Алексей Калугин - Мир, в котором тебя нет

— Извини, Граис,— возразил Кричет,— но по оценкам аналитиков Центра, твой вариант гарантировал максимум семьдесят пять процентов успеха. Если бы он провалился, то мы уже не успели бы залатать брешь, образовавшуюся в буферной зоне. Поэтому мы избрали основным объектом нашего воздействия не Сирха, а Центия Офра.

— Вас не устраивала слишком мягкая политика, про­водимая нынешним кахимским наместником в Йере?

— Теперь уже, наверное, можно сказать не «нынешним», а «бывшим». Даже если Центию Офру удастся уцелеть после мятежа Аствира, он не сможет далее оставаться на своем посту.

— Ты хотя бы представляешь себе, какую кровавую рез­ню устроит банда Аствира нынешней ночью в Халлате? — Я задал этот вопрос не обвиняя Кричета, а просто констатируя таким образом факт.

— Жертв будет не так много, как ты думаешь,— ответил он мне.— Два отряда регулярных имперских войск, численностью в тысячу бойцов каждый, уже на подходе к сто­лице и будут там не позднее полуночи.

— Откуда они взялись? — Кричету в очередной раз удалось удивить меня.

— Переброшены в Йер из Буссара. О них пока еще никому не известно, даже наместнику. Это я позаботился о том, чтобы заблаговременно отправить к императору гонца с письмом, в котором сообщал о зреющем в Йере бунте. Аствиру придется оставить Халлат гораздо раньше, чем он рассчитывает. Но уже то, что хотя бы на несколько часов ему удастся овладеть столицей Йера, ляжет несмываемым пятном на репутации Центия Офра. Скорее всего, его место займет тим-шалей Гасмин Иллат, командующий движущимися к Халлату войсками, сторонник жесткой линии в от­ношении завоеванных стран.

— Да, ты все точно рассчитал,— сказал я, не зная, как еще можно прокомментировать услышанное.

— Точный расчет — это мое кредо,— польщенно улыбнулся Кричет.— За это меня ценят в Центре. Так же как тебе нет равных в умении работать на местах. Честно признаться, мне стоило немалых усилий удержать тебя на нужном направлении.

— Не знаю, сколько людей ты с этой целью задействовал, но одного я все же подловил,— не без злорадства за­метил я.

— Да, Слим прокололся,— кивнул Кричет.— Потому что проявил излишнюю самонадеянность. Идти к Сирху вместе с тобой ему было совершенно ни к чему.

— Кто еще крутился все это время вокруг меня? — не без любопытства поинтересовался я.

— Скорее, они не крутились вокруг тебя, а время от времени встречались тебе на пути,— сказал Кричет.— Как, например, тот парень, который заставил шалеев арестовать тебя на площади возле храма. Кстати, он же накануне поднял панику на базаре, когда тебя тоже едва не схватили. А потом, уже в тюрьме, он внушил шалею, что тебя нужно посадить в ту же камеру, где уже находился Слим.

— Хороший работник,— совершенно искренне похвалил я этого совершенно незнакомого мне парня.— На ба­заре я его вообще не заметил, а на площади и в тюрьме он вел себя настолько естественно, что у меня даже мысли не возникло...

— А как тебе понравился пастушок? — лукаво прищурился Кричет.

— Какой пастушок? — не сразу понял я, о ком идет речь.

— Да тот мальчишка с лавахами, которого ты встретил в окрестностях Меллении,— напомнил мне Кричет.— Он еще проводил тебя к дому Миноса.

Теперь мне стало понятно удивление Миноса, который никак не мог припомнить, что за пастушок находится у него в работниках.

— А Сирху ты сам решил нанести визит? — спросил я.

— Я ведь до недавних пор тоже был оперативником,— с повинным видом развел руками Кричет.— Знаю, что руководителю проекта не подобает самому работать на местности, но, каюсь, никак не могу избавиться от былых привычек.

Какое-то время мы сидели молча, глядя на совсем узкую полоску света, оставшуюся на краю почти уже темного неба.

— Сегодня утром Сирха убили,— сказал я, сам не знаю почему.

— Я знаю об этом,— тихо произнес Кричет.— Но, по­верь мне, его смерть не была предусмотрена общим планом операции.

— А смерть Килоса? — спросил я.

— Послушай, Граис...— я впервые уловил в голосе Кричета нотки раздражения.— На территории Йера протекает естественный исторический процесс. И мы здесь не для того, чтобы решать судьбы отдельно взятых людей.

— Мне это отлично известно,— сказал я.

— Ну так какие у тебя ко мне претензии?

— Претензии? — задумался я и потом произнес:

Вода догоняет ребенка,Который бежит по песку.Ребенок похож на...

— Я знаю это стихотворение,— быстро заговорил Кричет,— оно мне тоже нравится, представь себе. Но...— он помедлил,— послушай, Граис, мы выполнили свою задачу, и это главное. По-моему, у нас совсем неплохо получается совместная работа. Если ты не против, я хотел бы, чтобы ты участвовал и в последующих моих проектах.

— Посмотрим,— уклончиво ответил я.

Тема для разговоров была исчерпана. Пора было открывать переход и отправляться в Центр.

Я оперся руками о каменную плиту, на которой сидел, и поднялся на ноги.

— Когда я нахожусь высоко в горах,— сказал, глядя на закатную полосу, Кричет,— у меня неизменно возникает одно и то же ощущение. Кажется, достаточно сделать всего два шага — и ступишь за горизонт.

— Или сорвешься в пропасть,— добавил я.

Так мне казалось.

КОРОТКО ОБ АВТОРАХ

АЛЕКСЕЙ КАЛУГИН хорошо известен поклонникам серии «Фантастический боевик» как автор дилогии о Лабиринте и трилогии о резервации — Сфере стабильности. Писатель полон новых творческих идей, пробует себя в разных жанрах: юмористической фантастике, антиутопии, работает активно и плодотворно.

КИРИЛЛ ЗАЛЕСОВ, москвич, выпускник МГУ им. М. В. Ломоносова, печатался в первой половине 90-х годов в различных журналах («Согласие», «Соло», «Химия и жизнь»), занимался редакторской и составительской работой. Лучше всего у него получаются произведения, на­писанные на стыке разных жанров.

Роман «Мир, в котором тебя нет» открывает дилогию о такой незнакомой и в то же время такой узнаваемой стране Йер, находящейся на планете Дашхут, или иначе Тесса-3, как ее называют в содружестве Кольца Миров.