Снег и туман - Го Цзинмин
Костер сжег дрова дотла, и теперь оставались лишь мерцающие от морского ветра красные искры, что по-прежнему поблескивали во тьме.
Цан Хэ и Шу Хай спали в естественной пещере в обрыве скалы.
Изначально Апостол морей хотел раздобыть немного сухой травы или листвы, чтобы устроить на земле постель, но острова, на которых они находились, оказались очень странными: все покрывали скалы из острого камня, изредка встречались участки со снегом, но, помимо этого, на всем архипелаге не росло ни травинки, и животные на глаза тоже попадались крайне редко. Не было даже раков-отшельников, морских червей и прочих тварей, которые часто встречались на морских островах. Казалось, что это скопление скал накрывала какая-то странная сила, мешающая любой жизни приблизиться к ним. Поэтому братьям оставалось только отыскать защищенную от ветра пещеру и провести ночь в одежде и на твердом камне. Однако жаловаться им было не на что, ведь за годы в поисках Силюра попадались места куда хуже.
Шу Хая, который спал достаточно чутко, неожиданно разбудил звук, похожий на шаги по камню. Он перевернулся и почувствовал под собой небольшую влагу. Парень завел руку за спину и потрогал поверхность пещеры: казалось, через трещины просочилось немного жидкости, но она не очень походила на морскую воду – она была липкой. Молодой человек поднес руку к глазам, однако освещение в пещере было слишком скудным, чтобы хоть что-то разглядеть, и тем не менее до него донесся явный запах. Он сел в темноте, он точно помнил, что ложился спать на сухую поверхность. «Неужели это прилив?» Парень повернулся к лежащему рядом Цан Хэ: младший брат по-прежнему размеренно дышал, еще находясь в мире сновидений.
Апостол поднялся на ноги и укрыл того своим плащом, а затем, развернувшись, медленно двинулся к выходу из пещеры. Выражение на его лице постепенно становилось серьезнее.
Ночь снаружи, освещаемая звездным небом, имела удивительный иссиня-черный цвет.
В темноте вокруг ощущалось несколько слабых едва различимых нитей духовной силы. Прежде Шу Хай не встречал подобной энергии: она словно несла в себе ночной трескучий мороз и была острой, как лезвие клинка. На теле парня проявился узор духовных линий, обе руки укрыл металлический блеск золота. Он знал, что опасность близко.
– Здравствуй… – в ночи душистым цветком эпифиллума расцвел тихий женский голос.
Шу Хай обернулся: высоко на черной скале стояла девушка с едва различимым во тьме силуэтом. Она была одета в длинное платье из черной тонкой ткани, по бокам которого имелись высокие разрезы. Ветер трепал подол ее юбки, отчего тот развевался вверх и вниз, как раскрывшаяся водяная лилия, ее белоснежные стройные бедра искусительно сияли в темной ночи.
Вырез платья девушки располагался низко, и под одеждой вздымалась такая же белоснежная мягкая грудь, казалось, под тонкой тканью распухали нежные облака. Туча на небе сменила положение, и на ее лицо упал лунный свет. Шу Хай подумал, что никогда не видел никого красивее: нежные волнующие глаза внезапной гостьи, казалось, вмещали тысячу сверкающих звезд, очаровательные губы были словно растертые лепестки цветов, а на лице ее было непонятное, как будто одновременно страдальческое и в то же время радостное выражение, оно было полно порочного искушения.
Молодой человек неожиданно покраснел, ощутив, как закипает кровь, и смущенно отвел глаза:
– Кто ты? И зачем здесь?
– Я пришла сообщить вам двоим одну вещь… – незнакомка легко в несколько прыжков спустилась со скалы и встала напротив парня. Двигалась она невероятно плавно и с поразительной скоростью.
– Нам двоим?
– Разве в той пещере нет еще одного? – она будто бы смущенно улыбнулась и подняла руку, чтобы прикрыть рот.
Такое заявление удивило апостола: Цан Хэ находился на приличном расстоянии и крепко спал, духовная сила в теле юноши практически не передвигалась, а эта девушка смогла почувствовать его присутствие.
– Ничего страшного, не переживай. Мой друг уже отправился к нему, чтобы все рассказать. Мы ни о ком не забыли, – девушка тихонько хихикнула и немного приблизилась к Шу Хаю. Парень почувствовал приятный аромат то ли орхидей, то ли мускуса, исходящий от ее прелестных губ. А осознав услышанное, он тут же развернулся и кинулся обратно в пещеру.
В его сердце резко поднялось странное предчувствие, он не хотел связываться с этой девушкой.
Вдруг вокруг беспорядочно замерцали извивающиеся белые огоньки: бесчисленные шелковые путы настигли Апостола морей сзади, преградив ему путь; белые полоски, подобно гигантским змеям, неожиданно развернулись и волнами ринулись на него. Слегка оттолкнувшись от земли, молодой человек ловко миновал их, протянул руку в сторону моря и сжал ее в кулак, и уже в следующее мгновение к шелку яростно ринулось огромное количество ледяных стрел, однако…
Шелк нежно обернул все стрелы, которые, словно поглощенные морем, исчезли в нем без следа.
Сердце парня оборвалось.
– Ну как же так?.. – Шу Хай вдруг ощутил, как сзади к нему прижалось мягкое источающее приятный аромат тело. Не требовалось оборачиваться, чтобы понять: это была незнакомка. От ощущения ее мягкой плоти у него перехватило дух, а в определенной части тела стали происходить изменения, которые он был не в силах сдержать.
– И почему ты такой рассеянный? Открываешь незнакомым людям что-то настолько важное… – ее чарующий, исполненный жалости голос ласкал слух, в то время как руки женщины, точно змеи, скользнули под одежду и прижались к крепким мышцам талии.
– О чем ты? – рассеянно спросил молодой человек.
Ее пальцы быстро скользнули вниз:
– О Печати князя, конечно.
Он даже не успел среагировать, прежде чем нижнюю часть живота, то место, где находилась Печать, пронзило несколько ледяных лезвий. Боль невероятно яркой вспышкой ворвалась в сознание, и Шу Хай тяжело рухнул на землю.
Девушка поправила волосы, глядя куда-то вдаль, в ее глазах клубился пугающий белый туман, и оттого улыбка на лице выглядела жутко.
Но в еще больший ужас приводило то, что под тонким платьем в это мгновение внутрь тела с шумом возвращалось несколько поблескивающих холодом острых лезвий. Казалось, огромное насекомое разорвало ее грудь и теперь сверлило себе путь обратно.
– Ах, подумать только! Столько лет, а он совсем не меняется, – она смотрела туда, где вдалеке находилась пещера, и неожиданно улыбнулась: – Сколько же крови…
Извивающиеся полоски белого шелка вновь окутали ее тело, обратившись в черный подол юбки.
– Князь Ци Ла, скоро мы уже достигнем
