Наталья Бульба - Воплощенные
– Если только еще раз заверить, что не собираюсь использовать детей в нашем противостоянии, – отозвался Маркирер.
– Тогда я хотела бы забрать свою дочь и покинуть Жароси.
– А Ромио? – чуть дернув губой, намекая этим на улыбку, уточнил ансаир.
– Об этом вы можете спросить у моего мужа. Безопасность Самар’Ин в его ведении.
Он кивнул и… поднял руку.
Мое предположение о телохранителях оправдалось. Воин появился словно ниоткуда, будто соткался из тени. Великолепная выучка! Не зря о них по Лерикану ходят легенды.
Приказа не прозвучало, но ансаир склонил голову и покинул гостиную.
Эти мгновения ожидания были самыми напряженными за последние дни. Слова в нашем мире значили мало, если не звучали как клятва. Да и та забывалась, как только менялись обстоятельства, делая более выгодными иные союзы.
Маркирер же был едва ли не самым непредсказуемым и опасным из тех, кого я знал. Его внешняя обманчивость скрывала твердый характер. Он не отступал от своих целей и… принципов.
Его боялись не меньше, а скорее больше, чем безумного Сомея, но, что когда-то меня удивляло, его уважали. Даже враги.
– Мама!
Дария влетела в комнату первой, тут же кинувшись на шею Талине. Мы дружно в смущении отвели взгляд. Но я успел заметить и вторую девушку, которая вошла следом за Лимео.
Так вот ты какая, дочь Кассире! Она была больше похожа на отца, но и неуловимо напоминала Дарию. Кровь нимер давала о себе знать.
– Мамочка, прости меня! Я не думала, что все так получится! Мамочка, это было так…
Талина прижимала дочь к себе, та прерывисто шептала ей куда-то в шею. Одна, хоть и с трудом, но сдерживала слезы, вторая не обращала внимания на влажные дорожки на своих щеках.
Маркирер, очень тактично, подошел к нам, давая возможность Талине и Дарии справиться с чувствами. Жестом попросил Леду остаться в стороне.
– Аранар, – отвлек он внимание друга от сына, – ты можешь им гордиться. Не знаю, каким палачом он станет, но что такое верность и долг – ему известно. Да и выучка у него… Жаль, что он так быстро покидает Жароси, Ким уже заикался, что был бы не прочь его подучить.
– Посмотрим, – загадочно усмехнулся Аранар. – Если не начнешь войну осенью, так, может, и подучит.
Проклятый хмыкнул, давая понять, что шутку оценил, но тут же был вынужден растерянно посмотреть на нас.
Он был не единственным, кто застыл, не зная, как реагировать на фразу, которая прозвучала рядом с нами:
– Мама, а можно я останусь здесь, с Ледой?
Дария
Я осознавала, что все мои глупости просто меркли перед этой, но ничего сделать не могла. Это как с приблудными зверенышами. Сколько раз так было: стою, смотрю на грязного и голодного щенка или котенка и понимаю – я не могу пройти мимо. Я должна его взять, помыть, накормить, подлечить, если это необходимо, и пристроить в хорошие руки.
Как только мама ни пыталась объяснить, что мне одной не по силам помочь всем, но я была непреклонна. В чем угодно могла уступить, только не в этом.
Сашка первым смирился с тем, что в такие моменты спорить со мной бесполезно. Проще взять часть забот на себя и быстрее избавиться от очередного найденыша, чем утихомирить.
Вот и сейчас. Знаю, что, как баран, бьюсь башкой об стену, а отступить даже мысли не возникает.
Я никогда не жалела, что у меня есть брат, но всегда мечтала о сестре, с которой можно поболтать о том, о чем даже лучшим подругам не скажешь. А тут Леда…
То, что она не покинет крепость, я была уверена. Что возьмешь с влюбленной дурочки?! Она же, кроме своего Маркирера, ни на кого не смотрит!
– Леда, ты можешь подождать за дверью? – невинно улыбнувшись, попросила я. Был бы здесь Сашка, уже бы догадался, чем грозит всем моя наигранная скромность.
Сестренка кивнула, но прежде чем уйти, посмотрела на Маркирера. Не знаю, что уж она увидела в его глазах, но тут же выскользнула.
И разве можно вот это не умеющее постоять за себя создание оставлять одно?!
Все у меня внутри протестовало против подобного варианта. Нет, я, конечно, понимала, что последние четыре года она как-то сама со всем справлялась, но результат этого «как-то» был у меня перед глазами.
– Даша… – начала мама с уже знакомым мне выражением лица, но я быстренько ее перебила. В этом деле самое главное – сразу дать понять, что моя позиция неуязвима.
