Игорь Осипов - Измеритель

Наблюдая столь чудную картину, разведчики подошли к ним.

– Ну, что? Каковы результаты нашего безнадежного мероприятия? – поинтересовался Максим у работающего Сергея.

Не отрываясь от процесса, тот ответил, шустро стуча по клавишам:

– Я в кодировку даже и не полез. Это нереально. Двенадцатизначный код с тремя попытками введения. С последующей блокировкой всей системы. Был бы жив мой ноут, может, и можно было бы попробовать, а так… сейчас хочу через диагностику обойти защиту и вырубить электронный… – не договорив фразу, он ушел весь в работу.

Ничего не поняв из абракадабры, сказанной Сергеем, и стараясь не мешать, Максим отошел от двери, прихватив по пути Дмитрия, чтобы не путался под ногами. Тот слегка поупирался, скорее для видимости, но потом сдался и уселся возле стены на корточки с видом обиженного праведника.

Они сидели возле стены, наверное, целый час, наблюдая за тем, как Сергей неутомимо перебирает своими длинными пальцами клавиши. Задача, похоже, оказалась серьезнее, чем жители убежищ себе представляли. Надо было видеть, как он это делал… Со стороны наблюдать было бы очень забавно, если бы от этого не зависели жизни людей. Он сосредоточенно, не глядя на клавиатуру, набирал какие-то тексты или программы с бешеной скоростью опытной машинистки. В ожидании результата тихо вполголоса разговаривал с электронной машиной, уговаривая ее не упираться и открыть дверку. Получая отрицательный результат, матерясь, в расстроенных чувствах отскакивал от панели и несколько минут ходил, как лев в клетке, со злостью поглядывая на мерцающую на экране надпись «Доступ запрещен». Постепенно его круги сужались, и Сергей вновь приступал к утомительной работе. Виктор, стоявший рядом с фонариком наперевес, в такие моменты разочарованно опускал его и выключал, чтобы сохранить энергию в батарейках, и терпеливо ждал возвращения инженера. Наконец, после очередного нажатия на «Enter», затянувшаяся пауза ожидания, возникшая в ходе переваривания компьютером введенной в него команды, завершилась звуковым сигналом разрешения и щелчком магнитно-электронного замка. Ручки гермозатвора самостоятельно провернулись, и массивная, толщиной в тридцать сантиметров, створка двери бесшумно сдвинулась, открывая проход в небольшую шлюзовую камеру.

Несмотря на то что Виктор стоял рядом с открывшейся дверью, заглянуть за нее первым он не успел. Как по команде, от стены с низкого старта рванул Димка, и, пока остальные соображали, он уже стоял посреди тускло освещенного тамбура и любопытно озирался по сторонам. Но, подергав внутреннюю дверь за ручку, разочарованно обернулся и посмотрел на присутствующих.

– Ну, что, первооткрыватель, осмотрелся? Выходи – широким жестом показал Виктор.

– А чего она не открывается?

– И не откроется. Пока наружную дверь не закроем, – кивнул Сергей.

– Э-э-э, Серега, погоди. А если мы туда зайдем, дверку прикроем, а она опять заблокируется? – опасливо произнес Док. – Такую плечиком не выдавишь.

Широко улыбнувшись и скромно потупив глаза, инженер тихо ответил:

– Не заблокируется. Я его это… – он опустил большой палец как зритель в Колизее, – я ему «троян» скормил, моего изготовления. Он теперь никогда не заработает. Там надо теперь всю прошивку менять, чтобы что-то заработало. Но, если опасаетесь, я снаружи останусь. Все равно все в этот шлюз не влезем.

Для пробы Виктор, оглядев внутреннюю сторону створки и зайдя в тамбур, прикрыл за собой дверь. Раздался щелчок, порядком всех перепугавший, но уже через секунду дверь снова открылась и показалась довольная физиономия лейтенанта.

– Ну, что стоим? Давайте сюда три человека.

В первую партию к Виктору забрался врач, поскольку здраво решил, что медицинская помощь будет нелишней, затем Василич и вездесущий Димка.

Бригадир, посмотрев на шустрого парня, с сомнением произнес:

– Точно пойдешь, а то вдруг будет, как в прошлый раз?

Димка побледнел, но, уперто мотнув головой, сказал:

– Точно пойду.

– Ну, хорошо. Потом не жалуйся, – Виктор с щелчком сработавшего замка закрыл дверь и развернулся в тесном шлюзе, прижав Димку к внутренней двери. Так как автоматика не работала, открывать пришлось вручную. Провернув рычаг гермозатвора, он медленно толкнул массивную створку.

Первое, что они увидели, – направленный на них ствол пистолета Макарова в руках худого высокого парня в полицейской форме с лычками сержанта на погонах. Оторопев от столь неожиданного приема, разведчики переглянулись. Виктор, обойдя выскочившего вперед Димку и закрыв его своей широкой спиной, спокойно произнес:

– Сержант, успокойся, мы военные. Видишь погоны? Пришли к вам на помощь, а ты в нас так невежливо «макарычем» тычешь.

Парень пошатнулся, но устоял. Внимательно посмотрел на лейтенанта и медленно опустил оружие.

– Вы спасатели? Почему так долго? – произнес он тихим голосом. Видно, держался он только на выбросе адреналина, а теперь резервы исчерпались и силы стремительно покидали его.

– Нет никаких спасателей. – И, видя его изумленный взгляд, Изотов продолжил: – Долгая история. Сколько вас тут?

Сержант устало опустился прямо на пол.

– Двадцать два человека. Пятнадцать из вневедомственной охраны завода. Все, кроме начальника смены. Он не успел заскочить. И семеро гражданских. А что случилось? Мы знаем, что была объявлена учебная тревога «Атом». Согласно инструкции все спустились сюда. Почти все – капитан наверху остался, а потом нас автоматика заблокировала. Все коды у капитана. Что случилось? Где капитан? Сколько мы уже здесь? По моим подсчетам, месяца два или три, – вопросы лились из него как из рога изобилия.

– Погоди, совсем вопросами засыпал. Все расскажем, но не сейчас. Где остальные-то? – видя, в каком состоянии сержант, врач предполагал, что и другие были не в лучшем. Сержант как-то неопределенно махнул рукой в сторону коридора за своей спиной и перевел взгляд на лейтенанта.

– Тревога была не учебная… – все вопросы, бурлящие в сержанте уже не один день, складывались в мозаику понимания.

Оставив полицейского с Виктором и бригадиром, врач пробрался мимо них в указанный коридор. Димка увязался за ним, наверное, его требующий кипучей деятельности мозг еще не расстался с мечтой о россыпи бриллиантов. Но чем дальше они шли, тем яснее понимали, что золотых слитков с блестящими камушками не увидят. Наконец Димка не выдержал:

– А где же алмазы? – и в голосе его было такое разочарование.

– Вот наши ценности, – войдя в большую комнату, показал врач на лежащих истощенных людей. Самое ценное, что осталось сейчас в новом мире.