Александр Воробьев - Нашествие

Михненко застучал по клавишам баллистического компьютера. Игорь отошел в сторонку, стараясь не мешать ему в таком тонком деле. Время тянулось бесконечно долго, но понимая важность момента, экипаж стоял молча. Тишина прерывалась лишь бормотанием Михненко, да щелчками клавиатуры.

Он управился быстрее, уже через полтора часа откинувшись на спинку кресла и удовлетворенно разглядывая ряд индикаторов, отмечающих готовность ракет.

– Траектория введена. Вот уж не думал, что придется когда-нибудь этим заниматься.

Игорь оттеснил сгрудившихся вокруг пульта моряков.

– Готовы?

– Готовы. Акустик, передайте на «Воронеж», мы готовы к стрельбе.

– Передаю. – И через минуту. – Входящее сообщение, «Воронеж» к пуску готов.

Игорь толкнул ближайшего моряка в бок.

– Прикажи часовым, чтобы привели пленных. Им будет полезно присутствовать при последнем дне владычества их расы!

Тедау привели быстро, словно ожидали подобного приказа. Ящеры заметно нервничали, Игорь уже научился различать их эмоции и сейчас с удовольствием наблюдал, как жмется к Младшей самке переводчица.

– Подведите их ближе и не спускайте глаз, чуть что, бейте на поражение! – он ласково улыбнулся ящерам. – Ваша раса обречена, и вы ненадолго переживете сородичей, мои чешуйчатые друзья.

– Тшеловек, ты ссамонатеян.

– Возможно, но это самонадеянность победителя – он повернулся к Михненко. – Сергей Валерьевич, я хочу сам запустить ракеты.

Михненко указал на второй пульт, где в центре, под стеклянным колпаком тускло блестел уже вставленный пластиковый ключ.

– Одному не получиться, нужно вдвоем. Вы давайте на дублирующем, я на основном. По моей команде одновременно поворачиваем и молимся, чтобы не было накладок. Лодка слишком долго пробыла в консервации.

Игорь прошел к резервному пульту и откинул крышку над ключом. Михненко же заканчивал последние приготовления к запуску.

– Погружение на тридцать метров.

– Есть погружение на тридцать.

– Дифферент ноль.

– Есть дифферент ноль.

– Открыть ракетные шахты!

– Шахты открыты. Контроль систем, зеленый.

Михненко утер вспотевший лоб и взялся за ключ.

– Дайте отсчет.

– Тридцать шесть, тридцать пять, тридцать четыре…

Игорь с гулко бьющимся в груди сердцем, вцепился в гладкую пластмассу ключа. Всего одно движение и таящаяся в лодке смерть с победным ревом вырвется наружу, вскипит океан, и огненные хвосты носителей взовьются и растворяться в голубеющем небе. Сорок три ракеты, сорок три мстителя, что призваны в мир расплатиться за миллионы смертей. Только бы они достигли целей!

– Четыре, три, два, один…

Михненко взревел.

– Пуск!

Они синхронно провернули ключи, где-то сзади сверху грохнуло, лодку ощутимо тряхнуло, на секунду мигнул свет, погрузив центральный отсек во тьму, но тут же вспыхнул снова. Толчки шли один за другим, ракеты выбрасывались из шахт с двухсекундными интервалами, быстрее нельзя, одновременного залпа мог не выдержать корпус лодки. И каждый раз мигал свет, дьявольским стробоскопом выхватывая из тьмы сосредоточенные лица моряков.

Снаружи, над поверхностью океана, это выглядело куда внушительнее. Вспухал огромный пузырь, прорывая пленку воды, наружу рвался контейнер с ракетой. Стартовый заряд подбрасывал его на высоту каких то пары метров, где он открывался и в клубах адского пламени из него с ревом, поначалу медленно, вырывалась серая туша баллистической ракеты.

И через пару секунд еще одна, и еще, и еще. Огненные столбы сначала возносились вертикально вверх, затем траектория начинала слегка изгибаться, носители ложились на боевой курс, им предстоял долгий путь до цели. Две тысячи восемьсот километров по прямой, и значительно больше по баллистической траектории, когда ракета возноситься за край атмосферы, и в окружении ложных целей, боеголовки несутся к земле.

Все кончилось за неполную минуту. Михненко, пристально наблюдающий, как вспыхивают означающие выход ракет из шахт огоньки, махнул рукой.

– Закрыть ракетные шахты! Погружение на четыреста метров, курс норд-вест, полный ход! Выпустить буй!

– Есть курс норд вест, полный ход.

