Игорь Осипов - Измеритель

– Э-э-э, Док, притормози. Сейчас решетку снесешь, а она нам еще пригодится. – Вернувшись на бренную землю из страны фантазий, Максим осветил толстые прутья и, разглядев скрытую среди них калитку, с нетерпением произнес:

– А дальше как?

– Тимофеич, где твой золотой ключик? Видишь, медицине не терпится! – весело позвал куда-то в пустоту бригадир, осветив отряд своим фонарем. В холодном свете улыбающиеся или напряженные лица выглядели непохожими на человеческие: неестественная бледность, большие расширенные зрачки глаз. Футуристичные лица – как лица гуманоидов или зомби из уже подзабытых голливудских фильмов.

– Вам лишь бы зубы скалить. Правильно говорит доктор, нечего на решетку пялиться, – как всегда ворча, из-за спин исследователей появился Тимофеич и по-хозяйски подошел к калитке. Плавное точное движение, лязг сработавшего механизма замка, и калитка бесшумно и приветливо открылась.

– Там в десяти метрах жмур, – вслух напомнил всем Дмитрий, видимо, этот вопрос волновал его с самого начала пути.

– Жмур и жмур. Что ты, Димка, паникуешь? Или, как прошлый раз, решил излить посильно все, что накопилось.

– Ничего я не решил, – насупился Дмитрий, но было видно, что эти воспоминания ему крайне неприятны.

– Надо бы похоронить. Не по-человечески как-то, – произнес Максим, стоя над телом умершего.

– Там таких «не по-человечески» цельный бункер. Неделю будем хоронить. И потом, он же под землей, значит, по всем религиозным канонам все правильно.

– Давайте его хотя бы в шлюз занесем, негоже, чтобы мертвяк под ногами валялся, – произнес Тимофеич.

Вот умеет же старшее поколение быстро находить рациональное решение. После минутной паузы все согласились, что так будет правильней, и, не откладывая дело на потом, без особых почестей отнесли тело в шлюзовую камеру, после чего с чувством выполненного долга закрыли за собой гермозатворы.

Отряд вышел на неизведанную территорию.

– Все-таки надо бы их похоронить. Да и жаль, что такие хоромы мертвым отданы, – рассуждал вслух бригадир, светя фонариком по сторонам. Хотя и смотреть-то было не на что. Тот же вид: серые отштукатуренные стены и уже порядком опостылевший красный кабель под потолком.

Примерно через триста метров команда уперлась в очередную решетку. Она была сестрой-близнецом предыдущей, и первое время Максима мучило ощущение, что они, ведомые каким-нибудь подземным лешим или гномом, ходят по кругу и вернулись к оставленной сзади преграде. Поводив лучом фонарика по замку, Тимофеич, недолго думая, открыл калитку и с легкой похвальбой сказал: – Я же говорил, что ключик пригодится.

– Тимофеич, а ты уверен, что это не та же решетка? – произнес Изотов, опасливо оглядывая открытый проем.

– Тьфу на тебя. Тут только мистики для полного счастья и не хватает. Разные. Почему одинаковые? – и, видя, что его слова не убедили врача, продолжил: – Ты наших близняшек Алинку и Иринку видел? Отличить их сможешь?

Максим подумал и уверенно кивнул головой.

– Они же разные совсем.

Тимофеич довольно хмыкнул:

– Вот так и для меня все замки разные, хотя и одним ключом их можно открыть.

– Поверю профессионалу, – уважительно сказал Изотов и осветил проход за решеткой. – О, а тут тоже дверь, только справа.

В паре десятков шагов на правой стене смутно угадывались контуры закрытой гермодвери. С первой попытки, собственно, как и со второй, и с последующих ее открыть не удалось. Гермозатвор просто не проворачивался, как будто его заклинило или специально заблокировали изнутри.

– Мне кажется, по логике примерно там должен быть «Кристалл», – пробормотал Максим, устало опустившись на пол перед дверью, после последней попытки провернуть упирающийся запор.

– «Кристалл»! Так там же бриллианты! – Димка подскочил к двери и стал остервенело дергать за запор.

– Да угомонись ты. Видишь, что ее заклинило. Да и на что тебе нынче эти камешки? Что ты с ними делать-то собираешься? – попытался образумить его Василич. Энтузиазма у молодого парня хватило минут на пять, но затем, несмотря на питавшую его бриллиантовую лихорадку, насмерть стоящая преграда утомила и его. Посмотрев с ненавистью на дверь, он от души лягнул ее ногой.

– У-у, железяка упертая.

Дверь гулко ответила на удар, но вдруг с той стороны отчетливо послышались ритмичное металлическое звяканье, как будто кто-то из последних сил подавал сигнал, уже не надеясь на спасение.

Глава 22

«Кристалл»

Он стоял на высоте десяти метров посредине металлического балкона, который проходил под смотровым окном, глядя на толпу, собранную по его приказу на площадке перед массивными генераторами. На него было устремлено множество глаз; в каких-то читалось отчаянье, у некоторых безразличие и равнодушие, но в большинстве своем – ненависть. Поежившись под этими неприятными взорами, Сергей Сергеевич фальшиво улыбнулся и начал:

– Друзья, я понимаю, как нам всем тяжело. Вы все считаете, что мы вас здесь удерживаем насильно. Заставляем вас работать, морим голодом. Вы не правы! – Древнев еще раз улыбнулся. – Как вы не понимаете, что наша организация приютила вас в самом безопасном месте из всех уцелевших в городе! Мы даем вам безопасность и пищу и, естественно, требуем что-нибудь взамен. Мы просим вас всего лишь производить работы, которые требуются для вас же, собирать продукты, которые мы вам же и отдаем, и соблюдать дисциплину. Все! Никто не требует чрезмерного, – Сергей Сергеевич выдержал паузу, давая людям осмыслить сказанное.

– Какие продукты? Это же помои! – выкрикнул крепкий мужчина из толпы, – мы ведь не такое приносим. Вы там жируете, а мы требуху жрем! – толпа недовольно заворчала, соглашаясь с заявлением.

– Отвечу, – Древнев поднял руку, призывая к тишине. – Да, в последнее время еда была плохой, но этого требовала экономия. Впредь я распорядился поднять пайки всем работающим. Разрешено свободное перемещение по главному залу, кроме некоторых мест, в ваших же интересах, – это выход на улицу и склады. И еще, у каждого будет шанс «подняться» – объявляется набор в вооруженные силы самообороны. Всем, кто вступит, гарантирую стабильное питание и форменную одежду.

– А оружие… Оружие дадите? – крикнул снизу тот же мужик.

– Пока нет, – сокрушенно, как бы сожалея, произнес Дерево. – Но, по прохождении стажировки, обещаю и вооружить. Стажировка будет проходить на внутренних постах здания. Вы же понимаете, что я должен быть уверен в вас, – произнес Сергей Сергеевич и состроил, насколько смог, дружелюбное лицо. «Лучший раб – это тот, который не знает, что он раб».