drblack - Свастика
Его дикий крик сбросил оцепенение со зрителей, да и с Игоря тоже. Чехи переглянулись друг с другом, откуда-то позади вдруг началась стрельба. Противоборствующие стороны бросились к своим окопам.
— Русский урод убил Исмаила! Он убил Исмаила! — кричал какой-то слишком впечатлительный чеченец, которого Игорь раньше не видел, да и некогда было рассматривать, нужно было уносить ноги!
Победитель кое-как поднялся, сморщившись от боли в раненной ноге, и, прихрамывая, побежал в сторону своих окопов. Неизвестно, как бы долго он так ковылял под обстрелом, и успел бы до того, как чеченцы открыли прицельный огонь, а не просто стрельбу в небеса, но тут его подхватил замкомзвода, и буквально потащил за собой:
— Ну, ты, браток, дал! Блин! Это ты хорошо его уделал. Так его, суку! — похвалил сержант, а потом вдруг споткнулся, и растянулся на земле.
Игорь упал рядом и осмотрел командира, похоже, что в него попала шальная пуля, и что плохо — попала в ногу! Судя по многоэтажному мату, сержант был сильно разозлен, но от этого легче не становилось. Вытянув из штанов брючный ремень, Игорь быстро перетянул ногу повыше ранения и осмотрелся. А потом выругался — что до своих окопов, что до окопов чехов было равное расстояние. Палить к тому времени стали уже вовсю.
— Двигаться можешь? — спросил Игорь.
— Да уж как-нибудь! — прокряхтел сержант, перевернулся на живот и пополз в сторону своих. Следом за ним двинулся и «победитель». Периодически рядом с попавшими в передрягу шлепались в дерн пули, но стреляли, слава богу, не снайперы, да и попасть с такого расстояния по двум распластанным на земле целям было очень трудно.
— Русский! Русский! — нежданно-негаданно закричали со стороны чеченцев, — Ползи к нам, русский, мы тебя не тронем! Мы морпехов уважаем! Не доползешь до своих ведь! Мы тебя не убьем!
— Ага, сейчас все бросил и прямо побежал. Не дождетесь, — пробурчал Игорь и повернулся к сержанту, — Слышь, Андрюха, а с чего вдруг стрельба началась? Кто начал?
— А ты не видел что ли? — удивился командир, и кивнул в сторону проходящей неподалеку дороги, — Гляди туда!
Игорь посмотрел в указанном направлении и открыл рот от удивления — там находилось пять бронетранспортеров, быстро съезжающих к обочине, вокруг бегали бойцы, рассыпаясь широкой цепью, чтобы исключить большие жертвы при применении гранат и прочих радостей.
— Андрюх, да это же наши! Пехота! Чего это они?
— А того… Вот прикинь, что бы ты подумал, — сержант сердито засопел, подтягивая раненую ногу, — Вот что бы ты подумал, если бы приехал сюда с заданием уничтожить группу боевиков, с которой мы должны доблестно сражаться, а обнаружил на поле кучу здоровенных, бородатых и радостно ржущих мужиков? А? Вот, наверное, они и подумали, что нас, морпехов, тут всех уже положили и теперь над пленными глумятся. Потому и стреляют без разбора. Считают, что кругом чехи. Так всегда, блин, политическая ситуация, сука, в очередной раз изменилась, а нас опять забыли предупредить! Война опять началась на всю катушку, а мы и не в курсе, блин! Теперь расхлебываем. Знаешь, как это называется?
— Как? — спросил Игорь, закатываясь в свой окоп и помогая сержанту.
— Это по-английски, Игорек, называется френдли фаер, дружественный огонь, мать его. Так-то, — с непонятно злостью сказал Андрей и потом крикнул яростно стреляющему куда-то вдаль бойцу, — Петров, твою мать! Петров! Медиков сюда зови, быстро! Не видишь, мы ранены?
После уничтожения боевиков уже объединенными наконец-таки силами, один из морпехов задумчиво посмотрел на так и лежащего на месте сражения Исмаила и сказал:
— Знаешь, Игорь, я такое только в кино видел, чтобы так почти насквозь… только там один мужик саблю бросал. Так что ты у нас саблезубый какой-то.
— Ага, — подхватил Андрюха и радостно заржал, — Саблезубый Лось!
* * *— Так и звали потом, до конца службы. Или просто Лось, или саблезубый, — закончил рассказ Игорь и оглянулся на скалы, по которым им всем предстояло завтра забираться. Сразу после этого он помрачнел, — Командир, а план действий у нас на завтра какой?
Вадим посмаковал сигарету, не торопясь отвечать:
— Хм… Да простой очень план. Мы уже почти пришли, думаю, до следующей ночи мы должны успеть прибыть к месту. И так уже опаздываем на трое суток. Если не считать подъема, то осталось нам идти километров шесть или семь. Оставляем тут все ненужное, все, что может мешать выполнить задачу и забираемся наверх.
