличались друг от друга. Они были глубокими, словно память, и острыми, точно сталь. А еще преисполнены решимости.

Джидийцы присоединились без колебаний и загремели оружием, выражая свою поддержку.

Бездействовали одни лишь трекийские воины, закаленные в боях, утомленные и верные своему правителю. Они перевели взгляды на принца в ожидании его решения, но Осковко не шевелился. Он поджал губы и угрюмо наблюдал за Эндри, чью фигуру освещали фонари.

– Я вернусь в Водин вместе со своими людьми, – во всеуслышание проговорил он.

Из трекийских солдат словно выкачали весь воздух. Некоторые вздохнули с явным облегчением. Эндри стиснул зубы, пытаясь не закричать от досады. Он чувствовал, как остатки самообладания покидают его.

Но Осковко еще не закончил.

– Я должен вернуться, чтобы собрать трекийскую армию, – сказал он. – И тогда я смогу воевать как полагается. Я защищу свой народ – и весь мир тоже.

К щекам Эндри прилила кровь, и он порадовался тому, что укрывался в тени.

– В Джидаштерне галлийцы пролили нашу кровь, – проревел Осковко, ударяя себя кулаком в грудь. Его солдаты согласно кивнули. Некоторые сжали руки. – Мы отплатим им той же монетой.

Он откинул голову назад и завыл, как волк, заставив Эндри вздрогнуть. Следом за ним завыли и его люди. Находившиеся на других лодках трекийские солдаты откликнулись на зов, и их вой эхом разнесся над темной водой, будто стайка неупокоенных призраков.

Только когда порыв холодного ветра ударил его по щекам, Эндри понял, что улыбается.

Осковко улыбнулся в ответ. Его улыбка напоминала волчий оскал.

– А ты, Трелланд? – спросил он, указывая на него пальцем. – Куда отправишься ты?

Эндри сглотнул комок в горле.

Все собравшиеся на палубе обратили на него внимание, желая услышать ответ. Вальтик, по-прежнему уверенно стоявшая на мысу, молча следила за ним немигающим взором. На мгновение Эндри помедлил, ожидая, что она изречет очередной совет, раздражающий своей туманностью. Но его так и не последовало.

Осковко настаивал, сверкая глазами.

– Куда отправится твоя девчонка?

Эндри усилием воли оторвал взгляд от Вальтик и обернулся к леди Эйде. Но в его воображении на ее месте стояла другая бессмертная правительница.

Он попытался вспомнить все, что ему было известно о Корэйн. У нее в руках был последний Веретенный клинок, а значит, она находилась в еще большей опасности, чем раньше. Она постарается найти надежное укрытие – такое, где Таристан не сможет ее достать. Такое, откуда она сможет нанести по нему ответный удар.

«Место, известное нам всем, – подумал он, вспоминая истрепанную надежду, которую так берегла Корэйн. – Она пойдет только туда, куда, по ее мнению, мы сможем за ней последовать».

– В Айону, – решительно произнес Эндри. В его памяти возник величественный город бессмертных, окруженный стеной из тумана и камня. – Она отправится в поселение Древних в королевстве Калидон.

«И я последую за ней».

Глава 3

Чтобы я смогла выжить

– Корэйн —

Серая лошадь скакала по серому миру.

Пепел и снег кружились в дуэте, объединившем жар и холод.

Корэйн не ощущала ни того ни другого. Она даже не чувствовала под собой лошадь, скакавшую легким галопом. Не чувствовала слез, которые оставляли соленые дорожки на ее грязных