Ярослав Георгиевич - Проспавший смерть, опоздавший к рождению [СИ]
Кочегар же даже и не пытался сопротивляться – он, как только началась заварушка, незаметно юркнул под колёса тендера, попытавшись затаиться там. Возможно, этот человек, не желавший умирать за чужие деньги – а своих у него не имелось – и сумел бы спастись. Но один из бандитов, заметив это, наклонился прямо с седла и прострелил бедро беглеца, тут же скорчившегося и громко заверещавшего от боли.
Одновременно с этими событиями, со стороны хвоста состава начала нарастать заполошная пальба, подкреплённая криками, женским визгом и звуками бьющегося стекла. Рассерженно свистящие пули врезались в обшивку единственного пассажирского вагона, выбивая щепки и оставляя после себя крупные дыры, и, судя по воплям, кого-то внутри уже явно задело. Но застигнутые врасплох пассажиры не желали легко расставаться со своими жизнями и кошельками. Из распахнувшейся двери прямо на землю выпрыгнул какой-то джентельмен в дорогом городском костюме, с револьверами в обоих руках; рядом, со звоном, рассыпалось осколками одно из окон, выпуская наружу хищное дуло винтовки; кто-то отстреливался и с другой стороны. Один раз в полутьме вагона мелькнула копна длинных рыжих, почти красных, волос, явно женских – правда, тут же скрывшаяся в облаках порохового дыма. Несколько бандитов уже валялись на земле, подстреленные, кто-то был всего лишь ранен, кто-то убит. Чьё-то тело, зацепившееся ногой за стремя, тащила за собой лошадь…
Но – свинцовый дождь из более чем десятка стволов, в конце концов, сразил и джентельмена с револьверами, и стрелка в окне, и, буквально изрешетив хлипкие дощатые стены вагона, заставил всех остальных находящихся внутри навсегда замолкнуть. Прошло чуть больше нескольких минут – а грабители уже нетерпеливо ворвались внутрь, туда, где их ждала вожделенная добыча. Многочисленные довольные возгласы возвестили о том, что найденное оказалось выше всяких ожиданий…
И пока основная масса бандитов занималась сбором трофеев и упаковкой добычи во вьюки, кто-то вытащил наружу двоих чудом выживших пассажиров – одной из которых оказалась та самая женщина с огненно-рыжими волосами, бледная и, видимо, серьёзно раненная. Их, грубо и не церемонясь, подволокли к стонущему и держащемуся за бедро кочегару, и свалили рядком.
Главарь, высокий человек в шляпе и длинном пыльном плаще, с лицом, почти по самые глаза заросшим неопрятной бородой, и чёрной повязкой на глазу, звеня шпорами направился к пленникам и встал перед ними. Следом подошли два стрелка, по-видимому, из особо приближённых. Одноглазый грозно обратился к ним:
– Ну и зачем такую девку попортили?
– Билл, она стреляла, двоих ранила… – будто провинившийся школяр, поспешно и с виноватым видом затараторил высокий смуглый бандит, с виду весьма солидный и почтенного возраста мужчина. – Повезло ещё, что не насмерть, теперь отыграться можно!
– Вот значит как… Стреляла! Баба! Да ещё и ранила!… – главарь присел на корточки рядом с тяжело дышащей и смотрящей на него с ненавистью женщиной. – Простите, простите, я совсем забыл о манерах и вежливости, уж сколько лет с этими дикарями. Уважаемая, надеюсь, вы понимаете, что немного провинились перед нами, и теперь придётся отрабатывать? Ну, что же вы не отвечаете? Говорить не можете? Это ничего, будем считать, что молчание – знак согласия. Знаете, то, что мои замечательные ребята так живописно продырявили вашу прелестную ножку, мне, пожалуй, даже начинает нравиться. Рана, конечно, серьёзная, но не смертельная. Так что, не возражаете, если начнём прямо сейчас?…
– Сволочь!
– Спокойней, спокойней, дорогая. Не надо так…
– Дикий, мы тут ещё одного нашли! На крыше прятался! – раздавшийся со спины возглас заставил главаря резко выпрямиться и обернуться.
– Вон! Индеец почуял, мы бы в жизнь туда не полезли!
На землю повалили полуголого мужчину, с тёмной кожей и клеймом раба на груди.
– Беглый! – удивлённо приподнял бровь Дикий Билл, – С плантации, небось, сбежал. А за тебя награды, случаем, нет?
Мужчина попробовал подняться, но получил прикладом в спину.
– Тише-тише! Спокойнее! Тебя, если что, и не спрашивают. А то, смотрите, какой буйный! Видно, недаром от хозяина утёк! Надо узнать, вдруг, за него денежки можно получить. Сэм, займёшься, ладно? У тебя там какие-то связи были. Пожалуй, возьмём с собой этого уродца. Так на чём мы остановились-то, а?
