Возвышение. Земли Ордена - Михаил Павлович Игнатов

Дух Изард не завершил фразу, но меня пробрало до костей. Нет, не страхом, а ответной злостью, едва ли не ненавистью. Дарсов безумный дух.

Я рванул с себя халат, не заботясь о целостности ткани и пояса. Стоило мне шевельнуться, переступить ногами, как мерцающее сияние пола усилилось, вспыхнуло мягким светом под сапогами, поползло в стороны извилистыми всполохами, угасая и слабея.

Не обращая внимания на эту новую странность, я уже через три вдоха торопливо запахнул на себе новый, чистый, свежий, правда, немного маловатый в плечах халат.

— Так-то лучше, — кивнул дух Изард и отвернулся от меня.

Через миг пространство перед нами рассекли световые линии, соединившие полированный пол и далёкий потолок. Ещё через миг они исчезли, сжавшись напоследок в шары и оставив после себя множество замерших в разных позах фигур.

Я, по новой кляня про себя духа, осторожно и медленно повёл большими пальцами за поясом, сгоняя последние складки назад, за спину, и вглядываясь в сменяющих позы людей.

Дарсов дух кого-то перенёс сюда во время медитации, а кого-то прямо во время тренировки с оружием: сидящие вставали, замершие в ударе выпрямлялись и опускали оружие, сдвигались с места, расцвечивая пол всполохами под сапогами.

Двадцать восемь человек. Три четверти — мужчины. Все намного старше меня и все очень и очень сильны, сильнее любого в Ордене Небесного Меча Второго пояса. Пятая, шестая, даже восьмая звезда Предводителя.

То, чего невозможно достигнуть во Втором поясе, медитируй ты хоть пятьдесят лет — тебе просто не хватит силы Неба и стихии. Они — достигли, но заплатили за своё Возвышение долгими годами заключения в тюрьме, одиночеством. Найдутся ли идущие, которые добровольно заплатили бы подобную цену? Может, и найдутся. Но хотели ли её заплатить вот они, стоящие передо мной?

Миновал вдох, и все они выстроились в три ряда и дружно согнулись в приветствии:

— Старший.

Но я видел не только их силу и их возраст, но и ярость, ненависть, которую они вложили в приветствии. Невольно сглотнул. Сколько лет они уже сидят в этой тюрьме? Двадцать? Тридцать? Сколько талантов потерял Орден?

Эта мысль обожгла меня, заставила собраться. Может быть, и потерял. Но так было до этого дня. Сегодня Орден должен обрести их, вернуть обратно. Три десятка могущественных Предводителей, каждый из которых может повторить то, что устроил я с Седым в городе Дизир.

Есть только одно сомнение.

Я толкнул мысль к духу Изарду:

— Старший, как они перенесли эти годы? В порядке ли их разум?

— Мы заключили сделку двух равных. Ты помогаешь мне, я помогаю тебе. Разве послал бы я безумцев для связи с братьям и сёстрами?

Я качнул головой:

— Это не ответ.

— В порядке, — процедил Изард. — Безумцы давно мертвы.

У меня дёрнулась бровь, и мне пришлось прижать её пальцем, а через миг медленно потянуть руку вниз, словно придавливая бровь и указывая ей место.

Голос Изарда прогремел под сводом этого этажа, обрушиваясь на плечи, ударяя в спину и возвращаясь странным тихим эхом:

— Многие годы вы раз за разом отвергали руку, которую я протягивал вам…

Идущие молчали, выпрямившись и опустив руки, но не взгляды.

— Что же, поглядим, сумеете ли вы отказаться от нового, последнего предложения…

Изард словно выждал, когда эхо его слов стихнет, повернулся ко мне и сопроводил слова жестом:

— Прошу.

Я выдохнул сквозь зубы, сделал новый вдох и шагнул вперёд, вбивая кулак в ладонь:

— Приветствую вас, братья и сестры! — сопроводил слова глубоким поклоном, а выпрямившись, продолжил, сплетая слова на ходу и на ходу же решая, что сказать, что утаить. Пока утаить. — Вы, конечно же, меня не знаете, но мы принадлежим одному Ордену Небесного Меча. Вы — таланты и ученики Академии, и я талант и ученик Академии. Я обучался в Академии, которой руководил Шандри. Моими учителями были Ксилим, Урик, Джанит, Рамас и Ертий.

— Ксилима мы знаем, — спустя несколько вдохов тишины ответила мне женщина из третьего ряда. — Он выпустился из Академии перед нами. Знаем и других.

— Но это мало что значит, — заметил мужчина из второго ряда. — Чему тебя учил Ертий?

— Игре на цине.

— Как он поживает?

Я помедлил, но ответил честно:

— Три года назад он погиб во время нападения на Академию.

Наконец-то, взгляды стоящих передо мной людей изменились. Через миг меня засыпали вопросами:

— Что⁈ На Академию напали? Как? Что ещё происходит в Ордене?

— Тихо! — оборвал начавшийся гвалт мужчина из второго ряда. — Можно выдумать любую небылицу про наш Орден, но почему мы должны верить тебе? Уже очень давно в тюрьме этого старшего не появлялось новых лиц. Орден прекратил посылать таланты в никуда.

Я пожал плечами:

— А почему вы не должны мне верить? Да, долгие годы Орден, а вернее, Академия не посылала учеников в город Тысячи Этажей. Но учителя начали обходить эту историю стороной, стараясь не бередить раны своих потерь, а юные ученики Академии напротив, начали рваться сюда, не осознавая истинных причин запрета. Три года назад я привёл в город Тысячи Этажей больше полусотни человек и попал в ту же ловушку, что и вы.

— Что же, — мужчина из второго ряда на миг покосился на духа за моей спиной, а затем кивнул мне. — Добро пожаловать, младший, в нашу тюрьму.

Я усмехнулся и использовал давление духовной силы, выплёскивая её из себя:

— Во-первых, вы, конечно, все очень хороши, братья и сестры, но до моего уровня всё же недотягиваете, младшие.

Проняло и первый, и второй, и даже на третий ряд мне хватило силы и умения, заставляя их измениться в лице.

— Во-вторых, я не совсем обычный ученик Академии, и три года назад у меня нашлись доводы, которые заставили духа Изарда сомневаться в его жестокости.

На этот раз взглядов в сторону духа было больше. Гораздо больше.

— А усомнившись, он решил поставить себя на место Неба и дать мне испытание.

Изард этого не стерпел:

— Не слишком ли ты забываешься?

Я на миг обернулся и приложил кулак к ладони:

— Прошу