На опешивших от моей наглости князей я старалась не смотреть. Хорошо, что Леды здесь уже не было.
– Мама. – Я говорила спокойно, но не так, как это обычно делал Эриар. Вот где полная невозмутимость! – Леда – моя сестра. Младшая. – Разница у нас всего пара месяцев, но это не значит, что я сильно приврала. – У нее уже давно нет семьи, она живет только в этой крепости и никого из нас не знает. Если ее сейчас забрать к нам, то у нее может случиться нервный срыв. – Прости, подруга, но по-другому нельзя. – Ты только представь, как она будет вас всех стесняться. Да еще после того, как узнала, чья она дочь и что ее мать предала тебя!
– Даша…
Попытка номер два – вставить свое слово маме снова не удалась.
– Она и так вздрагивает от каждого громкого звука, а ты хочешь, чтобы она оказалась в нашем дурдоме? – Я надеялась, что Эриар не знает значения этого слова, а не то… Будем считать, что я не хотела его обижать. – Нет… – я закатила глаза к потолку, – я не понимаю, как можно так жестоко обращаться с ней? Неужели тебе ее не жалко?!
– Даира Дария…
Я вообще-то разговаривала с мамой и не собиралась выслушивать каких-то там князей, да еще и проклятых…
Ой! Кажется, это то самое, что мама называла: понесло.
– Прошу меня простить, князь Маркирер, – я чуть склонила голову, стараясь, чтобы моя поза ассоциировалась со скромностью, а не с откровенным наездом, – если вы считаете, что мое нахождение в этой крепости скажется на вашей репутации…
Я опустила взгляд, давая ему возможность додумать окончание фразы, сама же пыталась усмирить ошалевшее сердце. Эта наглость рано или поздно, но выйдет мне боком. Но пока этого не произошло…
Если бы мама слышала рассказ Леды, она поступила бы точно так же. Как я сдержалась, чтобы не заплакать…
Она говорила равнодушно, будто все это происходило не с ней. Заплакала лишь, когда дошла до истории брата. О его судьбе ей ничего не известно. Вот тогда я поняла, насколько она одинока. Иначе она не доверилась бы мне лишь потому, что я ее сестра.
В Самар’Ин же ей действительно нельзя. Там много своих проблем, чтобы заниматься еще и ею. А Леда это сразу почувствует и замкнется, не сумеет полюбить свою тетю.
Тогда уже ничего не исправить.
– Даша, не могла бы теперь ты оставить нас, – тихо попросила мама, стараясь не смотреть на меня.
Мамочка, милая, как же мне стыдно…
Я не имела права так поступать с ней, но я знала, что иначе не могу.
– Извини, мама, но я хотела бы остаться. – Я перестала кривляться. Сейчас все зависело от того, насколько серьезно будут восприняты мои намерения. – Стоит мне уйти, и для вас главным станут отношения между воплощенными и ансаирами, как мой поступок будет воспринят другими, что скажет совет или другие князья проклятых. Но ведь мы говорим сейчас не об этом! Мы говорим о девочке, которая приходится тебе племянницей! О той, которая не знала, кто ее мать, которую продали на невольничьем рынке, для которой я – самое близкое существо после брата. Но где этот брат?! И ты готова лишить ее еще и меня?
– Похоже, лери Талина, в вашей дочери мудрости больше, чем во всех нас, – неожиданно поддержал меня отец Ромио.
И не такой он страшный, как о нем говорят. И… видный. В такого несложно влюбиться с первого взгляда. Если бы не его сын… Жаль, что мне так и не удалось с ним поговорить.
– Или наивности, князь Маркирер. Наивности, которая не позволяет ей увидеть того, что стоит за ее порывом! – Мама стиснула спинку кресла, как будто пыталась разделить с ней свою боль.
Что же я делала?!
– Лери Талина, – неожиданно в разговор вступил князь Аранар, – а мне кажется, что у этой истории может быть и иной смысл.
Мама резко обернулась к нему, какое-то время молча рассматривала князя. Потом, нехотя, кивнула:
– К сожалению, князь, вы правы.
– Мне позволено будет узнать, – Маркирер с некоторым недоумением посмотрел на маму, – о чем сейчас идет речь?
Мне показалось, что она не ответит, но я ошиблась. Всего один миг, и она уже не выглядит растерянной.
– Речь идет об изначальных хрониках воплощенных, которые хранятся у вас, князь.
Я только и успела подумать о том, что сейчас будет (выражения лиц у всех такие, что можно ожидать чего угодно), как Маркирер расхохотался. Да так заразительно, что я едва не начала смеяться вместе с ним. Остановило меня то, что все остальные выглядели уж больно сосредоточенными.
