Роман Глушков - Турнир

Бить его головой в закрытый бронежилетом живот было бы себе дороже. Я поступил проще: налетел на Валеру и толкнул его плечом – так, как высаживают из косяков запертую дверь.

Даже связанное по рукам и ногам, это тело прыгало выше всяких похвал: стремительно и мощно. Вряд ли квестер жаловался на плохую реакцию, но сейчас она его подвела. Не успел он понять, что стряслось, как валялся на лопатках, треснувшись в падении затылком о землю. Шлем защитил его от ушиба, но встряска ненадолго вывела Валеру из строя. Вдобавок сверху на него плюхнулся я, что тоже не способствовало возвращению сознания.

Скатившись с поверженного квестера, я тут же перевернулся на спину. А затем начал яростно вертеться волчком и лягаться сцепленными ногами, стараясь дотянуться до коленей и промежностей накинувшихся на меня соратников Валеры. Руками я при этом отталкивался от земли, ускоряя свое вращение, отчего моя защитная тактика напоминала неуклюжий танец брейк. Хотя кое-какой прок от нее был. Квестеры не могли исполнить приказ босса – попробуй-ка попади мне в колено, когда я еложу по сухой траве и отбрыкиваюсь. Сначала головорезам требовалось меня схватить и обездвижить. Вот только сделать это было не так-то просто, как могло показаться. Квестеры убедились в этом, когда я свалил наземь еще двух из них. А поскольку я метил им исключительно в болезненные места, этим парням, так же, как Валере, потребовался тайм-аут, чтобы оклематься.

Впрочем, как бы я ни лез вон из кожи, спасая свои коленные чашечки, все равно, ничего хорошего сопротивление мне не сулило. Угомонить меня могли разве что крепкие побои. И я огреб бы их сполна, если бы Кирсанову и его оставшимся на ногах телохранителям внезапно стало не до меня. Они вмиг забыли обо мне, когда на поляне разразилось нечто такое, на что просто нельзя было не отреагировать.

Причиной нового переполоха стал, как нетрудно догадаться, Бледный. Пока квестеры отвлеклись на меня, он неожиданно выхватил нож и накинулся… нет, не на Кирсанова, а на священника! Хотя и Кирсанов, надо полагать, изрядно струхнул, когда мимо него стремглав промчался наемник с ножом. Но тот на олигарха даже не посмотрел, так как на уме у майора было кое-что иное. А именно – он собрался доказать Кириллу Константиновичу и его людям, что я говорю правду: настоящий «серый» здесь носит не арестантскую робу, а пасторский костюм.

Безрассудности в поведении Бледного было ровно столько, сколько нужно, ни больше ни меньше. Он не стал стрелять в священника из автомата или пистолета. Сделай он так, и его тут же изрешетили бы пулями окружившие поляну снайперы. Нет, майор поступил хитрее. Он быстро вклинился в нашу группу, чтобы снайперы не могли стрелять из опаски угодить в своих, и налетел на святого отца, топчущегося позади Кирсанова. Схватка разыгралась прямо на глазах главы ЦИКа, который, напуганный атакой наемника, на меня уже и не смотрел.

Вообще-то, там не должно было произойти никакой схватки. Бледный превосходно владел ножом и выпотрошил бы пастыря еще до того, как тот крикнул бы «Помогите!». Однако ничего подобного священник не крикнул. Более того, он ринулся в контратаку с такой стремительностью, с какой не двигался даже его обидчик.

Сегодня майор дрался с «серым» гораздо дольше, чем в Дубае, где их рукопашная схватка продлилась всего-навсего секунду. Бледный сделал из того поражения правильные выводы и на сей раз действовал более осмотрительно. Поэтому и продержался против Мастера Игры умопомрачительно рекордное время – секунд семь или даже восемь!

В прошлый раз «серый» не нанес увечий никому из нас. Сегодня он мог не только покалечить Бледного, но и убить его. Поэтому тот, желая доказать Кирсанову мою правоту, шел ни много ни мало почти на верную гибель. И, презрев опасность, станцевал вокруг противника свой боевой танец, состоявший из череды молниеносных выпадов – как ложных, так и настоящих, – финтов и отскоков. Правда, завершился тот уже не по воле танцора, который был в итоге сражен неуловимым глазу приемом из арсенала фенг-чуй. И не успел еще майор шмякнуться на траву, как его победитель растаял в воздухе прямо там, где только что находился.

Миг, и уже нет на поляне никакого священника! Хотя до этого он являл собой обычного на вид человека из плоти и крови и демонстрировал пусть не слишком эффектное, но весьма эффективное кунг-фу. Последнее и выдало его истинную «серую» сущность. Бледный все рассчитал правильно и не блефовал, когда хотел пустить святому отцу кровь. Отвлекшись на устроенную мной потасовку, тот проморгал атаку наемника. Проморгал всего на долю секунды, но этого хватило, чтобы защитные инстинкты Мастера Игры опередили его разум. И превратили доселе скромного пастыря в маэстро рукопашного боя. Чему он вовсе не обрадовался, так как не собирался демаскировывать себя здесь и сейчас.

Почему Мастер Игры не прикончил Бледного? Наверное, из-за тех же ограничений, согласно которым он не мог собственноручно убивать соперников-людей. Почему Бледного не прикончили телохранители Кирсанова? Когда они среагировали на происходящее за их спинами и, оставив меня в покое, бросились устранять новую угрозу, она уже отсутствовала. А стрелять в распластавшегося на земле наемника не было никакого резона, поскольку тот и не думал сопротивляться. И не только потому, что «серый» обездвижил его парализующим ударом. Майор проиграл эту схватку, но достиг своей цели и разоблачил противника, запудрившего мозги главе ЦИКа. А также спас мои колени от раздробления, в чем теперь попросту отсутствовал смысл. По крайней мере, до тех пор, пока Кирсанов не завладеет пакалями и не займется вплотную нашим наказанием.

Вместо благодарности за выведение «серого» на чистую воду Кирилл Константинович велел обезоружить Бледного и тоже заковать его в наручники. Охвативший моего спасителя паралич оказался кратковременным. И прошел сразу, как только квестеры исполнили приказ и усадили нас с майором скованными на траву. После чего наша встреча сразу утратила статус деловых переговоров и превратилась в обычный допрос. Пока что вроде бы цивилизованный. Но раз уж Кирсанов был готов прострелить мне колени, то рукоприкладством при необходимости он тем более не побрезгует.

– Отчаянный ты человек, как я погляжу, – заметил глава ЦИКа, погрозив Бледному пальцем. – Однако признаю: тебе удалось произвести на меня впечатление. Кто бы мог предположить, что все это время мною манипулировали силы, в существовании которых даже в ЦИКе верит далеко не каждый. И что теперь прикажете насчет всего этого думать? С какой целью «серый», под видом человека, выдал мне полковника Грязнова, под видом «серого»? Неужели просто ради шутки?