Василий Головачев - Ко времени моих слёз
– Ясно. – Расен выдвинул усик рации из воротника куртки (Арсений Васильевич видел его совершенно свободно, как днем, несмотря на полную темноту колодца). – Батог, ангар тридцать румбов на север, четверо комбатантов, лазерно-телекамерный контроль.
Ответа Арсений Васильевич не услышал, а Расен не стал сообщать, что сказал ему командир спецгруппы.
Прошла минута, другая… пятая…
– Пошли, – уже нормальным голосом – не шепотом – проговорил есаул. – Ребята вскрыли сейф.
По-видимому, это означало, что десант РРР обезвредил охрану секретного входа на базу Системы.
Они вылезли из люка под дождь, перебежали небольшую площадку с бензовозами, вошли в открытую дверь огромного деревянного строения, напоминающего барак. Свет внутри барака не горел, но это не мешало обоим ориентироваться в темноте.
Прошли ряд застывших грузовиков и подъемных кранов, приблизились к перегородке, дверь в которую была распахнута настежь. Помещение за перегородкой походило на контору: три стола, компьютеры, металлические шкафы с лежащими на полках папками, стенд с автозапчастями. Тело на полу. Рядом дыра люка.
Расен молча полез в люк.
Арсений Васильевич почувствовал озноб, обошел неподвижное тело: в голове трупа чернело пулевое отверстие, – быстро спустился за есаулом.
Помещение с голыми бетонными стенами и металлической дверью. На стене устройство кодирования замка с мигающей оранжевой искоркой. Дверь открыта, толстая, сейфовая – гранатой не прошибешь. За дверью короткий коридор, освещенный тусклой лампой в сетчатом колпаке, стены – из гофрированного серого материала, пол покрыт плиткой, потолок бетонный. В тупике коридора еще одна дверь с табличкой: «Вход воспрещен. Токсичные отходы».
Четверо десантников, ушедших вперед, замерли у двери с оружием в руках: у троих – стрелково-гранатометные комплексы «Соловей», у командира – снайперский комплекс «Винторез» образца две тысячи четвертого года. И у всех четверых – бесшумные пистолеты «варяг» калибра девять миллиметров с емкостью магазина восемнадцать патронов. Плюс еще какие-то необычного вида стреляющие «игрушки», закрепленные в спецзажимах на груди и на бедрах комбезов.
– Время пошло, – шевельнул усами Батог. – Через пять минут сработает контролька и включит тревогу.
– Откроешь? – кивнул на дверь Расен. – Или будем взрывать?
Сам он был вооружен только ножом, что, однако, не уменьшало степень опасности этого человека.
Ратники расступились.
Арсений Васильевич подошел к двери, ведущей в подземное хозяйство базы.
Дверь была такого же типа, что и первая, открытая ратниками с помощью монитора наверху. Ее запирал электронный замок, требующий наличия кодового ключа-карты. Такие системы имели огромный запас цифровых комбинаций, и для подбора кода даже с помощью компьютера требовалось много времени.
Арсений Васильевич напрягся.
Панель замка стала прозрачной. На красном фоне стены проступила сеть пульсирующих электрических жилок, паутина микропроводников, соединяющих чипы и почти невидимые узлы микросхем. Знание принципа работы системы пришло само собой, словно из глубин памяти всплыл воздушный шарик и развернулся в инструкцию – как заставить замок открыться, не применяя ключа. Арсений Васильевич слепо погладил рукой панель, сосредоточился и мысленно-волевым усилием заблокировал нужные цепи.
Замок щелкнул, сработал исполнительный механизм, вытаскивая два ряда металлических пальцев, дверь начала открываться.
– Где пленники? – быстро спросил Расен.
Арсений Васильевич сориентировался в пространстве базы:
– Они на третьем этаже… там развилка трех коридоров, ниша в стене, где находится охранник с монитором… и еще трое – в каждом коридоре…
– Что нас ждет за дверью?
– Какой-то склад, коридор, пост охраны…
– Все, парни, за работу!
Дверь открылась, спецгруппа Батога бесшумно скользнула в темноту помещения, исчезла за штабелями ящиков и бочек.
– Жди здесь, – коснулся плеча Гольцова есаул. – Учуешь конкретную опасность – дашь знать.
– Как? У меня нет ни рации, ни мобильника…
– Разве тебе нужен мобильник? Настройся на меня и поддерживай канал связи открытым. Ты же это умеешь.
– Х-хорошо.
Расен растворился в воздухе, догоняя ушедших вперед десантников.