Палуба ухнула вниз, лодка, заглатывая тонны соленой воды, погружалась быстрее скоростного лифта. Запуск скорее всего засекли и оставаться в опасном районе было равносильно самоубийству. Люди не имели ни малейшего понятия о имеющихся у пришельцах противолодочных средствах и не имели ни малейшего желания испытывать их на своей шкуре.

– Четыреста метров! Мы легли на курс.

– Акустик, что с «Воронежем»?

– Погружается вслед за нами, дистанция восемьсот метров. Внимание! Судя по звукам, у них не закрыта одна из ракетных шахт!

Михненко выругался. Незакрытая шахта, помимо шума, означала еще и снижение скорости. Не намного, но в текущих обстоятельствах, это могло стать критичным.

– Акустик, внимательно следить за обстановкой!

Лодки на полной скорости уходили из района, куда мстительные ящеры могли нанести ответный удар. Над морем стелился белый белый, густой дым сгоревшего ракетного топлива. Ярко-оранжевая капсула буя, качалась среди легкой зыби, потревоженного стартами океана и вопила на всех диапазонах:

– Правительство Соединенных Штатов Америки обращается к пришельцам! Вы, принесшие столько боли и разрушений, вы будете уничтожены! Это лишь первый из ударов мести, и мы не остановимся, пока последний из вас не превратиться в пепел! Боже, храни Америку!

Глава 23

… Из множества случайностей сплетена нить этого мира, и никто не в силах учесть все факторы. Разум пасует перед случайностью, забывая, что всякая случайность, не более чем видимая часть цепочки переплетенных закономерностей. И поскольку разум бессилен, то слушай свою интуицию, она точнее ориентируется в океане хаоса…

Едва из воды поднялись огненные столбы ракетных стартов, их засекли почти мгновенно, и в первое время, пока еще не вырисовалась полетная траектория, среди самок Гнездовья Силы царила настоящая паника. Сестры Битвы приблизительно оценив мощность стартовавших боеголовок, пришли в настоящий ужас. По всему выходило, что перехватить все ракеты они не успевают. Среди трофеев им попадались ядерные боеголовки подобного класса, и все расчеты показывали, что мощности стандартных систем ПВО недостаточно для гарантированного поражения забронированной боевой части баллистической ракеты.

Дежурные экипажи аэрокосмических истребителей, что давно уже не участвовали в настоящих боевых столкновениях, спешно подняли по тревоге. У огневых систем АКИ, мощности хватало с избытком, но даже по самым утешительным прогнозам, дежурные истребители успевали перехватить не более трети ракет. Слишком расслабились новые повелители планеты, решив, что сломали хребет человечества, понадеявшись на полную ликвидацию ядерных арсеналов. Атаки ждали в первый год, существовала угроза и на второй, но на десятый, после того, как были прочесаны все известные арсеналы, ящеры растерялись.

На цветущем острове взревели сирены предельной опасности, из под удара спешно выводили драгоценные орбитальные челноки и руководство, что же касается населения… Население не успевали спасти в любом случае, и метались среди зеленых холмов новой родины чешуйчатые обитатели. Метались и ждали сошествия смерти с небес. Принесшие боль, они готовились умереть в муках.

Еще не успела улечься радость от случившегося, как загрохотали выстрелы. Игорь подскочил, ошеломленный беспрецедентными на корабле звуками, а на центральный пост вбежал окровавленный матрос, один из часовых.

– Капитан, беда!

Михненко прекрасно владел собой, на враз окаменевшем лице не проскочило ни единой эмоции, что явно бушевали внутри. Голос его оставался все таким же ровным и спокойным.

– В чем дело, Юров?

– Пленные взбесились! Напали на охрану с голыми руками, Сергеев убит, меня зацепили, вот. – Голос его прерывался, бледность все сильнее и сильнее заливала испачканное кровью лицо.

Тут вспылил даже невозмутимый Михненко.

– Идиоты, каким образом они сумели завладеть оружием?! Растяпы, вашу мать!

Матрос побледнел еще сильнее, прижимая рукой кровоточащую рану на предплечье.

– Та, которая старшая, она у Сергеева из кобуры пистолет выхватила, меня в руку ранила, потом Витьку, наповал.

– Почему ты не стрелял?

– Так у нее же пистолет!

– У тебя тоже был пистолет, Юров! Что случилось дальше?

Матрос сглотнул. Офицеры на мостике ждали объяснений.

– Тссай подошла к переводчице, что-то ей сказала, и та сама подставила голову под пулю. Ну а потом старшая застрелилась, а перед этим назвала нас идиотами.