Наши танки дойдут до Ла-Манша! - Морозов Владислав Юрьевич
По-моему, сочинители этих баек чрезмерно льстили церковникам по части чудотворства.
А встреченная нами только что шестёрка как раз очень напоминала таких психов-бредунов. Нормальные люди сейчас, после весеннего сева, сидят по поселениям и ждут сбора урожая, чтобы потом было чего жрать зимой.
А этим, похоже, всё равно — вот и топают себе за туманом и за запахом тайги. Двигаются такие группы и группки, обычно совершенно не разбирая дорог, нигде подолгу не задерживаются и, как правило, очень плохо кончают. Поскольку местности они, сплошь и рядом, не знают, а карт у них нет совсем, подобные шизики часто по собственной дурости попадают или в сильно заражённые места, или забредают в глушь, где нарываются на многочисленное голодное зверьё, или попадают в руки остаточных банд (а банды сейчас бывают разнообразные, от обычных уголовников до каких-ни- будь помешанных сектантов, приносящих человеческие жертвы во славу «Великого Огня», то есть атомной бомбы) или каких-нибудь таёжных хуторян. А эти самые, часто имеющие автоматическое оружие и надворные постройки, которые и из танковой пушки не сразу развалишь, хуторяне — ребята весьма практичные и чужого рабского труда, а также многоженства отнюдь не гнушаются.
Я раскрыл планшет и посмотрел свою карту. Всё верно, шестеро путников пёрлись в юго-восточном направлении. Там, откуда они шли, километрах в десяти была обозначена деревня Абызово, а километрах в восьми на их пути — деревня Муслюмкино. Оба населённых пункта были помечены на моей карте чёрным цветом, то есть уже давно являлись нежилыми. В общем, для этих шизиков вполне логично идти по чащобам, избегая людей и ночуя в вымерших деревнях и прочих руинах. Да и фиг с ними, пусть эти шестеро и дальше ищут этот самый «Оазис», которого в природе не существует. И ведь даже младенца этим гадам не жалко...
Конечно, был вариант просто скомандовать ефрейтору открыть огонь, и он, будучи в крайне испуганном состоянии, явно положил бы всех шестерых одной длинной очередью. Одна загвоздка — мы по женщинам и детям не стреляем (не считая, разумеется, случаев, когда они начинают стрелять в нас первыми, в жизни бывает и такое). Можно было попытаться их тормознуть и устроить обыск с проверкой документов, но нас двое, а их шестеpo — часть непременно разбежалась бы по кустам.
А оно мне надо — вылавливать их по лесу, а потом связывать и конвоировать до расположения, при том, что и по пути они наверняка попытались бы сбежать при первой же попытке попроситься до ветру? Нет, ну их всех к бениной маме.
Решив ограничиться сообщением о встречных во время очередного сеанса радиосвязи, я закрыл планшет, и мы с ефрейтором двинулись дальше.
Мы прошли километра три, когда я заметил, что по правой стороне старой дороги лес вроде как поредел. Просека? Никаких дорог в том направлении на моей карте обозначено не было, но если некий «объект» действительно находился на своём предполагаемом месте, здесь вполне могла быть, скажем, грунтовая дорога, которая использовалась как во время постройки этого «объекта», так и в дальнейшем.
Я велел ефрейтору следовать за мной и не шуметь. Затем мы с ним перебежали старую дорогу и осторожно двинулись по этому самому прогалу в глубь леса.
Если тут и была грунтовая дорога, то явно очень давно. За три послевоенных года просека уже довольно капитально заросла высокой травой, кустарником и молодыми деревцами, и каких-либо признаков собственно дороги или хотя бы тропинок я не увидел, хотя очень старые пни по краям просеки свидетельствовали о том, что лес здесь кто-то всё-таки рубил. То есть на нашем пути, конечно, попадались некие заросшие травой канавы, которые при некотором напряжении фантазии можно было принять за фрагменты колеи, но они были не сплошными и не двойными. Выходит, здесь и до войны мало ездили? Или это и не колеи вовсе? Всё может быть....
Мы прошли километра полтора, и вдруг среди метёлок однообразной травы и кустов впереди нас я увидел нечто большое и тёмное, чужеродно выглядевшее на природном фоне.
— Внимание! — скомандовал я ефрейтору. Он кивнул и, взяв автомат на изготовку двинулся за мной, стараясь попадать след в след.
Когда мы ещё немного приблизились к тёмному предмету, я таки рассмотрел в оптику, что это такое, смутно знакомое мне по очертаниям. А это был всего-навсего ржавый КУНГ, судя по остаткам защитно-зелёной краски — армейский.
Когда мы приблизились вплотную, это действительно оказался вполне стандартный КУНГ на шасси «Зил-131». Он стоял, слегка накренившись, фактически на ободах, подмяв под себя остатки шин. Казалось, что он уже очень давно врос в эту траву.
— На горе стоит машина совершенно без колёс, всю резину на гондоны растянула молодёжь, — процитировал я вслух бородатую детскую считалочку. Ефрейтор при этом даже не улыбнулся, похоже, их поколение уже начисто забыло (а может, и не знало), что в природе когда-то существовали «резинотехнические изделия № 2».
Я осторожно обошёл вокруг машины. Следов какого-либо боя или обстрела в виде пробоин или следов пожара на ней не было. А вот раздербанен КУНГ был основательно — входная дверь кузова так и приржавела в открытом положении, а внутри него были вырваны и унесены в неизвестном направлении даже скамейки и жестяные ящики для оборудования. В кабине водителя кто-то тоже очень основательно покопался, например, начисто срезав обивку с сиденья. Уж зачем это кому-то понадобилось — не знаю. В моторе, судя по неплотно закрытому капоту, тоже успели поковыряться. В общем — очередная пустая, ржавая и разграбленная машина (внешние бензобаки из-под кузова кто-то тоже не поленился оторвать), без человеческих останков и следов какого-либо насилия. За последние три года я видел сотни, если не тысячи подобных транспортных средств разной степени раздолбанности. И что тут ещё сказать — брошен КУНГ давно, это очевидно, как и то, что место для остановки здесь не особо подходящее. А раз так — значит, либо грузовик сломался, либо, как вариант, кончился бензин. Поскольку дело было явно накануне Главного Удара или сразу после него, возиться с машиной не стали. Из чего следует, что хозяева КУНГа ехали в составе какой-то колонны и после поломки скорее всего пересели на какой-то другой транспорт. То есть, похоже, в начале войны здесь действительно проезжала некая армейская колонна. И, судя по направлению движения, путь она держала как раз в сторону интересующего наше начальство неизвестного «объекта». Вроде всё сходится, выходит, не зря контрразведчики лупили по почкам свидетелей. А ещё получается, что те, кто ехал на этом «Зиле», очень торопились, раз не имели времени или возможности чинить машину и даже не пытались её буксировать. Интересное кино. Скорее всего действительно имела место поломка, а не израсходование горючки — чего им стоило залить бензин, тем более если они ехали не одни?
Эти моменты я взял себе на заметку, и мы потихоньку пошли дальше. Ефрейтор смотрел на машину и мои осмотровые действия с ужасом. Хотя он, похоже, на всё так смотрел, в нём и ему подобных буквально всё, что находилось за забором «Форпоста», вызывало страх и дрожь в коленках.
Отойдя на километр или около того, я снова услышал характерный шум — трещали сороки, которых кто-то шуганул.
— Приготовиться, — приказал я радисту. Он присел на корточки, выставив перед собой автомат, а я, подняв карабин, осмотрел через прицел лес впереди себя. Шумело впереди как-то легко, и приближался шум быстро. А значит, это точно были не люди. Жизненный опыт подсказывал, что скорее всего приближалось зверьё в количестве нескольких особей.
Через минуту оптика подтвердила моё предположение — по кромке леса, не особенно таясь, в нашу сторону бежало штук пять зверей. Не особо крупные экземпляры, тёмные и лохматые, то ли собаки, то ли волки, то ли некая помесь, сейчас чего только не бывает. Знакомо, но ничего хорошего, особенно если это «разведка», а основная стая большая, особей из пятнадцати-двадцати, и за этими, первыми, из чащи леса набежит ещё в четыре раза больше таких же. И уж совсем хреново, если это всё-таки волки. Но если их немного — это не смертельно. Несколько удивляло меня другое — собака или волк, видя или, если хотите, чувствуя, человека с оружием, старается его обходить, поскольку видят в нём потенциальную опасность. А эти отчего-то бегут так, словно давно не видели вообще никого из числа тех, кто передвигается на двух ногах. Раз уж они отвыкли от людей, особенно вооружённых выходит, по здешней округе давно никто не ходил и не ходит. Ну-ну.
