Липовый барон - Илья Николаевич Романов
Были какие-то непонятные железки из белого металла, что-то похожее на гвозди, только больше по размерам. Были странные ботинки с шипами. Цилиндры из металла с рисунком поверх них. Странная одежда, тонкая, как у благородных, но прочная. Были и клевцы[59], странно, что их в бою не использовали. Ножи из хорошей стали, но спрятанные глубоко в вещах.
У Лейта в мешке было ещё что-то странное. Это не артефакт, убивающий хлопками, а какие-то длинные полые трубки в чехле с деревяшкой в комплекте. Что это, Лейт не разобрался, хоть и пытался. На магическую вещь, что убивала звуком, не похоже. Впрочем, у Лейта и не было времени понять, что это за штука у него появилась.
Делёж трофеев оставил его без одного мешка. Он к этому был готов. Всё самое ценное, на его взгляд, он успел переложить в два оставшихся. Лейт с самого начала знал, что придётся делиться. Торговался за свои права, но при этом не перегибал палку, чтобы его не сочли жадиной. После упорных словесных боев он с показным сожалением расстался с одним мешком, в котором, как он знал, уже ничего ценного нет.
Отдельно пришлось торговаться за имущество «погибшего друга». Доспехи и оружие достались почти без боя, а вот за лошадь пришлось побороться. Вмешался Жамут, черви ему в кишки, пришлось коня уступить. Ну, гад, сочтёмся!
Пленницы, кажется, привыкли к своей участи. Меньше плакали и почти не выли. Им даже разрешили спать на разноцветной ткани, толщиной с мизинец. Спали, правда, они всё равно связанными. Много ли надо ума, чтобы перерезать обидчикам горло?
Лейт не смыкал глаз. Лежал и наглаживал лениво свой отросток. Елозил по земле, но сдерживался. Кто-то из молодых может подумать, что он идиот: рядом пять баб для таких нужд, а он непотребным занимается. Но что взять от глупой молодости? Пока не кончишь — не уснёшь, хоть ты и трое суток на ногах. Максимум погрузишься в дрёму ненадолго, а умение долго не кончать приходит с возрастом…
Спать нельзя. Ночью всё решится. Лейт не такой глупый, чтобы не понимать, что теперь можно и не проснуться. Он с Жамутом на ножах, и всё может решиться уже сейчас…
Первый и второй караул пропустил. Задремал караульный, и Лейт поднялся. Тихо в сумраке отполз. Тихо собрался. Тихо надел упряжь на лошадь, на вторую не стал надевать, хватит уздечки. Погрузил осторожно всё, что было нажито непосильным трудом, и уехал.
Можно, конечно, было устроить тихую резню, но такое не проходит без последствий. С него потом спросят, куда пропали почти тридцать рыл и почему он один живой. Это-то ерунда, нашёлся бы, что ответить. Хуже другое: он мог спалиться при сдаче трофеев. Иметь добычу и не сдать её за звонкую монету — это немыслимо. Вернулся один и с богатой поживой?! За такое можно не кисло упасть.
Хотелось взрезать горло Жамуту, но это успеется. Да и, если честно, он один, что ли, такой умный? Народ бывалый, всё гладко не прошло бы, как бы он ни старался.
Лейт подозревал, что не он один притворялся спящим. Точно было известно, что не спала девчонка-малолетка. Подросток, если учитывать, что она не тронутая, а выглядит как взрослая. Выше старого наёмника. Худая, по лицу видно, что ещё глупая. Дал бы ей лет шестнадцать, если бы она не была такая высокая. Впрочем, наверно, всё-таки столько. Дома у себя могла бы иметь уже двух-трёх детей. Почему нетронутая?!
Девка с какими-то нелепыми красными волосами, ну или, скорее, цвета жжёной меди. Где такие рождаются-то, с таким окрасом? Жалко её, но Лейту тоже жить хочется. Можно, конечно, было её взять с собой, но зачем? Пользы от неё никакой, а проблем выше крыши. За нетронутую девицу за ним пойдёт охота, а так он при своём. Ну, лошадь лишнюю взял, но это отдельная тема. Тут все чисто по кодексу наёмников, главное — просто до города добраться, чтобы при старших можно было обосновать свои права.
Жалко девку. Не то что, та, шлюха, что под ним жопой вертела. Этим двум — шалаве и нетронутой — смерть не грозит пока. Остальным — как повезёт…
* * *
Город встретил Лейта шумом. Заплатил мзду на воротах и проехал. Лейт не сомневался, он знал, что былые товарищи уже сутки в городе. Много ли надо ума, чтобы затеряться в лесу, тем более если тебя особо и не ищут.
Сбыт трофеев подтвердил, что он уже не первый в городе. Ну специально же задержался на сутки. Семнадцать лучин отоспаться, восемь — на разведку и поиск следов отряда, двенадцать — на еду и уход за лошадьми. Ещё лучины, чтобы не приближаться к отряду, а следовать за ним отдалённо.
Скупщик подтвердил предположение Лейта, что он не один из бывшего отряда в городе. Трофеям не удивился, значит, он не первый на сбыте необычных вещей.
Из добычи ушло всё, даже непонятная палка из стали. Артефакт или не артефакт, но магия — это не то, что нужно простому рубаке. Не понял Лейт, что в ней было ценного, да и, если честно, наёмник побаивался неизвестного. Бывало в жизни всякое, чтобы относиться с опаской к непонятному. Товарищу, прибери его ночь, руки откусила непонятная хрень из изделий орков.
Бахтерец, доставшийся в наследство, сбыл кузнецу. Лишнюю лошадь сбыл в Скотном дворе. Дел хватало…
В таверну Лейт прибыл уже под вечер. Тут были все былые подельники. Пьянствовали, пропивали удачу на найме и лесной дороге. Были бы товарищи, что погибли при наемном деле, то и Лейт был бы сейчас в этих рядах, а так не срослось…
— Это Лейт! — заорал кто-то из прихвостней Жамута хмельным голосом. — Ты куда нашу лошадь увёл?!
— Заткни пасть, падаль! — заорал Лейт. — Где моя доля с продажи девок! Всё уже пропили!
Нет ничего лучшего, как перевести обратно наезд.
— Доля?! Где?! Моя?! Я только чуть отлучился, а вы меня уже кинули! — орал Лейт на всю таверну. — Ты мою долю закрысил?! Сиди и молчи! Где Жамут?
Ему не нужна была доля — он не дурак, понимал, что остальные тоже не получили по причитающейся им доле. Жамут все прибрал. Убить бы эту гниду, но лишняя огласка не нужна. Город — не лес, тут ещё осторожнее надо быть, чтобы не ухватили за