Арсений Васильевич сосредоточился на включении ауры есаула в свою «карту пси-контроля» и получил ответ: образ подмигивающего глаза, мягкий прыжок-полет барса, оскал зубов, полет пули… Так воображение отреагировало на посланный есаулом ментальный импульс. Все-таки возможности ратника РРР превосходили возможности нормального человека, даже специально тренированного. Во всяком случае, он владел мысленной связью и, скорее всего, умел читать мысли собеседника. Мимолетно подумав об этом (неприятное открытие, надо признаться), Арсений Васильевич двинулся вслед за Расеном на территорию склада, разглядывая ящики (кстати, в них находится оружие: автоматы, гранатометы, переносные зенитно-ракетные комплексы и мины!) и одновременно следя за развитием событий на двух уровнях ощущений сразу: схематически-виртуальном и объемно-голографическом. Впрочем, это его уже не удивляло, выведенная из подсознания криптоинформация по сути превратила бывшего завлаба в магического оператора, который мог творить и не такие чудеса.
Между тем события продолжали развиваться своим чередом.
Ратники рассредоточились. Двое принялись «чистить» первый горизонт базы, двое спустились на второй, Расен же направился сразу на третий, превратившись в текучую призрачную струю движени я.
Арсений Васильевич переключился на связь с Мариной.
Дочь откликнулась моментально, родная душа, хотя и не сразу поняла, что происходит:
– Папа?!
Она сидела, обхватив плечи руками, на кровати в тесной комнатке, не имеющей ничего лишнего, только кровать, крохотный туалет и полка с книгами. Услышав мысленный голос отца, вскочила, озираясь, и лишь после второго ментального вызова сообразила, что отец находится вовсе не рядом или за дверью, а в другом месте.
– Папа, где ты?!
«Я скоро приду за тобой, милая, – произнес Арсений Васильевич мысленно. – Не суетись и вслух ничего не говори».
– Я поняла. – Дочь перешла на «молчаливую речь». – «Где ты пропадал так долго?»
«Потом объясню, жди».
«Где Максим?»
«Недалеко от тебя».
«Он тоже здесь?!»
«Успокойся, веди себя тихо, за тобой наблюдают».
Арсений Васильевич послал дочери мысленный поцелуй, переключился на мыслесферу Разина.
Майор в отличие от Марины лежал на кровати и читал книгу. Почуяв мысленное присутствие Гольцова, поднял голову:
– Арсений Васильевич?
Судя по спокойному голосу, он ничуть не удивился «виртуальному появлению» отца Марины.
«Да, это я. Теперь моя очередь спасать вас. Будьте готовы, наши люди будут у вас через пару минут».
Максим отреагировал на это странным образом, двойственно, и Арсений Васильевич заподозрил неладное.
– Отлично, я готов, – сказал майор вслух.
«Отлично, все идет по плану», – проговорил кто-то внутри его.
«Мы пропали…» – еле слышно, с тоскливой обреченностью, добавил тонюсенький мысленный голосок-всхлип.
Арсений Васильевич замер, анализируя свои ощущения, и вдруг почувствовал морозный ветерок, протекший по спине к затылку. Показалось, где-то в недрах базы внезапно возникла заполненная мраком полость, лопнула, и мрак потек во все стороны враждебными всему живому ручьями.
«Расен! – опомнился Арсений Васильевич. – Это ловушка! Засада! Не знаю, почему я ее не почуял…»
«Вижу, – отозвался есаул. – Поздно отступать. Попробую вывести твоих наверх, помоги, если сможешь».
«Максим… э-э, майор, похоже, кодирован…»
«Ты хочешь оставить его здесь?»
«Н-нет».
«Тогда разговорам конец!»
Мыслесвязь прервалась.
Арсений Васильевич глубоко вздохнул, чувствуя эйфорическое возбуждение, проговорил мысленно: ни пуха ни пера, экзор! Сам же ответил себе: к черту! Напрягаться, лезть из кожи вон, драться по-прежнему не хотелось, но на кону стояли судьбы доверившихся ему людей, жизнь Марины, душа ее друга, и обмануть их он не мог, не имел права.
У вас был план, господин Диспетчер? Вы специально перевели моих близких в это место, чтобы устроить засаду? Что ж, план был хорош, мы клюнули, тем приятнее будет расстроить его.
Он сосредоточился на своих резервах, несколько секунд настраивался на режим боевого транса, охватывая подключавшимися к процессу надчувственным и системами все новые и новые горизонты видения и подгоняя под предстоящее действие двигательно-опорный аппарат, сердечно-сосудистую, нервную, сигнальную, парасимпатическую системы, и наконец обрел некий новый качественный локу с, который вывел его за пределы человеческих возможностей.
