Евгений Константинов - Смертельный мир
– Хозяин квартиры, Максим Николаевич Акиньшин уехал отдыхать, – предвосхищая вопрос, сказал Фрол. – А мне оставил ключи, чтобы я заходил фикус поливать. Ну и вообще.
– Что – вообще? – подозрительно поинтересовался Коряжный.
– Так в чем собственно дело-то? – Сергей развел руки, демонстрируя открытые ладони. В какой-то книжке он читал, что подобный жест, вроде бы, выражает искренность и дружелюбие.
Вместо ответа участковый открыл паспорт, перевел взгляд на Сергея, сравнивая его с фотографией, перелистав страницы, убедился, что тот живет в Москве, военнообязанный, в браке не зарегистрирован.
– Фролов, значит?
Именно эту фамилию назвала ему по телефону якобы изнасилованная истеричка Наталья Завьялова. После последнего разговора с ней Коряжный не поленился дойти до ближайшего супермаркета и в отделе, где продавались DVD диски обнаружил среди новинок фильм «Мушкетер на всю жизнь». На обложке диска сияла улыбкой обворожительная Наталья Дмитриевна Завьялова. Участкового прошиб пот. Известная киноактриса обратилась в милицию за помощью, а они ее – в больницу. Но это полбеды, а вот то, что он позволил себе руки распустить, могло обернуться для старшего лейтенанта очень плачевно.
Позвонив в больницу, старший лейтенант узнал, что интересующая его пациентка из своей палаты исчезла и более того, Наталью Завьялову уже приходил навещать один сотрудник милиции, который повел себя, мягко говоря, неадекватно.
Надо было что-то делать, и Коряжный вновь решил заглянуть по адресу, сообщенному Завьяловой. На его звонки квартиру вновь никто не открыл, и участковый обратился к соседке Акиньшина с просьбой немедленно ему позвонить, когда тот вернется домой и тем более, если в квартиру придет кто-то чужой.
Соседка позвонила ему, не прошло и четверти часа, сообщив, что в квартиру старика Акиньшина вошел неизвестный ей человек в джинсах, кожаной куртке и надвинутой на глаза шляпе. Еще через пять минут Коряжный, успевший вызвать на всякий случай наряд милиции, и прихвативший в помощники местного слесаря-сантехника вновь звонил в знакомую дверь. На этот раз ее открыл человек с фамилией Фролов. Вот только имя его было не то, которое назвала артистка. Не Василий, а Сергей. С минуты на минуту должен был прибыть наряд.
– Что вы знаете о Василии Фролове? – спросил Коряжный у проигнорировавшего последний вопрос Сергея.
– Если вы говорите о моем двоюродном брате, то много чего знаю.
– Где он сейчас?
– А зачем он вам? – вопросом на вопрос ответил Сергей.
– Я, смотрю, вы недавно мизинца лишились, – тоже не посчитал нужным отвечать участковый. – И на подбородке совсем свежая рана. Откуда?
– Так я же каскадер, товарищ старший лейтенант. В кино снимаюсь. Работа у меня такая – раны получать.
Сергей невольно улыбнулся, представив, как бы отреагировал участковый, скажи он правду о том, при каких обстоятельствах стал беспалым.
– В кино, значит, снимаетесь, – Коряжный достал DVD диск и, закрыв пальцами название фильма, показал ему обложку. – А вот этот фильм смотрели?
– Здрасте вам! – Сергей упер руки в бока и кивнул слесарю, словно призывая удивиться вместе с ним непроходимой тупости участкового. – Уважаемый! Я его не только смотрел, но еще и дублировал главного героя, Димочку нашего, Красавского. Если титры прочтете, то и мою фамилию там обнаружите.
– А эту девушку…
– Хотите спросить, знаю ли я Наташеньку Завьялову? Как же мне ее не знать! Мировая девчонка. И актриса талантливая, и во всех трюках сама снималась…
Коряжный хотел задать еще несколько вопросов, но помешали возникший в коридоре шум, а за ним и ворвавшийся в комнату милицейский наряд.
– Да что здесь происходит-то? – вскричал Сергей, вместе со слесарем пятясь от серьезных людей, вооруженных автоматами.
– Спокойно! Всем спокойно! – Повысил голос участковый и уже тоном ниже обратился к Сергею:
– Со стороны гражданки Завьяловой поступил сигнал, что в этой самой квартире ее изнасиловал некий Василий Фролов. Возможно, это ваш двоюродный брат. Так что для выяснения обстоятельств, прошу вас проследовать с нами в отделение милиции.
* * *Сергея Фролова отпустили часа через три. В отделении милиции он вел себя спокойно, на вопросы отвечал без заминки, стараясь говорить попроще. Вопросов было немного:
– Где и с кем провели вчерашний день?
– У себя дома. Один, с утра до вечера пил водку с пивом и креветками, при этом пересматривал фильмы, в которых сам и снимался.