Главарь банды вновь повернулся к лежащей на земле пленнице. Но вдруг застыл, с таким видом, будто его осенила какая-то замечательная и очень понравившаяся идея. Билл перевёл взгляд на беглого.
– Знаете, ребятки, я тут кое-что придумал, поинтереснее! Ну-ка, давайте его сюда. Раб! Перед тобой лежит свободная женщина, весьма красивая и на всё готовая. Отомсти ей за своё унижение. А мы посмотрим. Приказываю! Иначе – снесу пулей кое-что… А чтобы лучше думалось, посмотри вот, как хорошо я умею это делать.
Человек с повязкой на глазу не спеша, словно давая возможность всем полюбоваться, вытащил из кобуры необычайно большой револьвер, какой-то редкий экземпляр с инкрустациями и камнями в рукояти, сверкнувшими на солнце из-под сжимавших оружие пальцев. Раздалось два выстрела.
Slice FFA157D60001F98С
– Выбирай, – она взмахнула тонкой изящной ладошкой в сторону развешанного на стене, разложенного на импровизированном прилавке, и просто сваленного кучами в углах всевозможного оружия и снаряжения – в лавке старого Сэма Хокинса можно было найти почти всё, что угодно.
– Не умею стрелять. И не разбираюсь в этом.
– Что?… Серьёзно?
– Никогда не держал в руках оружия.
Казалось, взгляд женщины с огненно-рыжими волосами, что спадали волнами на плечи простой, но хорошо сидящей кожаной охотничьей куртки, единственным украшением которой была бахрома на груди, вот-вот испепелит стоящего напротив мужчину. Который, в противовес ей, был похож на ледяную глыбу абсолютного спокойствия. После не менее чем минуты напряжённого молчания, женщина, наконец, процедила сквозь зубы:
– Знаешь что… Как тебя зовут, ты, кстати, так и не представился?
– Зови меня Холд.
– Так вот, Холд. Дурацкое имя, кстати. Я когда-то была инструктором по владению огнестрельным оружием. Так что, хоть я, может, и не Имперская Академия, но первый уровень знаний по стрельбе из ручного оружия я тебе обеспечу, как и ухода за ним. Оборудования никакого, сам понимаешь – придётся всё объяснять словами и показывать на пальцах, но это способ просто более медленный, но никак не хуже. Потом – в любом месте можешь подтвердить свои знания официально. Но вот как ты распорядишься ими, и чему реально научишься… Зависит только от тебя.
– Первый уровень знаний? Это как, что такое? – мужчина удивлённо приподнял бровь.
– Ты совсем плохой? По голове били? Первый уровень знаний – это первый уровень знаний! Будешь понимать, с какой стороны браться за оружие, и куда нажимать, чтобы оно выстрелило. Ещё вопросы есть?
– Да нет, пожалуй…
– Вот так-то лучше. Не заставляй меня жалеть, что спасла твою никчёмную шкуру! Или, может, ещё не всё потеряно? Хочешь, отвезу тебя в Южные Штаты?…
– Я уже начинаю жалеть, что избежал смерти. Ты за несколько минут успела высверлить в моём мозгу такую дыру… Короче – делай, что хочешь…
– Нет, дорогой. Так просто не соскочишь. Взялся помочь – выкручивайся!
– Так я и не отказывался от своих слов. Просто, объясняю, как же ты успела достать… Короче, учи этому своему первому уровню. А револьвер – пусть будет этот.
– Этот? Кольт Уолкер, сорок четвёртый калибр, шесть зарядов, ствол двенадцать дюймов, явно из первых партий… Знаешь, что скажу? Это жуткое старьё – его клинит через раз, молчу про то, что для перезарядки нужна частичная разборка, а при сильных ударах может самопроизвольно выстрелить. На вот, хотя бы, – женщина взяла с прилавка другой револьвер, взвела, нажала курок, открыла барабан, защёлкнула обратно. Затем, явно красуясь, повертела вокруг пальца, и попробовала прицелиться, – этот. Раз, говоришь, не умеешь ничего и не знаешь, самое то. Простой, как сапог, то что надо для новичка. А учиться всё равно придётся, никуда ты у меня не денешься… Что, думаешь, я так запросто позволю тебе сдохнуть? Нет уж…
– Как скажешь.
– Как скажешь?! Где твоя гордость, где совесть? Или таким, как ты, она не положена?… Знаешь, сколько патроны стоят? Ты хоть понимаешь, что твоё обучение в копеечку влетит?
– А я прошу, что ли? И вообще, слушай, Лиз, или как тебя там. Пойду-ка я лучше к Нэду, да попрошу, чтобы он меня всё-таки повесил… Точно уже жалею, что ты меня с виселицы сняла.
– И правильно делаешь! Я так и не переставала жалеть! Ладно, остынь… Сэм, берём этот, и можно ещё винчестер вон, со стены, посмотреть?… – огненноволосая обратилась к молчавшему до этого продавцу, который всё это время с абсолютно безразличным видом чистил какие-то стволы, сложенные рядком на промасленной тряпке.