— Уф, ну слава Богу! — облегченно выдохнул Игорь и пнул стоящий на санях ящик, — как же этот чемодан меня уже достал! Тяжеленный, сука! Командир, мы же его с собой брать не будем? Да и что там в нем, вообще?
— Как не будем? Обязательно будем! — развеял все мечты подчиненного Вадим, — А что внутри, узнаете завтра.
— Ну уж точно не тушенка, — пробормотал Илья, с которым Игорь по очереди тащил этот ящик. У Вадима и Сани на двоих тоже был точно такой же.
— А теперь отбой! Всем спать! Первым дежурю я, — приказал Вадим и натянул капюшон плотнее.
Саня и Илья забрались в свою палатку, а Игорь остался еще у костра допивать чай. Сам не очень понимая зачем, Вадим спросил:
— Слушай, вот после всего того, что было… Как ты теперь относишься…
— К черным? Желтым? Кавказцам?
— Да. К ним.
Игорь задумался всего на мгновение:
— Ненавижу их. Всех. Их порядки, их жизнь, их правила. Их молитвы, их отношения, их богов. Их землю, — с каждым словом голос Игоря, обычно такого добродушного, наполнялся яростью. Слепой и страшной яростью, — Их морды, нет, рыла! Их дурацкий язык. Всё в них ненавижу! За людей не считаю, потому и убиваю их со спокойной душой…
— Ох, — только и смог выдавить из себя Вадим, уже пожалевший, что спросил, — Хм…
— Ладно, фигня это все. К делу никак не относится. Я спать, командир.
— Ага…
Завтра их ждало ущелье и окончание этого утомительного путешествия.
* * *После того, как маленькая группа поднялась-таки на плоскогорье, на этот каменный стол, который пришлось обойти по кругу и выбиться из сил и графика, снег впервые за неделю прекратился, и им открылась чудовищная картина — камень, насколько хватало глаз, был оплавлен и вздыблен. Между этими рукотворными скалами, похожими на обмылки, зияли гигантские воронки. Здесь явно был бой, и применялись ядерные артиллерийские снаряды, ракеты и, скорее всего, даже ядерные мины с зарядом в несколько десятков или сотен килограмм в тротиловом эквиваленте. Огонь такими минами можно было вести даже из небольших переносных минометов до восьмидесяти миллиметров в диаметре.
Сражение тут устроили просто эпическое по масштабам, и всем, кроме Вадима были совершенно не понятны ее мотивы. Впрочем, не нужно было быть Эйнштейном, чтобы догадаться — цель этой битвы оказалась та же, что и у группы десанта, взмыленной долгим переходом. Сразу после этой битвы, все поле было для контроля засеяно радиоактивными изотопами. Очень странно.
Счетчик Гейгера верещал, сообщая о превышении радиационного фона, но ближайшие ядерные воронки находились в двух километрах от реки, потому излучение оказалось терпимым. Тем не менее, все, кроме Сани, приняли по одной таблетке и поторопились уйти из зоны. Нужно было пройти еще шесть километров по льду реки, до того места, где она круто сворачивала в узкое ущелье. А там уж останется совсем чуть-чуть прогуляться между высоких скальных стен. Это и будет самая опасная часть путешествия…
Нацепив широкие лыжи, почти совсем обессиленные тяжелым подъемом, люди ступили на лед узкой реки и заскользили вперед. Невооруженным глазом, даже если учесть, что снег не шел, заметить их было почти невозможно. На всех были белые маскхалаты, с функцией скрытия теплового следа, на снаряжение и оружие надели специальные чехлы. Двигаться старались осторожно, Илья предупредил, что даже в такие зимы и на такой реке лед не всегда безопасен, часто случаются полыньи, трещины и промоины, скрытые снегом.
Как всегда, закон подлости сработал в самый неподходящий момент! Вадим зло выругался, когда услышал позади треск и слабый вскрик, уже догадываясь, что увидит, если обернется. Так оно и есть! В свежей полынье барахтался Игорь, нелепо взмахивая руками и пытаясь откинуть от себя лыжные палки, которые никак не слезали с запястий, цепляясь петлями за рукавицы. А сбоку от него, накренившись и едва не падая в полынью, стояли санки с ящиком.
Саня, который шел сразу после Игоря, быстро выпутался из лямок своего изрядно похудевшего с последней стоянки рюкзака, отстегнул лыжи и упал животом на лед.
— Ящик! Сначала ящик! — крикнул Вадим и прибавил шагу, если этот сраный сундук утонет, то на операции можно ставить крест! — Илья! Тащи этот гроб! Игоря мы вытянем!
Путаясь в креплениях и сердито бурча, Вадим принялся освобождаться от лыж и всего того, что могло помешать работе. Эвенк оказался шустрее и полз уже по-пластунски в сторону маленькой трагедии, пристально наблюдая за все более раскачивающимся ящиком. В это время Саня потихоньку подползал к полынье:
