Илья Тё - Броневой
— Быстрей можно двигатель поставить. Это реально. С художкой сложнее. Ей занимаюсь только я. Впрочем, для вас постараемся ускориться даже в этом вопросе. Как можем. Дело в том, что в росписи техники много сугубо механической работы: разорка-снятие, химическая обработка деталей перед покраской, сушка, удаление лекал и все такое прочее. Калмыш с этим мне поможет. Ну, не поспим пару ночек. В общем, стандартный срок на такой объем у нас — десять дней. Для вас сделаем в неделю. Устроит неделя?
Тут уж переглянулись Веник с Мешком. Что-то в этой переглядочке двух громил Маляру опять не понравилось. Знать бы что.
— Нет, не устроит, — уже ожидаемо для Малярийкина нагло возразил Мешок. — Мы хотим малому, то есть Юнге, подогнать новый байк до следующего боя.
— Когда бой?
— Через четыре дня.
— То есть мы на третий должны сдать?
— Ну да.
— Мало времени. Не успеем. Чисто технологически. Грунт и краска встают сутки. Грунт сутки и краска сутки.
— Ну, вот как раз, три дня. Уложишься.
— Ещё двигатель надо менять. Невозможно.
— Так ты ему поможешь, а он тебе. Не поспите три ночки. Так и уложитесь!
Малярийкин, до этого в упор смотревший на Мешка, отвёл взгляд. Будучи маленьким кривым уродом он никогда не лез на рожон и в драку. Ведь большинство пацанов в любом возрасте были всегда крупнее и сильнее его. Однако, когда начинали хамить, на Маляра медленно накатывало бешенство. Впрочем, он с ним боролся. Ведь когда бешенство вырывалось наружу, его всегда били. Без вариантов. Рост, млять. Физические данные. Такого, чтобы бил он — не было никогда. Во всяком случае до того, как он взял в руки монтировку. А потом обрез.
— Исключено, — отрезал Маляр, глядя в пол. — Не надо давить, пацаны. Художка дело тонкое. Надавите — мы и правда сделаем. Вот только будет ли лучше? Не будет. Это творческая работа. Отвечаю.
Неожиданно, Малярийкину помог сам Юнга.
— В натуре, чё мудрить то? Вы что? Потерпим лишний день. Не надо бомбить, ребят. Всё хорошо!
Веник с Мешком покумекали, помолчали.
— Ладно, — согласился, наконец, ворононосец, — неделя и не суткой меньше.
Он ткнул толстым сосискообразным пальцем Маляру в грудь.
— А за сроки, красавец, и правда ответишь. Лично. Понял?!
Маляр понял.
На том и разошлись.
* * *Когда байкеры укатили, Калмыш вернулся в ангар довольный, со ртом до ушей. Посмотрел на мутного Малярийкина, ткнул его кулаком в грудину.
— Ты че кислый такой, братюнь? Попёрло же! Клиенты, заказы! А деньжища какие пообещали! Ты чё борзеть то с ними начал? Не так то много у тебя работы с этой росписью. Ты их штампуешь как свой автограф. В чем проблема, братюнь?!
Маляр шмыгнул носом.
— Ты это, чо там с движкой? Не жалко продавать то? Столько возился.
— Я ж её на бабло меняю, братюнь. Ещё одну куплю! В этом мире всего полно, тока денег мало!
Малярийкин скривился.
— Ладно, — сказал он, — делай что хочешь, только меня к своей высокой финансовой философии не приобщай, лады? И знаешь … осторожней бы ты с ними. Бандюки, знаешь, они всегда бандитами остаются.
— Да всё нормально будет, братюнь.
— Слышь, нормалист, расскажи мне лучше про Юнгу. Кто это? И вправду танкист-чемпион? Тебя вообще не напрягает, что к нам в сарай первые лица Сибири зачастили? Как к себе домой. Уже третий на медне.
Маляр обычно не курил, но тут вдруг что-то потянуло. Тем более в заначке от одного из клиентов сохранился настоящий, еще довоенный америкосовский «Кэмэл». Не из турецкого табака, который и сейчас попадался в продаже. А оригинальный, так сказать, «мэйд ин ю-эс-эй». Виргиния, сука, блендед.
Достав пачку из кармана куртки, он воздел её в воздухе, чтобы напарник мог опознать уникальный предмет, и дабы, соответственно, в напарнике проснулось неистовое желание. Потом достал по сигаретке, протянул Калмышу. Затянулись.
— Да чё рассказывать? — начал товарищ, пропуская вопрос о «первых лицах» мимо ушей. — Юнга, конечно, не чемпион, но подающий надежды. Сильно, понимаешь, подающий. Появился в К.Т.О. год назад. Победа за победой. Бабла в него, братан, влили чехи немеряно. С разбегу сиганул в премьер-лигу К.Т.О., а оттуда пулей ворвался в вышку. Вот теперь даже с Шапроном тягаться хочет. В топ-20 лучших танкистов недавно вошёл. Бой на Скайбоксе через четыре дня топовый будет. Крутяк весь участвует. Тотализаторы уже столько ставок набрали, что на год бы хватило всему городу. На Юнгу и Шапрона в основном ставят. Один к семи, правда. Но это уже хорошо. Это значит, что на малого уже надеются. Это люто. Крепчает парнишка на глазах. Злой как сволочь, не смотри что глазки у него детские и зелёные. В общем, надежда. Возможно, и правда, будущий чемпион.
Маляр хмыкнул.
— Что-то здесь не то.
— А что?
— А всё.
— Ты конкретно скажи.
— Да Юнга этот твой хвалёный. Какой он на хрен злой? Он же ребенок почти. Не похож он на чемпиона. Я не спорю, Юнга, возможно, молодец, но … Но вот про глазки, кстати. Глаза у него в натуре, братюнь, детские, наивные. Взгляд добрый, сука, щенячий. Как с такими глазками он на Шапрона попрёт? Мне кажется, мутят они что-то.
— Кто мутит?
— Чехи. Чехи с этим твоим Юнгой. А Шапрон … А Шапрон, кстати, с нами что-то мутит. Не верю я, что он из светлых побуждений нас поднимает.
— Подожди, а что не так? Вон клиентов нам привёл бесплатно. Богатых.
— Ага. Деньги только у них кровавенькие, братюнь. Как бы отмывать не пришлось.
— И давно ты стал таким привередливым? Мы ведь и раньше с тобой на бандюков работали. И на отморозков. И на шакалов всяких поганых. Вон, сколько байков ублюдкам-хедхантерам перелопатили. Помню, не гнушался ты кровушку с ливером с кузовщины отмывать.
— Чехи — другой уровень, братюнь. Это не одиночки-хедхантеры. Это почти официальная власть в северо-западном дистрикте. Прикинь, если не устроит их моя или твоя работа. Вот просто не устроит и всё. Тупо. А завтра у Юнги игра. И они тебе пику к горлу. Чо делать будешь?
Напарник думал над ответом не долго.
— Шапрон поможет.
Маляр рассеяно почесал затылок, поражаясь наивности приятеля.
— Шапрон то? Ну этот то да.
3. помощь
Байк выглядел потрясающе. Маляр выложился. Фиолетово-черная машина, покрытая рунической вязью, блистала отраженным электрическим светом, словно граненый (или грёбаный) алмаз. На бронированном переднем щитке красовалась хамоватая бошка дохлой кошки с цыгаркой в зубах (кстати, с Кэмэлом). Блеск! Как говориться, во всей бандитской красе собственный бандерлогский брэнд.
После секундной паузы, заполнившей воздух после того как Малярийкин сдернул тент, скрывавший его шедевральное произведение, чехи дружно заухали, не сдерживая восторг.
«Довольны, вражьи дети», — отметил мрачно Маляр.
Вперёд вышел Юнга.
Неспешным, размеренным шагом он подошел к великолепному байку, погладил кожу, дотронулся до металла. Сел. Покрутил перчатками-беспальцовками по рогам и манетке.
— Молодцы. — Выдал единственный комментарий.
Поблагодарил мастеров. Рассчитался. Свалил. Малярийкин только и успел помахать рукой пыльному столбу на дороге …
Байк в натуре вышел зачётный. Причём, внешний вид — уникальная гангстерская графика, исторгнутая из себя Малярийкиным, словно рассвет в Севастопольской гавани, исторгнутый когда-то на полотно Айвазовским, — была только внешним фасадом реального чуда, переданного в тот день во владение Юнге.
Акватиновый двигатель, маленький, но могучий, превращал стального коня будущего чемпиона КТО в нечто ужасающее и грозное. Сила, способная поднять в воздух боинг или провести через океан ледокол, ныне, несла единственного «Харлея». Приделай к нему крылья — взлетит!
Деньгами рассчитались сполна. Так щедро Маляр и Калмыш давно не загребали. Сумма к удивлению Маляра оказалась значительно больше той, что он предполагал. Калмыш объяснил — это дали за дополнительные навороты к двигателю и бортовому компьютеру. Силовой агрегат распределял мощность почти на все рабочие системы байка — на усилитель руля, на освещение и звуковую сигнализацию, на музыкальный комплекс, на тормоза, на бортовой компьютер, на автоматическую блокировку колёс, на обзорные камеры и так далее. За «допы» отвалили почти неприлично много. Даже возникло неожиданно опасение, что бабки надо вывезти срочно в Скайбокс и кинуть в депозитарий, ибо из-за такой суммы, могут дома и вальнуть. Какие-нибудь информированные отморозки.
Деньги в Скайбокс всё же не повезли (могли ведь и по дороге вздрючить). Малярийкин раздал долги, отдал предоплату на поставку нового подъемника, закупил шанцевый инструмент, поехал за продуктами. На это ушёл весь день. И… всё это было сутки назад.
