Добрые Люди - Дмитрий Александрович Тихонов
— Я не очень наглела с расспросами, но, по всей видимости, граф всё-таки на плавучих батареях.
— Тем лучше для него. Сутки я проваляюсь, а после… а после у нас будет всего два дня, чтобы покинуть Тизу. Заказ отменяется. Слишком много палок в колёса нам наставили. Тут что-то явно не так. Нужен прямой контакт с кругом.
Она кивнула.
— Что-нибудь удалось выяснить по фон Герху, что сказал помощник? — спросил я.
Тэсс разворошила кочергой угли в камине.
— Ничего такого. Мямлил в основном. Сказал, что купца нашли мёртвым в собственной постели. Слушай, а может кому-то ещё выдали заказ? Будто нас кто-то опережает.
— Исключено. Тут нечто другое. Быть может, ван Ауден, если, конечно, за этим заказом стоит он, подстраховался и привлёк иные силы. Впрочем, тоже маловероятно.
Тэсс взяла второе одеяло, села рядом и закутавшись в него положила голову мне на плечо. Так мы просидели какое-то время. Молча. Наблюдая за игрой огня в камине.
— Может жёлтые плащи? — спросила владеющая.
— Эти могли, — согласился я. — Но тоже маловероятно. Колдуны нужны в лагере ван Аудена. Не стоит исключать и простого стечения обстоятельств: люди, указанные в заказе весьма высокородны, Тиза в осаде, времена лихие, быть может, кто-то сводит старые счёты.
— Создатель шельму метит?
— Можно и так сказать.
Мы помолчали ещё. Окна вздрогнули от близких разрывов, кто-то вскрикнул на этаже.
— Ты не использовала заклинания? — спросил я.
— Я слегка изменила смещения струн у третей сферы. Теперь мы можем слышать, а нас нет.
— Удобно, — согласился я.
— Ты оказался прав насчёт жандармов.
— Это вполне очевидно.
— А ты не задумывался над тем, что можно было как-то сообщить маркизу де Вильбо о расстановке сил, о жёлтых плащах. Всё то, что нам стало известно?
— Нет, — честно ответил я. — Добрые Люди вне политики.
— Это как-то неправильно.
— Я не считаю ни Тизскую марку, ни Цван, ни Рёсинар, ни прочих врагами или друзьями. Монархи полны амбиций. Встань сегодня на сторону Тизы и завтра придётся бежать к ван Аудену, чтобы помогать Рёсинару.
— Мне пока сложно принять эту философию. Я слишком долго служила королю.
— Но тем не менее, — продолжил я, — я бы не стал мешать Гариусу, реши тот доложить о ситуации.
— Вы с ним в чём-то похожи. Он тоже не пропитан духом патриотизма.
— Я верен братству.
Она вздохнула. Дрова частично прогорели и я, отпив вина, подбросил ещё парочку поленьев.
— Мы можем сразу после того, как разберёмся с этим весьма странным заказом, поехать в Верно? — Тэсс заглянула мне в глаза.
— Можем, — я привлёк владеющую к себе и поцеловал. — У меня там как раз остались вещи. Наш алианский друг закинул меня в леса Эльхо прямо из гостиницы. Стоит ему напомнить об этом.
— Если потоки восстановятся, то я и сама могу нас переместить туда, — улыбнулась Тэсс.
— Давай не будем загадывать.
Остаток ночи я ворочался на простынях периодически проваливаясь в дрёму. Сон пришёл лишь под утро, вернее это был не сон, не кошмарные образы к которым привыкнуть невозможно, а воспоминания.
Пятнадцатилетний я шёл через горные перевалы в компании обритых наголо худосочных юнцов: «Кожа и кости», — как называл нас брат Пьенцо. Вокруг вздымались к небесам горные пики Тьомэ, увенчанные снежными шапками — край мира, за которым начиналось ледяное море. В Цван только-только пришла весна, а в тёплых низинах долины Килоса омываемых горячими источниками должно быть уже распустились яблони. Жаль, что мне тогда так и не удалось рассмотреть всю эту красоту, вдохнуть полной грудью запах цветов: старший наставник запретил покидать крытый фургон, и даже выглядывать в разрывы полога, а мне жутко хотелось, но учителя я боялся, как огня, впрочем, не я один.
К тому времени все из моей группы, и я в том числе, получили д`арэ-санто — так в братстве называли силу, — но управлять ей пока никто не умел. Однако уже тогда ни холод, ни болезни нам не были страшны — наш отряд передвигался через горные заснеженные перевалы быстро не отягощённый грузом, ночую порой под открытым небом. Было страшно. Особенно просыпаться под снегом во тьме. Но мы обвыклись за пару дней. Кто-то находил это забавным и весёлым, ведь мы были детьми.
Это уже спустя десятилетия, проведя несколько лет среди алианских владеющих, я понял, что д`арэ-санто — всего лишь один из многочисленных потоков, который был связан с телом напрямую. «Отравленная кровь», — как выразился одни чернобровый старец из цеховых владеющих Западной Алии. Добрые Люди говорили, что такие как я — избранные, что сам Создатель наделил нас даром, но утверждение старца мне казалось честнее. Мой дар мало чем отличался от дара владеющих или клириков, просто таким как я не повезло или повезло, тут уж с какой стороны посмотреть. Пугало одно: что, если этот дар извратили настолько, что теперь в душе моей живёт Тьма?
Но тогда, в горах Цвана, о подобном никто из нас не задумывался. Во сне я снова видел лица друзей: весельчака Милко — он не пережил второго круга посвящения; братьев Ульмэ и Тордо — пали в Войне Гнева; краснощёкого Талика и рослого Палька. Многих из них уже нет на белом свете. Те же кто выжил не помнят дней, проведённых в Обители Сота у одноимённого пика, не помнят меня, не помнят друг друга. Я же помнил всё.
— Дурень! — кричал наставник. — Не черпай сразу всё! По крохам. А ты, Талик? Ты-то уже разобрался ведь, зачем взял всё?
— Чтобы опередить Ульмэ, — отвечал парень. — Его д`арэ-санто сильнее.
— Д`арэ-санто — не бездонный колодец. Нельзя вычерпывать его полностью. Иначе вы лишитесь дара, и тогда даже деревенский дурачок сможет забить вас ногами.
В те дни мы жгли потоки почём зря. Не зная, не понимая, как верно применить силу. Выпивали себя досуха в один присест. Я вспомнил, как однажды Палька, а его д`арэ-санто был сильнее остальных, не рассчитал силу и вылетел с тренировочной площадки, сверзившись с обрыва. Три дня мы искали его, думали конец, но парень выжил. Жив Палька и по сей день. Кажется, он добился места в круге старейшин.
— Вы должны совладать с д`арэ-санто, сродниться с ним, — учил наставник. — Вот это целое яблоко,