– Когда последний раз видели своего двоюродного брата Василия Фролова?
– Недели две назад вместе ездили рыбачить на Оку под Каширу.
– Когда в последний раз общались с Натальей Завьяловой?
– В день премьеры «Мушкетера» в Доме Кино.
– Мог ли Василий иметь ключи от квартиры Максима Николаевича Акиньшина?
– Мог. Они был знаком с Акиньшиным.
– Где сейчас может находиться Василий?
– Понятия не имею. Обратитесь в его контору, может, милицейские начальники его в командировку отправили.
Под конец беседы Сергей тоже задал вопрос – о Наташе. И узнал от старшего лейтенанта, что Завьялова, помещенная накануне в такую-то больницу, самовольно ее покинула. Ни у Сергея, ни к Сергею вопросов больше не имелось.
Он вышел на улицу, вдыхая полной грудью воздух осенних московских улиц, любуясь синим небом над головой и многоэтажными домами, наслаждаясь шумом проезжающих мимо машин. Его переполняла энергия, хотелось насытиться сразу всем, чего он был лишен в мире за стеной.
Мир за стеной? Существует ли он? Не заставить ли себя сейчас же забыть его, как кошмарный сон? Ведь на самом деле его не должно быть. Не должно!
Сергей поднес к лицу беспалую руку. Мизинца он вполне мог лишиться, выполняя очередной каскадерский трюк. А боль в ноге могла быть следствием неудачного исполнения еще одного трюка. Так же, как и рана на подбородке…
Он достал мобильник. Брателло Василий, оставшийся в квартире Максима Николаевича, ждал его звонка.
Прекрасно понимая, как сильно рискует в то время, пока обратно преобразованные им Сергей и Наташа остаются не в его власти, старший оперуполномоченный мог давно покинуть квартиру и где-нибудь укрыться. У Василия Фролова, специалиста по розыску пропавших людей, да еще и с выборочным преобразователем в руках, имелась масса возможностей замести следы.
Но перед этим Василий мог расправиться с остальными свидетелями, то есть, мог, к примеру, всех людей оставшихся в мире за стеной, недрогнувшей рукой скормить рыбам. Или сделать еще проще – тщательно все подготовив, устроить в квартире пожар, чтобы вообще не осталось никаких доказательств существования мира, хозяином которого он недавно стал.
Сергей представил, что такое может действительно произойти, и на несколько секунд поставил себя на месте Купафки, Клюгка, Ушаца, Углы, того же Дмитрия Красавского, который, наверное, ходит сейчас в княжеском килте и не верит ни единому слову жителей мира за стеной…
Кажется, даже в тот момент, когда его вместе с женой в качестве живцов опустили под воду на огромном крюке, и он увидел перед собой огромную рыбину, Сергей Фролов не испытывал такого страха!
– Ты, где, кузен? – раздался в трубке знакомый голос почти сразу после того, как он набрал номер, – определитель входящих звонков в телефоне Василия служил исправно.
– Брателло, я надеюсь, ты не совершил непоправимого, – Сергей постарался говорить ровно, чтобы Василий не услышал дрожи в его голосе.
– Надеюсь, ты – тоже.
– Ты не ответил, брателло!
– Если хочешь, я могу сейчас же обратно преобразовать твою царевну, и она подтвердит, что с ней все в порядке. Пока все в порядке…
Конечно же, Сергей хотел услышать голос жены. Но если Василий задействует в отношении нее преобразователь, значит, Купафка вновь окажется перед ним обнаженной, и еще неизвестно, какие при этом у ловеласа-брателлы возникнут желания. Поэтому он промолчал.
Василий же затягивать разговор не собирался.
– Ты сейчас где? – повторил он.
– В ста метрах от ментовской, – не счел нужным что-то придумывать Сергей. – Только что отпустили после беседы.
– Ты не сболтнул лишнего?
– Лучше расскажи, каким образом от тебя Наташа умудрилась сбежать?
– Кузен! Давай без всяких там… Я очень сильно подозреваю, что без твоих подсказок ничего бы у артисточки не получилось. Она объявилась?
– Так я тебе и доложился. Ты хоть понимаешь, брателло, что попал! Что никуда из этой квартиры не денешься, что…
– Постой-постой, кузен, – перебил Василий. – Не говори лишних слов. До тех пор, пока приборчик у меня в руках, условия диктую я. Веришь?
…
– Да не молчи ты, кузенище! Давай, быстренько все по своим местам расставим. Ты ведь очень хорошо должен понимать, что с приборчиком я – Творец! И не только для мира за стеной. А теперь посуди сам: никто помимо тебя и артистки про прибор не знает, а если вы и начнете про его чудесные свойства рассказывать, никто в эту чушь не поверит. Так? Та-ак. Чего молчишь-то?
